Полководцы и военачальники Великой отечественной - А. Киселев (Составитель)

Соответственно расположению основных группировок противоборствующих сторон сражение развертывалось в сравнительно небольшом пространстве, ограниченном станицами Крымской, Абинской и Киевской. Руководителю пункта наведения возможно было самому зрительно наблюдать фактически за всем, что происходило в воздухе, а значит, наиболее точно и оперативно информировать ведущих групп своих самолетов об обстановке, наводить самолеты на наземные и воздушные цели, предупреждать о подходе к полю боя вражеских бомбардировщиков и истребителей.

Поближе к переднему краю и на флангах действующих войск были развернуты еще четыре радиостанции с вспомогательными функциями. В их задачу входило информировать боевой расчет главной радиостанции обо всем, что происходило непосредственно в зоне каждой из них. Таким образом, объем информации о наземной и воздушной обстановке существенно дополнялся.

Радиолокаторов на пункте наведения в то время не было. Следовательно, своевременно обнаруживать вражеские самолеты на подступах к линии фронта надо было силами самой авиации. В основном воздушную разведку было намечено поручать истребителям, которые, находясь в воздухе, могли наблюдать за ближайшими аэродромами бомбардировщиков противника. При необходимости предполагалось ведение воздушной разведки и над более удаленными от переднего края вражескими аэродромами.

Занимаясь организацией пункта управления самолетами с земли, Константин Андреевич особенно тщательно подбирал руководителя на главную станцию наведения, справедливо полагая, что от этого во многом будет зависеть успех всего дела. Выбор он остановил на командире 216-й истребительной авиационной дивизии генерал-майоре авиации А. В. Бормане.

В какой-то мере это, вероятно, можно объяснить тем, что в начале апреля 216-я дивизия являлась основным истребительным соединением не только в 4-й воздушной армии, но и в ВВС Северо-Кавказского фронта в целом. Истребителям предстояло сыграть главную роль в борьбе за господство в воздухе. Вершинин справедливо полагал, что поскольку Борман будет руководителем пункта наведения, то ему придется управлять действиями прежде всего летчиков своей дивизии, которых он хорошо знает.

Когда командир дивизии прибыл по вызову к командующему ВВС, Константин Андреевич именно так мотивировал свое решение. Однако оно не исчерпывалось только этим обстоятельством, высказанным вслух. Вершинин за время совместной службы успел узнать Бормана как командира, в котором волевое начало, высокая ответственность за порученное дело сочетаются с творческим отношением к нему, с умением своевременно заметить и поддержать рождающееся новое. Управление авиацией с земли как раз и было новым делом.

– Прошу рассматривать данное поручение, – напутствовал Вершинин Бормана, – как одно из самых важных для успеха всего дела. Надеюсь, вы справитесь с ним как нужно.

Получив подробный инструктаж Вершинина, генерал немедленно отправился на главную радиостанцию наведения. Кроме него самого, там находились также расчет радиостанции, офицер-оператор и шифровальщик.

Вершинин же при каждой возможности посещал пункт управления. Он с удовлетворением заключил, что его выбор оказался на редкость удачным. Генерал Борман энергично взялся за порученное дело. Он сразу же ориентировал летчиков, прибывавших в район патрулирования, о складывавшейся обстановке, наводил их на противника, следил за ходом боя, помогал им устранять ошибки, поддерживал правильные решения и действия. Если требовалось, Борман поднимал с аэродромов дежурные самолеты или вызывал истребителей из соседних районов патрулирования для наращивания сил. Сам радиоголос руководителя пункта наведения, отмечал про себя Вершинин, придавал уверенности нашим летчикам, становился неотъемлемым компонентом воздушных боёв, происходивших над Крымской. «Тут его место, и только тут», – твердо решил Вершинин. По его ходатайству Борман был освобожден от командования дивизией и назначен заместителем командующего 4-й воздушной армией, сосредоточиваясь целиком на управлении с земли всеми действиями истребительной авиации ВВС фронта.

Почти все светлое время суток Борман но выпускал из рук микрофона, отдавая распоряжения и команды ведущим групп, находившихся в воздухе, кому-то делал внушение, кого-то просто подбадривал. Генералу доставало сил и на то, чтобы суммировать и обобщать итоги за каждый день, обдумывать и систематизировать накопленные впечатления, открывая все новые возможности для улучшения порученного ему дела, вынося на решение Вершинина принципиальные предложения.

Неоднократно Борман поднимал вопрос о необходимости изменения тактики действий истребителей против истребителей противника. Слушая его доводы, Константин Андреевич все более соглашался с Борманом. В качестве новой тактики, которую Борман предлагал распространить во всех частях истребителей, являлись действия летчиков 16-го гвардейского истребительного авиационного полка, только влившегося в 216-ю дивизию после переучивания на новую материальную часть. Полк имел на вооружении американские «аэрокобры».

Нет, в данном случае не какие-то особые свойства самолета, поставляемого по ленд-лизу Соединенными Штатами, привлекли внимание Бормана. «Самолет как самолет… Наши „Яковлевы“ и „лавочкины“, думаю, и получше будут, но вот мы почему-то не обращаем на это внимания и продолжаем воевать по старинке» – эту фразу, с горячностью брошенную Борманом при очередной встрече, Вершинин хорошо запомнил. Чувства и мысли Бормана ему были сродни. Раз есть новая техника, то это не может не отразиться на тактике. Слова Бормана «продолжаем воевать по старинке» он принял даже как упрек самому себе. Но не обиделся, а решил сам изучить тактику летчиков 216-й дивизии.

Обстановка на земле и в воздухе к тому времени накалилась до предела. Наступление войск Северо-Кавказского фронта, начавшееся 4 апреля, развивалось крайне трудно для нас. Обороняясь на сильно укрепленном рубеже, враг оказал упорное сопротивление действовавшим на главном направлении соединениям 56-й армии. К исходу первого дня все же удалось продвинуться вперед и выйти к железной дороге восточнее станицы Крымской. К концу дня резко ухудшилась погода. Из-за сильных ливней все дороги оказались размытыми и залитыми водой, видимость сократилась до 500 метров, и артиллерия, которая поддерживала пехоту, не смогла вести прицельный огонь. На следующий день вышли из берегов реки Адагум, Вторая, Абин. Транспорт и артиллерия двигаться не могли, наступавшим стрелковым частям приходилось продвигаться вброд по заболоченным участкам местности. Наступление застопорилось. И командование 56-й армии приступило к перегруппировке войск, чтобы уплотнить боевые порядки и создать новые ударные группировки на участках прорыва. Противник готовился отразить наступление советских войск, продолжая усиливать в районе Крымской свою оборону. А главное – он все яростнее атаковал наши войска с воздуха. Его бомбардировщики непрерывно шли к линии фронта, нанося бомбовые удары по советским войскам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});