Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

====== Глава 21 ======

X-Ray DogElegant Friction

X-Ray DogDethroned

Чёрные силуэты, возникшие неизвестно откуда, обступили их слева и справа, отрезав все пути к бегству; глаза блестели сквозь прорези капюшонов, с десяток палочек с горящими кончиками были направлены прямо им в сердце. Джинни ахнула от ужаса.

— Дай его мне, Поттер, — с расстановкой повторил голос, и его обладатель, Люциус Малфой, протянул к Гарри руку ладонью вверх.

Луна застыла, слегка приоткрыв рот и широко распахнув и без того выпуклые глаза. Она сразу поняла — это ловушка. На каждого из них приходилось по двое противников — взрослых, опытных и жестоких.

— Ну же, Поттер, — снова сказал Малфой.

— Где Сириус? — спросил Гарри.

Несколько Упивающихся смертью рассмеялись. Затем грубый женский голос, принадлежащий одной из неясных фигур слева от Гарри, сказал с мрачным торжеством:

— Тёмному Лорду известно всё!

— Всё, — эхом откликнулся Малфой. — А теперь дай мне пророчество, Поттер!

— Я хочу знать, где Сириус!

— «Я хочу знать, где Сириус!» — передразнила его женщина слева.

Упивающиеся сузили круг, так что от Гарри с друзьями их отделяла всего какая-нибудь пара шагов. Свет их палочек слепил Луне глаза.

— Вы схватили его, — сказал Гарри, подавляя волну паники, с которой боролся с тех пор, как они свернули в проход у девяносто седьмого ряда. — Он здесь, я знаю.

— Наса детоцка плоснулась напуганная и подумала, сто её сон — плавда, — жутко прогнусавила женщина, издевательски подражая детскому выговору. Гарри почувствовал, как Рон рядом шевельнулся.

— Не надо, — тихо пробормотал Гарри. — Не сейчас…

Женщина, которая передразнивала его, хрипло расхохоталась.

— Слыхали? Нет, вы слыхали? Он ещё дает указания другим детям, словно собирается драться с нами!

— Просто ты не знаешь Поттера так, как я, Беллатрикс, — вкрадчиво сказал Малфой. — Он питает большую слабость ко всему героическому, и Тёмному Лорду это отлично известно. А теперь дай мне пророчество, Поттер.

— Я знаю, что Сириус здесь, — сказал Гарри, хотя от страха ему сдавило грудь и он не мог даже вздохнуть как следует. — Я знаю, вы его схватили!

Опять несколько Упивающихся смертью рассмеялись, и женщина — громче всех.

— Пора бы тебе понять разницу между сном и явью, Поттер, — сказал Малфой. — Отдай мне пророчество, иначе мы пустим в ход палочки.

— Пожалуйста, — сказал Гарри, поднимая свою собственную палочку на уровень груди. Луна, вместе с остальными друзьями, тут же вскинула вверх руку со своей волшебной палочкой, выхватив её из кармана уверенным отработанным движением.

Она приготовилась отразить атаку противника. Но Упивающиеся медлили с нападением.

— Если ты отдашь мне пророчество, никто не пострадает, — холодно сказал Малфой.

Теперь настала очередь Гарри ответить смехом.

— Ну да, конечно! — сказал он. — Я дам вам это… пророчество, да? И вы спокойно отпустите нас всех по домам — так, что ли?

— Все вы, за исключением этой… — Люциус сделал паузу и с презрением выплюнул, кивнув на Гермиону, — грязнокрвки… чистокровные волшебники. Тёмный Лорд ценит чистоту крови. Даже у тех, кто позорит звание чистокровного волшебника, якшаясь с магглами.

Сказав это, Малфой с нескрываемым отвращением окинул взглядом Рона и Джинни.

— Мы не рассчитывали, Поттер, что ты приведёшь сюда полшколы, — продолжил он. — Но раз уж так случилось — мы не тронем никого из твоих спутников. Даже эту…

Губы Люциуса брезгливо скривились, готовясь выплюнуть обидное слово. В душе Луны страх потихоньку уступал место гневу. Как смеет этот холёный негодяй так говорить о её подруге? Палочка в её руке перестала подрагивать.

Не успел Малфой договорить, как Упивающаяся смертью взвизгнула:

— Акцио, проро…

Гарри среагировал как раз вовремя — он крикнул — «Протего!» прежде, чем она успела произнести заклинание до конца, и, хотя шарик едва не спрыгнул с его ладони, сумел удержать его.

— А он у нас шустрый, этот малютка Поттер, — сказала Беллатрикс. Её безумные глаза блестели в прорезях капюшона. — Ну что ж, ладно — тогда…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! — рявкнул на неё Люциус Малфой. — Если ты его разобьешь…

Женщина шагнула вперёд, отделившись от своих собратьев, и стащила с головы капюшон. Азкабан иссушил лицо Беллатрикс Лестрейндж — оно стало худым и похожим на череп, но глаза её сверкали лихорадочным, фанатичным блеском.

— Значит, будем сопротивляться? — спросила она. Её грудь быстро поднималась и опускалась. — Прекрасно. Возьмите эту грязнокровку, — приказала она Упивающимся смертью, которые стояли рядом. — Пусть посмотрит, как мы пытаем девчонку. Я сама этим займусь.

Сердце Луны на миг замерло, а после забилось часто-часто. Она и сейчас ещё до конца не осознала, что всё происходящее — не игра и не увлекательное приключение. Луне казалось, что всё это происходит не с ней, что она — лишь сторонний наблюдатель, участвующий в событиях только мысленно, в качестве зрителя. Она теснее прижалась к Гермионе, во все глаза глядя на страшное лицо женщины, взгляд которой горел безумным блеском в предвкушении жестокого удовольствия.

Гарри шагнул вбок, встав прямо перед Гермионой и прижав пророчество к груди.

— Только попробуйте напасть на любого из нас, и оно разобьётся, — сказал он Беллатрикс. — Не думаю, что ваш хозяин будет доволен, если вы вернетесь к нему с пустыми руками. Или я не прав?

Беллатрикс не двинулась с места; не сводя с него глаз, она облизнула кончиком языка тонкие губы.

— Ну, — сказал Гарри, — так что же это за пророчество, объясните!

— Что за пророчество? — повторила Беллатрикс, и ухмылка сползла с её лица. — Ты шутишь, Гарри Поттер.

— Вовсе нет, — сказал Гарри. Его взгляд перескакивал с одного Упивающегося смертью на другого, ища слабое звено, место, где они могли бы прорваться. — Зачем оно понадобилось Волдеморту?

Несколько Упивающихся испустили тихое шипение.

— Ты осмеливаешься называть его имя? — прошептала Беллатрикс.

— А что? — отозвался Гарри. Он еще крепче сжал в руке стеклянный шарик, предвидя новую попытку отобрать его колдовством. — Да, мне совсем нетрудно называть его Вол…

— Замолчи! — взвизгнула Беллатрикс. — Как ты смеешь произносить его имя своим нечестивым ртом, как смеешь ты осквернять его своим гадким языком полукровки, как…

— Разве вы не знаете, что он тоже полукровка? — дерзко спросил Гарри. У Гермионы, стоящей рядом, вырвался тихий стон. — Ваш Волдеморт? Да, его мать была ведуньей, зато отец — маглом! Или он наврал вам, что он чистокровный волшебник?

— ОСТОЛБЕ…

— НЕТ!

Из палочки Беллатрикс Лестрейндж вырвался красный луч, но Малфой отклонил его, и заклятие угодило в полку слева от Гарри. Несколько стеклянных шариков разбилось.

Две фигуры, перламутрово-белые, как привидения, и текучие, как дым, поднялись из осколков стекла на полу и разом заговорили. Их голоса смешались друг с другом, и за криками Малфоя и Беллатрикс можно было различить лишь обрывки их речей.

— Когда наступит солнцестояние, придет новый… — сказала фигура старика с бородой.

— Не нападай! Мы должны получить пророчество!

— Он осмелился… как он смеет… — невпопад выкрикивала Беллатрикс. — Паршивец… грязный полукровка…

— ПОДОЖДИ, КОГДА ПРОРОЧЕСТВО БУДЕТ У НАС! — взревел Малфой.

— И никто не придет после… — сказала фигура молодой женщины.

И обе фигуры, вырвавшиеся из разбитых шариков, растаяли в воздухе. От них и от их прежних убежищ не осталось ничего, кроме осколков стекла на полу.

— Вы ещё не объяснили мне, что особенного в этом пророчестве, которое я, по-вашему, должен вам отдать, — сказал он. Луна напряглась, понимая, что Гарри старается потянуть время. Но зачем? Что он задумал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В этот момент Луна уловила тихий шёпот Гермионы: «Что?», а вслед за этим громкий насмешливый голос Малфоя:

— Разве Дамблдор никогда не говорил тебе, что причина, по которой ты носишь шрам, спрятана в недрах Отдела тайн? — усмехнулся Малфой.