Водопады Возмездия - Крис Вудинг

Думаю Слэг тоже, подумал он. Интересно, что он будет делать с новым капитаном.

— Подписывай! — требовал мучитель, толкая ручку ему в руку.

Фрей взял ее.

— Давай бумагу, — сказал он.

Глаза мучителя загорелись энтузиазмом. Он пододвинул стол ближе, чтобы Фрей мог писать. Кожаные манжеты, которые были на него одеты, были прикреплены ремешками, что давало несколько дюймов послабления. Мучитель, по-видимому, считал, что человек не может дёрнуться достаточно сильно, чтобы ему не было больно.

— Чуть ближе. Не могу дотянуться, — сказал Фрей. Палач сделал, как просили. — Можешь держать бумагу ровно? Непросто писать одной рукой.

Палач ободряюще улыбнулся и распрямил листок, чтобы Фрей подписал. Он перестал улыбаться, когда Фрей воткнул ручку в мягкую часть его руки между большим пальцем и указательным.

Третий человек в униформе ворвался в дверь и стоял, сбитый с толку, открывшимся ему зрелищем. Палач кружил по комнате, крича, и держась за проткнутую руку, ручка все еще торчала из нее. Охранника в дверях охватил приступ смеха. Фрей скомкал признание в комок и пытался съесть его, но не мог. Он виновато остановился, когда новоприбывший посмотрел на него, а потом выронил признание из рук.

— Чего ты хочешь? — закричал палач, когда смог восстановить дыхание.

— Можешь прекратить, — сказал прибывший.

— Но он не признался!

— Мы напечатаем новое и подпишем за него. Герцог вернулся с судьей. Он хочет покончить с этим.

— Можешь дать мне час? — спросил палач жалобно, увидев как шанс на реванш ускользает.

— Я забираю его немедленно, — настаивал пришедший. — Отцепи его от стула. Он идет со мной.

Небо было голубым. Ясным, безоблачным и замечательным. Фрей сощурился от солнца и почувствовал на себе его тепло. Пораженный, он думал о том, что северное побережье континента захвачено льдом, а здесь на юге все еще приятно. Вардия так обширна, ее северный край пересекает арктический круг, в то время как южная сторона близка к экватору. Он всегда считал зиму самым мрачным сезоном, но, как и все остальное, предположил он, это зависит от того, где ты находишься.

Место, выбранное для казни, огорожено стенами двора позади бараков, где милиция проводила свои тренировки. В центре двора была платформа, где мог стоять генерал и обозревать процессию. В центре платформы был кованый фонарный столб, на котором развевался флаг герцога. Из фонарного столба торчали орнаментные руки. Они предназначались для развешивания знамен, но знамена были убраны, и через одну из них была проброшена петля, образуя грубую виселицу. Конец петли свободно лежал на шее Фрея. Палач — массивный, потный людоед в толстой рубахе натянутой на огромное брюхо — ждал команды натянуть ее.

Перед Фреем собрали небольшую толпу. Два с половиной десятка милиционеров, судья, герцог и два свидетеля: Галлиан Фейд и Триника Дракен. Сбоку была повозка с решетками. Внутри этой колесной клетки находились остальные члены команды. Они были необычно тихими. Серьезность ситуации наконец дошла до них. Даже до Пинна дошло. Они собирались смотреть на смерть капитана. Никто не считал это розыгрышем.

Он всегда думал, каково это смотреть в лицо смерти. Не в быстрой, лихорадочной перестрелке, а при медленном, рассчитанном и долгом финале казни. Он не подозревал, что почувствует такую полную безмятежность. Ветер трепал прядь волос на лбу, солнце светило на лицо. Он почувствовал, что улыбается.

Дариан Фрей, которого они собирались убить, уже не тот Дариан Фрей, фотографию которого вешали в рамке за его преступление. Тот человек был неудачником, человеком которого болтало от кризиса к несчастью по капризу судьбы. Человек, который гордился собой, тем, что он лучше этих низменных мерзавцев контрабандного мира, не желающий большего.

Но он удивил их. Он повернулся и боролся, когда должен был бежать. Он ускользал и обводил их вокруг пальца снова и снова. Он превратил группу никчемных бездельников во что-то подобное команде. Истории будут рассказывать, как он утер нос знаменитой Тринике Дракен в ангаре Рабана. Слова распространяются. Все флибустьеры Вардии услышат об Дариане Фрее и его судне — «Кетти Джей». Он подобрался близко к раскрытию дерзкого заговора против правящей семьи, в который вовлечен герцог Вардии, легендарный пират Оркмунд и могучий культ Бодрствующих.

Только последний поворот судьбы остановил его. Триника сделала копии карт, которые он украл. Без компаса она не могла пройти через магнитные мины, охраняющие Водопады Возмездия, но она могла подождать, пока он появится.

Одна маленькая ошибка. Но все равно охота была веселая. Может его и поймали, но он чувствовал себя победителем.

Он посмотрел на лица за решетками: Малвери, Крейк, Сило, Харкинс… даже Пинн. Он был удивлен, но ему грустно с ними расставаться. Он не хотел, чтобы все закончилось так. Он только начал себе нравиться.

Фрей перестал слушать список преступлений и обвинений, которые зачитывал судья. Подготовка была не важна. Он думал только о том, что будет. Смерть неизбежна. Он принял это и был спокоен. Его руки прочно связаны впереди, и двадцать четыре гвардейца с винтовками ждали момента, чтобы нашпиговать его пулями, если он попытается сбежать.

Но у него все еще был фокус. Мир его еще запомнит. Может он не узнает правды, но он узнает имя.

Судья, древний, близорукий реликт, из которого сыпался песок, закончил бубнить и посмотрел через очки.

— Приговор вынесен, — прогудел он. — Традиция дает возможность заключенному сказать последнюю просьбу. У заключенного есть такая просьба?

— Да, — сказал Фрей. — Если честно, я считаю обидным, что Герцог не соорудил приличную виселицу для меня. Я требую другой метод казни.

Лицо герцога Грефена покраснело от злости. Триника с любопытством посмотрела на пленника своими черными глазами.

— Я желаю быть обезглавленным собственной саблей, — сказал Фрей.

Судья посмотрел на Герцога. Грефен смахнул прядь прямых белых волос со лба и фукнул.

— Не вижу препятствий, — осторожно проскрипел судья, если у Герцога нет возражений.

— Сходите за саблей! — крикнул Грефен. Один из охранников поспешил выполнить приказ.

Фрей холодно уставился на Герцога. Даже в униформе, он выглядел как избалованный мальчишка. Его глубоко посаженые глаза блестели детской яростью. Фрей очень подозревал, что он был холодным, не понимающим юмора человеком Он уничтожил десятки людей на борту «Туза Черепов», просто чтобы убить сына Эрцгерцога, так чтобы свалить вину на другого. Фрей не верил, что это его хоть сколько-то беспокоит. Если в нем и было что-то сердечное, то оно было припасено для Всевышнего.

Рядом с ним стоял Галлиан Фейд. С резкими чертами лица, с кривым, как клюв носом, и острой черной бородой. Там где герцог был мягким и толстым, он имел углы и края. Фейд смотрел на него с оттенком самодовольства. Он долго ждал, чтобы увидеть как человек, который лишил девственности его дочь, получит свое наказание.

И еще была Триника. Он не мог сказать, о чем она думает. Ее призрачно-белое лицо ничего не выражало. Будет ли она рада увидеть его смерть? Сможет ли она, наконец, закрыть главу её жизни, которая началась с него? Или она даже сейчас вспоминает нежные моменты их прошлого, гадая, правильно ли поступила, доставив его сюда.

Грефер уничтожил «Туз черепов», Фейд свалил вину на него, Триника поймала.

У него была причина убить их всех. Но времени хватило бы только на одного из них. И он уже выбрал свою цель.

Охранник вернулся из бараков, неся саблю. Грефен взял ее и изучил, перед тем как отдать палачу. Палач провел большим пальцем по лезвию, затем сплюнул через зубы от, того что порезался.

— Мог бы ты снять эту штуку? — спросил Фрей, покачивая плечами, чтобы показать на петлю. Палач засунул саблю за пояс и одной рукой скинул петлю, палец с текущей кровью он затолкал в рот.

— На колени, приятель, — сказал он. Фрей опустился на колени на деревянную платформу у подножия столба. Он подвинул связанные веревки на запястьях и повернул голову.

Он посмотрел на клетку, в которой сидела его команда. Как только он умрет, они отправятся за ним. Пинн казалось, сбит с толку. Взгляд Крейка был трагично тяжелым. Сило был непроницаем, Харкинс съежился в углу и смотрел в сторону. Малвери ободрительно ему улыбнулся и поднял вверх большой палец. Фрей кивнул, молча благодаря за поддержку.

— Приговор, казнить обезглавливанием, — сказал судья, — будет вынесен в присутствии этих почтенных свидетелей.

Палач вытащил саблю и прицелился, касаясь лезвием шеи Фрея.

— Не волнуйся, а? — спросил он. — Один удар и готово.

Фрей вздохнул. Один удар. Он мысленно представил, как опускается лезвие. Увидел себя, как он падает на одно плечо, переворачивается, поднимает руки, пока лезвие с пленным демоном аккуратно рассекает его узы. Увидел, как клинок выпрыгивает из рук палача прямо Фрею в руки. Видел удивление на лице Грефена, когда Фрей кидает его с подиума. Видел, как лезвие вонзается в жирное сердце Герцога.