Новый штамм - Дмитрий Лим

спросить его о том, что я забыл, узнать, почему он изменил меня. Тогда, может быть, я даже смог бы съесть его.

Прошло много времени: четыре недели. Моя травма исцелена. Я думаю. Меня это меньше беспокоит. Моя точность стрельбы из лука снова возросла, и я вернулся к попаданию одной из двух стрел.

Я больше не горблюсь из-за сумки на спине. По ощущениям даже легче. Становлюсь ли я сильнее каждый раз, когда заживает травма? Я дважды серьезно травмировался — оба раза после этого я становился сильнее. Это совпадение? Если я намеренно причиню себе вред, разве я не стану сильнее, хотя и не стану больше? Если да, то я должен это сделать. Но если это совпадение.

Я причиню себе боль без всякой причины. Я мог бы даже не исцелиться должным образом. Риск того не стоит. Я уже знаю, что другие не могут оправиться от всего. Снаружи есть еще другие, лежащие на холме со сломанными или отсутствующими ногами. Это было так давно. Но ни один из них не шевельнулся.

Сейчас упаковываю мясо.

Но добавление большего количества дыма должно сохранить его дольше. Верно? Я не уверен. Я должен был провести эксперимент, чтобы выяснить это. Но уже слишком поздно. Несмотря на то, что прошло четыре недели, к зданию не подошла ни одна добыча. Может быть, я не обращал внимания, если они были. Они могли бы заглянуть внутрь, заглянув в окна.

Если бы они увидели всех остальных, они бы точно ушли.

Остальные, они активны. Чего они топчутся? Обычно они праздны, вялы, ничего не хотят делать. Если они двигаются, они, должно быть, уловили признаки добычи. Как раз тогда, когда я думал, что их не будет, пока я ждал, некоторые прибыли после того, как я исцелился. Как удобно.

Сначала я закончил упаковывать мясо, завернув куски в прозрачные листы, прежде чем положить их в сумку. Потом я подошел к окну. Я ничего не видел, никаких следов добычи. Остальные раненые снаружи не пытались ползти. Должно быть, я не с той стороны здания.

Я открыл дверь в импровизированную кухню, прошел через холл в комнату прямо напротив. В нем тоже было окно. Но признаков добычи по-прежнему не было.

Они уже были внутри? Остальные внизу все двигаются. Есть и слабые голоса. Я не могу разобрать, что они говорят по чужим шагам. В людной ситуации лучшее оружие — нож.

Недостаточно расстояния, чтобы использовать мой лук, слишком много укрытия для добычи, если она уже внутри. Копье слишком велико, не может хорошо маневрировать в толпе. Металлическая палка тоже. Работает только нож. Но это рискованно.

На самом деле, мне ничего не нужно делать. С более чем тремя сотнями других на первом этаже добыча внутри почти мертва.

Но как они вообще попали внутрь? Через окно? Достаточно ли глупы жертвы, чтобы пытаться, несмотря на то, что видят других на каждом шагу? Они должны быть; иначе я бы их не слышал. Нет звуков еды или паники. На всякий случай я выглянул из окон в поисках последних двух направлений. Никакой добычи не было. Если добыча вошла, все они вошли одновременно, не оставляя позади группу.

Крика не было. Голоса все еще говорили нормально. Где они могут быть? Планировка внизу, не должно быть места, куда другие не могли бы добраться. Если только добыча не спряталась в шкафу. Все двери были широко открыты, комнаты были заполнены другими.

Даже по прошествии стольких лет другие не разобрались с ними. надо будет проверить лично. Триста других, все еще ненадежных. Если бы только их интеллекты можно было сложить вместе. Может быть, в сумме они составили бы половину добычи.

Я спустился вниз, переступая через тела, которые я использовал как баррикаду, чтобы не дать остальным подняться.

Он гнил, запах был резким. Отвратительный. Но это работает. Что касается добычи, то найти ее должно быть легко. Все остальные смотрят в одном направлении, перетасовывая друг друга. Понятно откуда голоса. Однако пройти мимо других немного сложнее. По крайней мере, я не такой крупный, как многие другие.

Мне легко проскользнуть мимо. Если бы я был таким же большим, как Большой Другой, мне было бы невозможно пройти, не убив.

— …излечивать. Могут…

«Излечивать?»

Другие громкие, не только их шаги. Они тоже ноют. И слюни. Они пытаются протиснуться в одну комнату. Все они в дверях. Я не могу войти, несмотря на свой маленький рост.

Но в отличие от других, у меня есть другой выбор. Я взобрался на другой, потом переполз. И остался на высоте. Было так много других, это была как бы другая земля — зыбкая, шатающаяся, заполненная щелями земля.

— Мы настроены на сто процентов серьезно. Мы разработали лекарство. Приходите в гарнизон.

Звук идет сверху. На полке, есть черный ящик с тонкой палочкой, торчащей из него. Остальные тянутся к нему, царапая стены. Другие позади них прижимают их к столу под полкой. Оказывается, никакой добычи внутри не было, только их голоса. Коробка представляет собой увеличенную версию инструментов для дальней связи, которые у меня есть.

Я думаю, что это служит той же цели. Но поскольку он больше, чем меньшая версия, он громче. Возможно, расстояние, на котором добыча может общаться, тоже становится больше. Я не уверен. Если бы я мог говорить, я бы поэкспериментировал с ними.

— Приезжайте в гарнизон. Даже если вас укусили или поцарапали, мы сможем вас вылечить. Мы нашли лекарство!

Добыча на другом конце коробки, должно быть, пытается связаться с добычей, которую я уже сохранил. Жаль, что я не могу ответить. Если бы я мог, я бы заманил их сюда. Но похоже, что жертва на другом конце хочет, чтобы добыча подошла к ним.

Гарнизон. Где это? И лекарство.

Это то, на что это похоже? Если люди были поцарапаны или укушены, их можно вылечить? Это должно быть связано с инфекцией. Лекарство должно предотвращать почернение плоти жертвы, препятствовать тому, чтобы жертва превращалась в других. Может быть, это может снова превратить других в добычу? Этот гарнизон, я должен найти его.

Но где гарнизон? Добыча, говорящая на другом конце коробки, ведет себя так, как будто все другие жертвы уже знают. Он не включает никаких направлений. Гарнизон — единственная подсказка. Это должно быть название места. Чтобы добраться до места, о котором знает только добыча, самый простой способ — следовать за добычей. Но даже это само по себе сложно.

Преследуя добычу, не предупреждая ее, я должен