Серый туман - Евгений Лотош

Он махнул рукой в сторону конторского вида трехэтажного строения, явно свежепобеленного и разительно отличающегося от прочих облупленных и запыленных корпусов.

— Но я хотел бы познакомиться с заводом… — слабо запротестовал Стэн. Главный технолог, однако, его протест проигнорировал. Электрокар уже бодро катил по дороге, переваливаясь и подпрыгивая на выбоинах старой дороги, заасфальтированной, наверное, еще в начале века. Чиновник вздохнул и смирился. Почему Фарлет молчит? Притащил его сюда, а теперь помалкивает?

Возле гаражных ворот тянувшегося мимо корпуса стояла группа хмурых женщин в платках и грязных комбинезонах. Все они курили и периодически громко перхали в кулаки, провожая кар недобрыми глазами. Перехватив взгляд Стэна, Голиков смущенно пояснил:

— Перекур у них. Положено.

— При таком воздухе – еще и курят? — неодобрительно покачал головой чиновник.

— Ну, так у нас же борьба с курением… — замахал руками технолог. — Месячники проводим… профсоюзные собрания… в управлении целый стенд с наглядной агитацией!

Стэн предпочел промолчать. Борются, ага. Знаем мы такую борьбу. Примерно с тем же успехом, что и с пьянством: сколько там мужиков потравилось метиловым спиртом после начала кампании? Кроме того, Голиков ему уже активно не нравился. Его суетливые ужимки и бегающие глаза заставляли предположить нечистую совесть. Или, может, просто нервничает из-за внезапного визита? Но с чего бы?

Впрочем, даже три месяца спустя Стэн плохо понимал свой реальный статус. Простой инженер, еще недавно занимавшийся ректификационными установками, он внезапно для себя оказался выдернут в министерство и посажен в отдельный кабинет с невнятной формулировкой «изыскивать способы оптимизации процессов». Секретаршу ему не дали, распоряжений не ожидали, так что вроде бы и не начальник. Но с чего бы тогда на днях с ним в коридоре поздоровался – первым! — сам Круглов? Если даже министр знает его в лицо и по имени-отчеству, значит, его новая должность… что? Важна? Опасна? Влиятельна? Стэн предпочитал не задумываться. Он всегда оставался технарем, далеким от слухов и подковерных игр. Вникать в тонкости взаимоотношений между таинственными Хранителями и министром желания у него не возникало никакого.

Возможно, он просто чего-то не знает. Или его не удосужились поставить в известность о важных деталях. И нервозность Голикова вполне могла иметь под собой веские основания.

Заискивающе улыбаясь и потирая руки, главный технолог проводил их с Хранителем через темный холл с вахтером, зеркалами и фальшивым мрамором в небольшой уютный зал. Играла тихая музыка, с задрапированных стен смотрели портреты отцов-основателей (огромный портрет Железняка уступал размерами только Треморову). Под ними замерли две симпатичные официанточки с ослепительными улыбками и в юбках едва ли до середины бедра, а на покрытом свежайшей скатертью столе расположились остатки из закромов. Бутылки белого и красного вина соседствовали с пятизвездочным коньяком и водкой «Хрусталь» в экспортном исполнении. Тарелки с нарезанной копченой колбасой расталкивали боками хрустальные салатницы и блюда с лососиной, едва оставляя место для баночек с красной игрой. Маринованные грибы плавали в аппетитной влаге, как бы пытаясь отвлечь взгляд от большого, исходящего вкусным паром блюда с чем-то явно мясным, но пониманию Стэна не доступным. Он невольно сглотнул слюну.

— Присаживайтесь, присаживайтесь, Стэн Вильямович, — Голиков широким хозяйским жестом показал на расставленные стулья. — Отдохнете с дороги, а потом и о делах поговорим.

Стэн оглянулся на Фарлета.

— Мы пришли сюда не за закусками, — морозным тоном произнес тот. — Сергей Маркович, нам нужно осмотреть цех номер три.

— Да, именно так, — Стэн решил, что можно пока и подыграть. — Еда подождет. Сначала цех.

Эксперт впервые в жизни увидел, как человек белеет прямо на глазах. Не бледнеет, а именно белеет, словно лицо его покрыл толстый слой известки. Главный технолог замер с выпученными глазами и открытым ртом, словно получил удар под дых.

— Ту… туда… нельзя… сейчас… — наконец промямлил он. — Там… ремонт! Да, ремонт!

— Вы лжете! — все тем же тоном отрезал Фарлет. — Стэн Вильямович, поскольку хозяин явно не расположен с нами сотрудничать, я сам покажу дорогу. Но вы, господин Голиков, тоже пойдете с нами. Немедленно. Как же вы не посмотрите на результаты вашей второй темы?

Стэну показалось, что технолог сейчас рухнет без чувств, но Хранитель шагнул к нему и ухватил за плечо. Технолог взвизгнул и попытался вырваться, но безуспешно. Фарлет рванул его и почти выбросил в двери зала обратно в холл. Стэн, слегка пожав плечами, последовал за спутником, краем глаза успев заметить одинаковое ошеломленное выражение на лицах официанток. Да, девочки, вот такие мы гости. Нестандартные, понимаешь. Жаль только, икру бросать приходится.

Электрокар по-прежнему стоял у входа, но водителя в нем не наблюдалось. Фарлет пихнул технолога на сиденье, а сам запрыгнул в водительское кресло. Стэн едва успел запрыгнуть в машину, как она резко сорвалась с места и, надсадно гудя мотором и подпрыгивая на колдобинах, понеслась по аллее. Голиков держался за сердце и что-то тихо шептал дрожащими губами.

— Я не виноват! — разобрал Стэн, прислушавшись. — Меня заставили!.. Мне приказали!..

Стэну стало не по себе. Во что же втягивает его Хранитель? Хорошо если ему сейчас покажут очередную изощренную схему воровства или сломанные фильтры, выпускающие в воздух ядовитую гадость. Но стал бы Фарлет размениваться на такие мелочи? Кажется, даже в газетах потихоньку писать начали, что творится на химических заводах и во что они превращают реки и атмосферу.

Долго гадать не пришлось. Через пару минут электрокар резко затормозил возле небольшого корпуса с глухими стенами без единого окна. Возле запертой двери переминались шесть или семь мужчин, половина – в форме военизированной охраны, и все, кроме одного, поодаль, в противогазах. Они обернулись на звук мотора. Еще четверо мужчин возились с двумя женщинами, конвульсивно дергающимися на носилках, запихиваемыми в коричневый фургончик без номеров.

Фарлет заглушил мотор, и в наступившей тишине стали слышны странные стуки и приглушенные крики. Женские крики.

— Уже начали, мрази! — сквозь зубы процедил Фарлет.

Ударом в плечо он выбросил главного технолога из кара (тот запнулся о порог и с размаху упал), соскочил на землю и шагнул к стоящим у дверей.

— Открыть двери! Живо! — гаркнул он.

— Вы кто… — растерянно начал тот, что без противогаза – и осекся, когда над левым плечом Фарлета вспыхнул полупрозрачный вращающийся шар.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});