Альдана Потерянная принцесса - Надежда Кархалёва

Священница очутилась вновь в описываемой призраком драме. Молодой женщине показалось: она опять на войне. Теона стояла на поляне, замечательно-солнечной, цветущей, обдуваемой приятным ветерком, перед волшебницей поблескивал храм, отделанный блестящим светлым камнем, изумительный, с высоким золотым шпилем… На поляне бурлила трясина раздирающих, кромсающих друг друга тел. Именно трясину напомнили они Теоне, так как втягивали в клубок, беснующийся, озверевший комок любого, кто приближался к ним. Разнимать дерущихся те, кого ещё эта участь не накрыла, боялись, слух терзали вопли, стоны, треск разламываемых костей. На священницу летели брызги крови, клоки волос.

— Останавливаться я не просил, — изобразил недовольство, радуясь реакции Теоны, Шердан.

— Куда же мне идти? — выдохнула целительница: впереди шумело самое большое месиво безумцев.

Призрак сделал движение, будто щёлкнул по невидимому предмету, находившемуся у него под носом. Толпа разделилась на две половины, между ними и предлагалось пересечь поляну. Теона с юношей почти достигли храма, как позади какой-то ребёнок взвизгнул:

— Вон девчонка!

Теона оглянулась: на неё мчались, выбравшись из кучи тел, пятеро: самые младшие, тёмный эльф и светлая эльфийка, не достигли ещё и десятилетнего возраста, двое были постарше всего на пару лет, а одна особа — ровесница Шаки. Повалив священницу, они всей оравой принялись издеваться: выдирали волосы, расцарапывали лицо, лупили кулаками — при этом рычали, как волчата.

Спокойно наблюдать за извивающейся на поверхности реки Теоной было невыносимо. Прервать мучения священницы можно было, атаковав Шердана, а оставаться в Риции без проводника — смертельная забава. Тем не менее, Ада, Десмилия и София держали жезлы наготове, памятуя о том, что призраки, вызвавшиеся на эту роль, в подобных шалостях (подобные действия расценивались среди обитателей загробного мира злодеев именно так) иногда забывают меру. Одна сложность — определить границу допустимого и губительного.

— Хватит! — выпалил Томас, извивавшийся в когтях дракона. — Пусти же меня к ней!!

Неожиданно существо подчинилось, разжало пальцы — некромант полетел в воду. Оглушительный грохот всплеска, исчезновение посторонних звуков.

Вынырнуть на поверхность не получилось, неумолимо тянуло ко дну, которого всё не было и не было, а увлекающая сила всё возрастала. Парень уже перестал дёргаться, осознав бесполезность старания.

Толща воды вдруг окончилась, падение продолжилось в воздухе. Приземлился Томас на стул, одиноко стоящий посреди широкой каменистой дороги через лес, похожий на тот, сквозь который компания брела от озера к реке. Картина вокруг за минуту преобразовалась. Вместо чёрных деревьев — крошечная, но небедная лаборатория. В одном углу — два дорогих книжных шкафа, в противоположном точно так же расположены шкафы с веществами и приборами. У маленького окна — стол, на стенах, не имеющих ни окна, ни двери, горят светильники. Томас сидит в полуметре от стола, к которому прикована девушка. Её потрясающие каштановые кудри, растрёпанные и нечёсаные, свисают до пола. Молодой человек в бледно-зелёной мантии, белобрысый, с прилизанными, стянутыми во внушительный хвост волосами допрашивал пленницу.

— Где отец? — он вытащил пробку из взятой пробирки, наполненной до верхнего деления.

— Думаешь, я его выдам? — прохрипела девушка. Зелёные глаза посмотрели на Томаса, не мимо, что нагнало страху: некромант присутствует в лаборатории физически, если его способны узреть. С осознанием этого закрались подозрения, что после красивой леди на стол попадёт некромант.

— Сестрёнка, ну не изображай из себя героиню! — наигранно вздохнул парень. — Король Геарфал останется у власти, что бы ни случилось! Никакое восстание идиотов, посох и меч как следует держать не умеющих, не помешает ему править до конца его дней. Знаешь, как обходятся с такими, как ты?

— Да, благодаря тебе, братик, — съехидничала несчастная, несмотря на своё плачевное положение. — Свозят в леса, кишащие демонами, и поджигают чащи. Нерациональный способ, однако, бороться с нечистью! В каждом лесу можно собрать ингредиентов на солидную алхимическую лабораторию, да и храмы должно быть жалко. Ах, Геарфал же признал алхимию неполноценной магической наукой! Он хоть ведает, что сынок его придворного целителя балуется ею?

— Бывшего придворного целителя! — взревел маг. — Эта тварь — предатель! Выдать повстанцам, куда отбыл правитель — беспредел!

— Не смей так говорить о родном отце!

— Где папаша? — повторил он.

Ответа парень не получил. Жидкостью из пробирки алхимик облил руку сестры, заклинанием зажёг огонь пока в собственной ладони.

— Не скажу, — не изменила решения девушка.

Пламя перекинулось на неё. Томасу пришлось заткнуть уши, чтобы не слышать воя, но пару секунд спустя сообразил: он может что-то предпринять.

Магический луч сразил юношу… и вреда не принёс. Зато ответная атака отправила некроманта вместе со стулом на пол. Удар был средней силы, но после него Томас резко ослабел и оказался не в силах подняться.

— Я даю второй шанс, — громко объявил он, перекрикивая вопль сестры. У девушки от руки почти ничего не осталось. Алхимик намочил ей вторую, когда она снова отказалась отвечать. Снова воспламенил.

От происходящей дикости Томаса вывернуло. Вроде бы совсем недавно он сражался на войне, где видел более ужасные расправы. Но эта была совсем омерзительной по двум причинам: юноша являлся не просто мерзавцем, а предателем, в служении королю возненавидевшим отца и сестру; а вмешаться, спасти девушку было невозможно.

Глава 2 °Cмута и смятения

— В больничном крыле нет мест, — Лариока, ввалившись в зал, проковыляла до кресла и растеклась по нему. — Многим из пострадавших вообще нужна изоляция.

На девушке собрались три восхищённых взгляда, Дашки, Алины и Тины. Поразились не словам её, а самой Лариоке. Опять. Хрупкое, нежное создание с детским ещё личиком в песочного цвета локонах, обрезанных на уровне лопаток, потому что хвастаться ими было некогда: всё задания, задания. Красота всегда перевязывалась на затылке даже не лентой, а какой-нибудь тонкой верёвкой, но волосы постоянно норовили вылезти на свободу, и делали это с таким упрямством, что Лариока позволяла причёске быть неаккуратной. Кто оценивать-то станет? Духи, призраки и их мечущиеся в панике жертвы? Юная (лишь девятнадцать лет) экзорцистка никогда не заботилась о том, как она выглядит, умудряясь при столь небрежном отношении к своей внешности быть относительно опрятной. Рубашка, брюки и мантия без единой лишней складки и пятнышка, а к растрёпанным волосам окружающие привыкли. Впечатляла преданность делу, не подходящему девушке никоим образом. Лариока училась в Университете шаманизма и экзорцизма, пребывая единственной девушкой в группе, и её постоянно вызывали куда-то на дело. Из её одногруппников столь оглушительным успехом не пользовался никто, вообще не было принято студентов этой специализации, не закончивших обучение, приглашать на работу по профессии, исключение составляла только университетская практика. А Лариоку в учебном заведении видели по неделе в месяц.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});