Всеволод Бобров - Анатолий Салуцкий

В ответ неизменно слышался нестройный хор: – Не-ет…

И на этом лекция заканчивалась.

Но в команде ВВС случилось иначе: вопросы арбитру начал задавать тренер. И какие вопросы! Не по букве, а по духу правил. Латышев на всю жизнь запомнил, как Бобров буквально пытал его по следующему поводу: можно ли бить штрафной удар после свистка судьи, но не дожидаясь, пока соперники выстроят «стенку»? Всеволод уточнял ситуацию до мельчайших подробностей и наконец пришел к окончательному выводу: оказывается, пока вратарь продолжает суетиться, руководя установкой «стенки», можно бить по пустым воротам! Правилами это разрешено.

Точно так же обстоятельно Бобров расспрашивал Латышева о свободном ударе, о том, как создавать искусственное положение «вне игры». Иными словами, Всеволод пытался использовать правила футбола в своих целях – и этим Николай Гаврилович Латышев тоже был поражен, ибо раньше не сталкивался с таким тренерским подходом.

– Это была единственная в своем роде беседа, – вспоминает Латышев. – Так тренеры обычно не делали, обычно-то тренеры формально к судейским лекциям подходили. А Бобров… Он сразу начал мыслить, как использовать правила игры на пользу своей команде. Я был поражен: елки-палки, только что стал тренером, еще сам играет, а такая тренерская жилка! Способность изумительная!

Поразительно, что абсолютно то же самое, словно сговорившись с Латышевым, рассказывает о Боброве-тренере другой очень уважаемый футбольный авторитет – в прошлом наставник сборной команды СССР Гавриил Дмитриевич Качалин.

Биография Гавриила Дмитриевича Качалина необычна – он участник первого коммунистического субботника в железнодорожном депо станции Москва-Сортировочная в 1919 году. Его отец, рязанский крестьянин, подобно отцу Всеволода Боброва пришел из деревни в большой город и, обучившись слесарному делу, впоследствии стал работать мастером в депо станции Сортировочная. Во время революционных событий 1917 года младшему из четырех детей Дмитрия Качалина – Гавриилу было всего шесть лет, однако мальчик хорошо запомнил один из наиболее символических эпизодов борьбы за Советскую власть в Москве, поскольку волею случая оказался его свидетелем.

Качалины жили вблизи Лефортова. И однажды, когда дети играли в футбол тряпичным мячом, изготовленным самодельно из старого чулка, на одном из пустырей около железнодорожной линии, они вдруг услышали близкие пушечные выстрелы. Детвора мигом вскарабкалась на высокую насыпь, и Гавриил Качалин увидел, что стреляют из расположенных рядом казарм Волынского полка. В то время он, конечно, не мог полностью осознать смысл происходящих событий, но позже узнал, что в тот день солдаты Волынского полка перешли на сторону революции, захватили артиллерийские орудия и пушечными выстрелами, подобными залпу «Авроры», возвестили о решающем этапе борьбы за Советскую власть в Москве.

Ту историческую пушку сегодня могут увидеть все москвичи и гости столицы СССР: она установлена на улице Горького, у входа в Музей Революции. Под грохот ее канонады, прервавший детский футбольный матч на пустыре, Гавриил Качалин входил в спорт и в новую жизнь.

На первый коммунистический субботник в 1919 году многие железнодорожники пришли семьями, захватив с собой детей. Так поступил и мастер Дмитрий Качалин. Маленький Гавриил помогал отцу чем мог: что-то подтаскивал, бегал за инструментами, а потом с гордостью наблюдал, Как двинулись по рельсам несколько отремонтированных во время субботника паровозов.

Там же, в спортивном кружке станции Москва-Сортировочная, который носил название «Вольный труд», Гавриил Качалин приобщился к спорту, поскольку работал в депо библиотекарем. И вскоре вместе со старшим братом Митей стал играть за первую команду «Вольного труда» по футболу. Брат был очень скоростным игроком, а Гавриил отличался комбинационным даром, что помогло ему впоследствии на тренерском поприще. В середине тридцатых годов Качалин работал оператором станции счетно-аналитических машин системы «Пауэрс» на Софийской набережной и одновременно играл в «Динамо», где позже стал тренироваться под руководством Бориса Андреевича Аркадьева. Гавриил Дмитриевич был счастлив, что ему удалось попасть в такой сильный коллектив, как московское «Динамо» образца 1940 года, хотя со свойственной ему скромностью не считал себя ровней товарищам по команде. Но справедливости ради надо все же сказать, что полузащит-пик Гавриил Качалин однажды был выделен тренером для того, чтобы «держать» самого Григория Ивановича Федотова, и справился со своей задачей неплохо, что и было отмечено в отчете о матче на страницах газеты «Правда».

В дополнение к урокам Аркадьева Качалину довелось играть вместе с «великим комбинатором» футбола и хоккея Михаилом Иосифовичем Якушиным, который тоже отличался выдающимся тактическим игровым мышлением. И весь свой опыт, приобретенный у этих футбольных наставников старшего поколения, Качалин в военные и первые послевоенные годы использовал для того, чтобы тренировать детей. Он создал в обществе «Трудовые резервы» прекрасную детскую команду, в которой выросли такие известные игроки, как Родин, Лялин, Петров, Мкртычан, а также многие другие. Эти спортсмены и по сей день с благодарностью вспоминают своего первого наставника – заботливого и терпеливого, мягкого и тактичного Гавриила Дмитриевича Качалина.

А в 1948 году Качалин стал государственным тренером Федерации футбола СССР. Именно в этот период ему и довелось по-настоящему познакомиться с Всеволодом Бобровым.

Гавриил Дмитриевич но долгу службы изучал тренировочный процесс в командах мастеров и, естественно, не раз заглядывал в коллектив ВВС. Занятия, которые проводил Всеволод Бобров, Качалину очень нравились, поскольку они отличались большим разнообразием и психологически игроки на них не уставали. В то время многие тренеры, в том числе знаменитый Борис Андреевич Аркадьев, да и сам Качалин, увлекались так называемыми «тренировками в квадратах». Это было очень модно: футбольное поло разбивали на квадраты, и на этой ограниченной площади игроки разучивали различные комбинации, причем частенько это делалось без конкретной цели, речь шла, по сути дела, об упражнениях. Но на занятиях Боброва в команде ВВС Качалин «квадратов» не увидел. Всеволод Михайлович отрицал упражнения в чистом виде и признавал только целеустремленные действия игроков, атакующих ворота противника, а уже в ходе таких действий предлагал разучивать те или иные комбинации, приемы. Защитников он воспитывал так же – в деле, в двусторонней игре. Мяч на тренировках Боброва в основном двигался в направлении каких-либо ворот, бесцельную возню с мячом, иными словами, упражнения, не преследующие цель забить гол, Всеволод Михайлович не одобрял[31].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});