Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг) - Абу-л-Хасан ал-Масуди

— равный, а ты подчиненный. Ведь назван я сотрапезником, потому что раскаиваются в разлуке со мною»[971].

Об ал-'Аттаби [имеются] хорошие известия и остроумные сочинения, в [которых содержится] разъяснение тому, к чему мы стремились и к чему направлялись. И мы сообщили эти разделы ибо повествование подвигло нас к тому и к этому привело.

Рассказал ал-Джаухари[972] [со слов] ал-'Утби, [со слов] 'Аббаса ад-Дайри. Он сказал: [Некий] человек направил известие ал-Ма'муну и попросил его позволить войти к нему и выслушать его. И [халиф] позволил ему. Он вошел и поздоровался. [Тогда] сказал ему ал-Ма'мун: «Говори, в чем нуждаешься». Он сказал: «Сообщу Повелителю Верующих, что беды рока, диковины дней и испытания времени ополчились на меня и лишили того, что дал мне этот мир. Надел мой ускользнул [от меня], и река моя загрязнилась, и жилище мое разрушилось, и деньги истаяли. И не стало у меня ни волоса, ни шерсти, а на мне великий долг, и у меня домочадцы и малые отроки. Я древний старец, на которого насели нужды и тяжелы ему прибыли. И нуждаюсь я во взоре Повелителя Верующих и благосклонности его». Сказал [ад-Дайри]: И пока [пребывал] он в речении, вдруг с шумом выпустил ветры и сказал: «Это, о Повелитель Верующих, [одна] из превратностей рока и испытание его. И [прежде] случалось со мной такое, клянусь Аллахом, только /17/ в [подобающем] месте. [Тогда] сказал ал-Ма'мун собеседникам своим: «Не видел я доселе столь сильного сердцем, крепкого самообладанием и мощного душой, нежели этот муж». И приказал [выдать] ему тотчас пятьдесят тысяч дирхамов.

Сказал Абу-л-'Атахийа: Однажды послал за мной ал-Ма'мун, я пошел к нему и застал его потупившимся, задумчивым, озабоченным. И я не осмелился приблизиться к нему, раз он [был] в таком состоянии. [Тогда] поднял он голову свою и показал мне рукой: «Подойди», и я подошел. [Халиф] долго молчал, потом поднял голову и сказал: «О Исма'ил, удел души — скука, любовь к занимательному и привычка к одиночеству, подобно тому как привыкаем мы к дружбе». Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих, и у меня есть об этом стихотворный байт». Сказал [ал-Ма'мун]: «Каков он?» Я сказал:

Не годится душе, если она свободна,[Ничто иное], кроме перехода от одного состояния в другое[973].

Сказал [ал-Ма'мун]: «Хорошо [сказано]. Добавь мне». [Тогда] я сказал: «Я не могу этого». Развлекал я его остаток дня, и [ал-Ма'мун] приказал [выдать] мне деньги, и [тогда] я ушел.

Рассказывают, что ал-Ма'мун приказал некоему приближенному из слуг своих выйти [на улицу], и кого бы он ни увидел на дороге, привести его, будь то существо возвышенное или подлое. И [слуга] привел ему человека из простонародья. Он вошел, а у [ал-Ма'муна были] ал-Ма'тасим, брат его, Йахйа б. Аксам и Мухаммад б 'Амр ар-Руми[974]. Каждый из них сварил котел [еды]. [Тогда] сказал Мухаммад б. Ибрахим от-Тахири[975] [тому] простому человеку: «Это приближенные Повелителя Верующих. Ответь [же] им на то, что они будут спрашивать». [Тогда] сказал ал-Ма'мун: «Куда вышел ты [из дома] и такое время, [когда] осталось тебе от ночи три часа?» И он сказал: «Соблазнила меня луна, я услышал слова «Велик Аллах» и не усомнился в том, что это азан»[976]. [Тогда] сказал ему ал-Ма'мун: «Садись». И он сел. И сказал ему ал-Ма'мун: «Каждый из нас сварил котел [пищи]. Сейчас тебе подадут от каждого из [кушаний] по [небольшому] котлу. Отведай и расскажи о достоинствах [их] и о том, что вкусного ты в них находишь». [Тогда] он сказал: «Давайте». И [ему] подали большое блюдо, [еда] на котором была наложена без разбора, а у каждого, кто готовил ее, был знак. И [человек] начал, попробовал [из] котла, что готовил ал-Ма'мун, и сказал: «Отлично». Съел из него три куска и сказал: «Эта [еда] словно мускус. Готовивший ее — мудрый, чистый, щегольской, красивый». Потом он попробовал [из] горшка ал-Му'тасима и сказал: «Это [еда], клянусь Аллахом, словно вышла из одной руки [с] первой. С одинаковой мудростью /18/ приготовлены они». Потом попробовал он [пищу из] котла Мухаммада б. 'Амра ар-Руми и сказал: «Вот котел Повара сына Повара, хорошо у него получилось. Сколь мудр он!» Затем попробовал он [еду] из котла Йахйи б. Аксама ал-Кади, отвратил лицо свое и сказал: «фу, варивший этот котел положил вместо лука кал». [Тогда] собравшиеся рассмеялись, и смех полностью овладел ими. [Человек этот] сел, [чтобы] разговаривать, вопрошать их и развлекаться с ними, и было им с ним хорошо. [Когда же] сверкнула заря, сказал ему ал-Ма'мун: «Да не пресечется у тебя то, в чем мы [ныне] пребывали», узнав, что [тот] понял, [кто] они [такие]». И [ал-Ма'мун] наградил его четырьмя тысячами динаров и взял в его пользу с хозяев котлов, с каждого по мере его степени, и сказал: «Смотри, не выходи снова в подобное время». [Тогда человек] ответил: «[Да] не лишит вас Аллах поварского искусства и да не лишит меня выходов». И они спросили его о ремесле его, разузнали о жилище его, и он стал считаться на службе [у] ал-Ма'муна и [на] службе [у] всех, и вошел в среду их.

Рассказывал Абу 'Аббад ал-Катиб[977], и был он приближенным ал-Ма'муна. Он сказал: Сказал мне ал-Ма'мун: «Не смог я ответить только трем душам. Пошел я к матери Зурийасатайна, соболезнуя ей, и сказал: «Не скорби и не печалься о потере его. [Ведь] Аллах поистине, оставил тебе во мне сына, что заступит место его. И что бы ты ни переживала, не скрывай от меня этого». [Тогда] она заплакала, потом сказала: «О Повелитель Верующих, как [же] мне не печалиться о сыне, [что] даровал мне [второго] сына, подобного тебе?» Привели ко мне человека, [который] пророчествовал, и сказал я ему: «Кто ты?» Он сказал: «Муса б. 'Имран[978], да [пребудет] с ним мир». [Тогда] я сказал: «Горе тебе! Поистине, у Мусы б. 'Имрана, да [пребудет] с ним мир, были чудеса и свидетельства, [которыми] прояснилось дело его. Из них [то], что он бросил посох свой, и он поглотил коварство чародеев. И из них, [когда] вынимал он из кармана руку свою белой». И я стал перечислять ему, что Муса б. 'Имран, да [пребудет] с ним мир, привел из свидетельств пророчества, и сказал ему: «Если бы ты привел мне один из знаков его или чудо из чудес его, я был бы первым, кто уверовал в тебя. А [не] то я убью тебя». [Тогда] он сказал: