Украина от Адама до Януковича. Очерки истории - Сергей Бунтовский

Вдобавок, оказавшаяся под контролем Хмельницкого Малороссия была основательно разорена трехлетней войной. Число местных жителей сократилось вдвое, поля лежали в запустении и, естественно, начался голод, вслед за которым пришли эпидемии. Дошло до того, что в бывшую житницу Речи По-сполитой хлеб завозили из Московского царства. Чтобы поддержать восставших, русский царь даже приказал отменить таможенные сборы.

Весной 1653 г. польский отряд под руководством Чарнецкого стал опустошать Подолию. Чтобы окончательно не потерять власть, Хмельницкий выступил в союзе с татарами против него. Но полякам удалось заключить договор с ханом, по которому орде было разрешено опустошать православные земли Речи Посполитой.

Гетман хорошо понимал, что, соверши он сейчас ошибку, то потеряет все. И власть, и накопленное состояние, и даже голову. Ведь поляки с ним считаются вынужденно и, как только смогут, сполна рассчитаются с ним за всё. Хмельницкий, и раньше активно писавший письма в столицы соседних стран, удваивает дипломатические усилия, ища поддержки, где только можно. Впрочем, в семнадцатом веке было только два политических игрока, которые могли бы прикрыть Хмельницкого и остановить Польшу: Москва и Стамбул.

Турки уже активно участвовали в событиях, так как крымское ханство входило в состав Османской империи. Соответственно, походы хана Ислам-Гирея на помощь Хмельницкому осуществлялись с ведома и одобрения Стамбула. Перспектива превратить Войско Запорожское в обычное княжество с собой во главе, а потом стать вассалом Османской империи должна была казаться заманчивой для Хмельницкого. Отсылаешь периодически сюзерену часть доходов, а во всем остальном остаешься самостоятельным владыкой, как крымский хан или молдавский господарь. Зато от любого внешнего врага можно укрыться за широкой султанской спиной. Тем более, что турки были готовы принять Хмельницкого в подданство.

Весной 1653 года в Стамбул отправилось посольство Хмельницкого, которое подтвердило протекторат Турции над казаками. В ответ султан отправил к гетману своих послов, которые заверили, что десятитысячный отряд турок будет защищать новых подданных падишаха. В обмен Хмельницкий должен был передать под султанское управление крепость Каменец-Подольский, ежегодно выплачивать в качестве дани 10 тысяч золотых и 10 тысяч быков. Также гетман и старшина должны были принести присягу и, в случае необходимости, участвовать в походах султана. Однако собравшиеся в городе Тарнополь на Раду казацкие старшины решили отклонить турецкие предложения и не идти в подданство султана[92]. Против подчинения Турции было два серьезных возражения. Во-первых, после татарских набегов простой народ мусульман ненавидел. А во-вторых, в 1648 году в результате заговора был убит султан Ибрагим и на его престол возведен шестилетний ребенок Мехмед, от имени которого правили временщики. В стране началась анархия и смута, и туркам из-за внутренних противоречий стало не до экспансии на север. Вдобавок, османские силы в это время вели тяжелую борьбу с Венецией на западе и Ираном на востоке. Открыть еще один фронт против Польши они сейчас не могли. Зато турки немедленно потребуют пресечь казачьи набеги на исламские земли, что сделать практически невозможно без большой крови и подавления Запорожской Сечи.

Оставалась Москва. Она, конечно, была слабее Османской империи, плюс царь вовсе не горел желанием присоединять к своим владениям проблемную Малороссию. Недаром русское правительство очень уклончиво отвечало на все заигрывания гетмана. Кремль помогал единоверцам оружием и продовольствием, но ввязываться в открытую войну с Речью Посполитой вовсе не собирался.

Однако переход Запорожского войска под власть царя теоретически мог быть совершен, и Хмельницкий принялся настойчиво обрабатывать московских бояр и высшее духовенство, чтобы те повлияли на своего государя.

Принятие московского подданства для Хмельницкого было выгодно по следующим причинам. Во-первых, основная тяжесть борьбы с поляками перекладывалась на плечи царской армии. Во-вторых, Москва очень лояльно относилась к местным элитам всех входивших в русское государство народов, а следовательно, казацкая старшина могла рассчитывать на сохранение своего привилегированного положения и вхождение в правящий класс. Кроме того, у пережившего Смутное время Московского царства было достаточно собственных неосвоенных земель, но мало людей, следовательно, можно было не бояться потока дворян, которые бы переселялись в Малороссию, как это делали польские шляхтичи. Общее происхождение жителей Малороссии и Московского царства, один язык и единая вера облегчали взаимопонимание и возможное объединение. Правда, была одна проблема: Кремль вовсе не спешил обрадоваться и распахнуть свои объятия Хмельницкому.

* * *

Усиление польского давления на жителей южной и Западной Руси задолго до Хмельницкого приводило их к мысли о желательности перехода под скипетр московского царя. О принятии Малороссии в состав Московского государства в 1622 году просили царя Михаила Феодоровича епископы Исайя Пе-ремышльский и Исаакий Луцкий. В 1625 году о том же просил царя киевский митрополит Иов Борецкий. Однако все просьбы получали отказ. Еще не оправившаяся от разрушений Смутного времени Москва не хотела войны с Польшей. К тому же слишком сильны были воспоминания о зверствах казаков Сагайдачного, напрочь отбивавшие желание помогать запорожцам.

К началу восстания Хмельницкого у Московского государства был союз с Польшей против Турции и Крыма. Естественно, разрывать его ради казаков никто не хотел. К тому же бояре видели, что сами казаки в отношениях с Москвой очень лукавы.

Начиная восстание, Хмельницкий просил помощи и обещался стать подданным царя. Но после первых успехов тон гетмана изменился. После Зборовского договора 1649 году, будучи на подпитии, гетман заявил прибывшим уточнить границы между Запорожским войском и царством московским послам: «Что вы мне все про дубье и про пасеки толкуете? Вот я пойду, изломаю Москву и все Московское государство; да и тот, кто у вас на Москве сидит, от меня не отсидится: зачем не дал он нам помощи на поляков ратными людьми?». В тон гетману высказывались и простые казаки, обещавшие, что скоро в союзе с крымским ханом они пойдут войной против Москвы.

  

Земли Запорожской Сечи в 17 веке

Успехи 1648-49 годов явно вызвали звездную болезнь у гетмана и старшины, будущее казалось им розовым, и помощь Москвы была не нужна. Можно было и похамить тем, чьей помощи так недавно просили. После Берестечка у гетмана наступило отрезвление, и он снова стал проситься в подданство к царю. Однако тот помнил похвальбу казаков и их послов встречал без лишних восторгов. Начинать войну с поляками Алексей Михайлович не решался, хотя потихоньку помогал восставшим оружием и продовольствием, а русские послы в Варшаве пытались убедить короля соблюдать Зборовский договор.

25 июля 1652 года в Москве произошло эпохальное событие — интронизация нового Патриарха Московского и Всея Руси Никона, который был не только предстоятелем церкви, но и практически неограниченным владыкой в мирских делах. Его влияние на политику было не меньшим, чем царское, тем более, что молодой государь Алексей Михайлович во всем слушал Никона.

Новый патриарх имел амбициозные замыслы превратить Москву в духовный и культурный центр мирового православия. До этого времени Русь считалась как бы периферией православного мира, центрами которого были Константинополь, Иерусалим и Антиохия. Такое положение сложилось за долгие века, и русская церковь привыкла к своему провинциальному положению. Однако времена менялись, древние православные земли были завоеваны мусульманами, и Никон видел, что именно русскому духовенству теперь предстоит взять на себя крест ответственности за весь мир. По его мнению, русское царство, единственное оставшееся в мире независимое православное государство, могло достичь симфонии земного и духовного начал и стать новой Византией. После того как русские стали бы жить благочестиво, Бог дал бы им силы освободить и остальные православные народы от чужеземного ига.

Естественно, что Никон горячо болел за судьбу православных на подвластных Речи Посполитой землях и при первой же возможности всем своим авторитетом поддержал просьбы Хмельницкого о переходе Запорожского войска под царскую руку. Иерусалимский патриарх Паисий и греческие иерархи также поддерживали эту идею, надеясь, что объединившаяся Русь будет в состоянии противостоять исламской угрозе, а в перспективе сможет перейти в наступление и освободить православные страны.

Под влиянием Патриарха 1 октября 1653 года Земский Собор решил, «чтоб великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Ру-сии изволил того гетмана Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское с городами их и с землями принять под свою государскую высокую руку».