Хроники отряда Кси. Братство - Елена Долгова

шел последним и в основном помалкивал.

– Там, впереди, еще один охранник, – почти беззвучно прошептал Алек, но Ангелина, к своему удивлению, отлично поняла отрывистую фразу на сирмийском. – Давай, Хироки, только осторожно.

Стрелок скользнул в узкий проход, однако характерный резкий звук бластера так и не раздался.

– Чисто! – позвал он.

Легионер недвижимо лежал на полу.

– Мертв? – коротко спросил Эр-сай.

– Нет, оглушен.

– Хорошо. Оттащи его в сторону, свяжи и заткни рот. Нам не нужен внезапный сигнал тревоги.

Штрек уперся в просторную пещеру, которая уже не походила на горную выработку, скорее, на подземный центр управления. Широкий провал, окаймленный галереями и лестницами, уходил далеко вниз. Голый камень стен облицевали металлом. Ангелина заметила, что Курат почему-то бледен на сирмийский лад – его лицо из оливкового сделалось сероватым.

– Вы в порядке?

– Да.

– А мне кажется, кто-то за нами идет, – буркнул Хироки. – Может, тот самый легионер высвободился. Нужно посмотреть.

– Не сейчас.

– Хватит, Эр-сай! Не приказывай мне, ты не капитан. Этот парень может поднять тревогу, тогда всем нам конец – охрана блокирует выход.

Алек на миг сжал кулаки, угол рта дернулся в неприязненной усмешке, но сублейтенант тут же расслабил пальцы.

– Ладно, – только и сказал он. – Действуй по обстановке. Будь осторожен.

Хироки развернулся и исчез в полумраке.

– На самом деле он прав, – чуть улыбнувшись, заметил Алек, – Этот парень один из самых здравомыслящих отщепенцев, но меня немного злит.

– Он честный и верный.

– Знаю, но он специально нарушает субординацию. Это форма протеста против несправедливости, но форма... слишком нестандартная. Хироки бунтарь по натуре. Если мы добудем доказательства измены Сой-карна, он, надеюсь, получит амнистию, только вот захочет ли он ее принять?

– Очень интересно, почему все эти правила субординации так важны?

– Мы сирмийцы, для нас важны.

Курат, не вмешиваясь в разговор, тяжело дышал, возможно, от усталости. Он прислонился к стене, но мигом выпрямился, услышав глухой удар и лязг.

– Вот задница! – не выдержал Эр-сай. – Времени мало, но у них там закрылась переборка. Хироки отрезан, надо поискать пульт и выпустить его.

– Возвращаемся, – твердо решила Ангелина и снова вошла в тесный штрек, подсвечивая себе дорогу фонариком.

Закрытая дверь обнаружилась очень быстро, всего через двадцать шагов – бронированные створки, голые каменные стены и никаких следов пульта.

– Эй, Хироки, ты меня слышишь?

– Угу, – донеслось с той стороны.

– Ты в порядке? Говори в щель двери, я плохо слышу.

– В порядке, госпожа, – подтвердил стрелок, на этот раз более-менее отчетливо. – Легионер все так же связан, не знаю, почему перегородка закрылась. Придется остаться здесь, если что, я прикрою вас и отвлеку противника.

– Для начала постарайся не шуметь и не привлекать внимание. Мы дойдем до центра управления и разблокируем все двери.

– Это плохо, – через некоторое время мрачно заявил Эр-сай. – Мы только что лишились отличного бойца.

– Хироки не потерян.

– Очень на это надеюсь.

Многоярусная галерея подобно винтовой лестнице опоясывала широкий и глубокий провал. Через два пролета Алек остановился и указал на незапертую боковую дверь.

– Там кое-кто есть, и она нас, надеюсь не ждет... Заходим.

Створки разошлись, реагируя на приближение. Эр-сай ворвался внутрь с поразившим Ангелину проворством. В центре квадратной комнаты, в задумчивости склонившись над массивным металлическим столом, сидела Карина. Густые волосы полукровка собрала в пучок. На синевато-сером мундире поблескивал значок Консеквенсы. Карина попыталась схватить бластер, поняла, что не успеет и метнулась к кнопке тревожного вызова, но тут же рухнула в угол, сбитая оглушающим выстрелом Алека. Ствол бластера уперся в идеально гладкий лоб псионички.

– Вот ты и попалась, сучка. Не стоило так метаться.

– Где твои аристократические манеры, придурок? – откликнулась Карина, наградив сублейтенанта яростной усмешкой. – Недаром из вас двоих я предпочитала старшего брата, ему и дала. Хотя, если подумать, оба вы, Эр-саи, пустое место, расходный материал моего генерала. Майор скулил как поротый пес, когда его убивали на Минахане. Сдохни и ты в мучениях, шваль, проваливай в жопу, вонючий выродок, меня блевать тянет от вас обоих.

– Кажется, я сейчас застрелю нашу пленницу, – пробормотал ошарашенный потоком грязной брани Алек.

– А вот я передумала ее убивать. Погоди, не торопись, она специально тебя провоцирует.

– Не трогайте эту женщину руками, не прикасайтесь! – рявкнул Курат. — Она псионичка и опасна!

– «Псионичка и опасна»! – Карина хрипло расхохоталась. – Какие вы все трое мерзко правильные, каждый на свой лад – измазанная краской шлюха-шпионка, тупоголовый щенок-аристократ и грязный плебей, который лижет задницу Кси. – А я-то, бедняжка, совсем-совсем неправильная, меня такой сделали сирмийцы из исследовательского дивизиона, которые выкрали и изнасиловали мою мать. Зашибись, какая веселая шутка, дерьмоеды.

– Великий Космос! Я не могу слушать такие гадости. Получается, эту дрянь нельзя трогать, то есть нельзя даже связать, не говоря уж о паре пощечин?

– Вообще-то, нельзя ее трогать голыми руками. Перчатки у кого-нибудь есть?

-- У меня. Нормальные крепкие рабочие перчатки. Старая привычка шахтера.

Курат подошла вплотную и, заломив Карине запястья, связал их прочным шнурком, а потом толкнул полукровку на стул и примотал к спинке. Ангелина поразилась силе, ярости и ненависти, полыхавшей в темных глазах сообщницы Сой-карна.

– Терранская шкура! — выкрикнула она, обращаясь к Ангелине. -- Будь проклята, иди в ад.

– Ого, выдержкой тут и не пахнет.

– Приличия ей тоже неведомы. Жаль, у нас нет времени для допроса.

– Уберите бластеры, сдадим ее людям триумвиров, да и дело с концом, -- буркнул Курат. – Пошли, лаборатория совсем близко, туда ведет коридор за дверью.

Коридор оказался коротким и уперся в заблокированную дверь, под выстрелом осколки пластика брызнули в разные стороны, разорванные провода испустили миниатюрный сноп искр, а потом створки разошлись, образовав неширокую щель.

– Прикройте меня, – попросил Эр-сай.

Он бросился вперед с опять поразившей Ангелину скоростью. Сквозь неширокую щель она видела зеленоватые вспышки бластеров, а потом, улучив момент, сам скользнула внутрь.

Зрелище лаборатории поразило ее – на миг казалось, неподалеку рухнула и разбилась ледяная статуя, холод пещер усиливал эту ассоциацию, но все-таки под сапогами хрустел не лед, а стекло разбитых капсул.

– О, боже... – прошептала Ли, и едва отвела глаза от застывавшей на полу жижи.

– Берегись! – раздался