Китайские палочки времени - Александр Алфимов

Врет. То есть все, что он про карточный долг рассказал, правда. А вот отпускать он меня не собирается. И с меня денежки хочет взять, и награду захапать.

Но я ему платить не собираюсь. Мне бы только к нему поближе подойти. Обезоружить его не будет большой проблемой: по нему сразу видно, что никакого опыта рукопашного боя у него нет, кроме пьяных драк.

Внезапно я вспомнил некоторые мелочи вчерашнего дня.

— Фома, а ты когда узнал, что за меня награда обещана?

— Позавчера. Часа за два перед тем, как ты из люка вылез, я по Сети бродил, вот и наткнулся на это сообщение. Когда ты помог этих Воронов перестрелять и к нам подошел, я глазам не поверил.

Ага, значит, я правильно догадался: мысль сдать меня не была экспромтом, возникшим только сегодня утром.

— И ты поэтому вызвался меня отвезти? Фома кивнул.

— То-то ты так рвался прокатить меня до города. А как врал-то складно — интересно, мол, с таким человеком поговорить. Я уши и развесил. Наверное, и про это место мне рассказал специально?

— Ну да. Мы пока ехали, я все думал — как бы вместе с тобой в безлюдном месте оказаться. Если бы я тебя до города так и не довез, наши деревенские узнать могли бы. А в городе можно ненужное внимание привлечь. Кто-нибудь посмотрит и тоже твою морду опознает — в Сеть-то не я один хожу. И тогда в лучшем случае делиться пришлось бы. В худшем — вообще без ничего остался бы.

— Понятно. Тебе повезло здорово, что Савве ногу прострелило. Иначе он бы меня повез. Невероятное совпадение— одного только человека из оборонявшихся ранило, и как раз того, которого тебе нужно. И главное, странность — ну никак тот Ворон не мог в ногу попасть. Ну в голову, ну в грудь — Савва как раз из окопа высунулся. Но никак не в ногу. И уж больно ты перед боем хотел рядом с Саввой в окопе сидеть.

— Вообще-то я в руку его ранить хотел. Потом сказал бы: мол, случайно вышло. Но тут этот Ворон пальнул, я от испуга дернулся и попал в ногу. А мне даже оправдываться потом не пришлось — у Савки шок приключился, он и сам толком не помнит, как его ранило. А остальные видели, как в окоп заряд летел, вот и сделали выводы. Ну я их разубеждать не стал.

Мне захотелось сказать все, что я о нем думаю. Однако я сейчас не в том положении. Не стоит злить человека, который целится в тебя из бластера.

— Ну пойдем,— сказал я и направился к двери. Фома отошел подальше, не сводя с меня бластера. Опыта у него нет, но здравый смысл имеется.

Я вышел в дверь, Фома последовал за мной.

— Эй, не в ту сторону! — окликнул он меня, когда я миновал курилку, вышел в коридор и направился к шахте лифта.

— Как это не в ту? — удивился я, поворачиваясь к Фоме.— Выход же там!

— Один выход там, другой — в противоположной стороне. Тут полно путей. Я специально тебя направил по самому трудному. Надеялся, что смогу тебя опередить. Но все утро угробил, чтобы добыть эту штуку.

Фома помотал в воздухе бластером, демонстрируя, какую именно штуку он искал так долго.

Зря он это сделал. Когда, удивленный его окликом, я поворачивался к нему, мужик по инерции сделал еще два шага вперед, но не придал значения тому, что дистанция стала опасно малой.

А уж когда он начал размахивать бластером, вместо того чтобы держать меня под прицелом, я понял — лучшего момента не будет.

Резкий рывок вперед — Фома спохватился, выбросил руку с бластером в том направлении, где я только что стоял. Но меня там уже нет — я сбоку, перехватил его руку и с силой шмякнул Фому об стенку. Бластер все-таки выстрелил, опалив пластик пола.

Похоже, я перестарался — широко раскрытые глаза Фомы медленно угасают, сам он сползает по стенке, изо рта бежит струйка крови. Помочь ему уже нельзя, но почему-то сожаления во мне нет, хотя я и не собирался его убивать.

Мне вспомнились слова, которые говорил Фома, когда предлагал меня отвезти. «У меня этот праздник в жизни не первый и, надеюсь, не последний». Не суждено было сбыться твоим надеждам. Легких денег тебе захотелось. А легкие деньги обычно ведут к тяжелым последствиям.

Что ж, надо выбираться отсюда. Правы городские легенды об этом месте — гиблое оно. Эти коридоры повидали уже много смертей, если судить по обожженному пластику стен — в таких яростных боях наверняка полегло много людей. Трупов я не видел только благодаря шныряющим и туннелях крысам. А за последние пару часов здесь умерло еще четыре человека. Гиблое место.

Но хоть и неприятно мне пребывание здесь, все же пришлось вернуться в информационный центр — там остались мой рюкзак и пояс с бластером.

А заодно я отключил генератор. Не с какой-то целью, а просто так. Подошел и щелкнул выключателем. Наверное, мне просто не захотелось оставлять суперкомпьютер включенным. Жутковатое ощущение возникало, когда я представлял, что сейчас уйду, а нечеловеческий сверхразум останется здесь, в темном царстве смерти.

Наверх я отправился не тем путем, которым пришел, а тем, которым хотел выбираться отсюда Фома. Несколько раз я сбивался с верной дороги, заходил в тупики, возвращался назад. Жалел, что у меня нет плана этих туннелей. В Сеть отсюда не выйти — слишком велик слой почвы над головой. Впрочем, Сеть бы мне и не помогла — глупо надеяться, что схемы коридоров сверхсекретной лаборатории выложены в свободный доступ.

И все же этот путь оказался гораздо проще того, которым я спустился, не пришлось никуда карабкаться. Преодолел его я гораздо быстрее, тем более что на этот раз нежелательных встреч не случилось.

Оказавшись на поверхности, я первым делом решил замаскироваться. Раз в Сети действительно помещена моя фотография, а рядом с ней соблазнительное число, то не стоит светиться.

Я решил прибегнуть к той же хитрости, которую уже применил в Москве,— надел на голову мешок с дырками. Для этого пришлось пожертвовать частью запасной одежды, которую купил только сегодня утром. Конечно, кромсать совсем новую шмотку было жалко. Но другой ткани у меня нет, а отправляться за ней в город небезопасно. Тем более я не уверен, что вещь совсем уж новая, хотя продавец и клялся духами предков, что до меня это не надевал никто. Однако на честного человека он не был похож — пытался продать мне дешевый костюм, утверждая, что это эксклюзив от кутюр. В качестве доказательства демонстрировал косо пришитую этикетку.

Нацепив на голову мешок, я почувствовал себя легче, хотя идти с мешком на голове было скверно. Мало того что воздуха внутрь проникает недостаточно, так еще и ужасный запах, который окончательно убедил меня в том, что вещь уже ношенная.

Замаскировавшись, я направился прочь от развалин, к дороге, по которой время от времени проносятся машины. Надо ехать в Москву — Развилка наступит уже завтра (я выяснил это у суперкомпьютера), и в этот момент я должен находиться в своем времени. Можно, конечно, попробовать поискать машину времени где-нибудь поблизости. Но легальными я воспользоваться не могу, а нелегальные найти трудно — их владельцы не афишируют себя.

Так что самый лучший вариант— аппарат в доме Андрея. Тот, через который я и прибыл в это время.

Но сначала необходимо добраться до Москвы. Нужно ловить попутку —других вариантов я не вижу.

Машину на Москву я остановил быстро. Грузовик, груженный тюками и контейнерами,— уже не в первый раз мне приходится ехать на таком. Удивительного в этом ничего нет — народ в R-будущем не слишком склонен к перемене мест, так что ни общественный транспорт, ни легковушки здесь не прижились. Только и остались, что грузовые машины для перевозки товаров. Да еще боевые броневики, наподобие тех, которые мы так лихо подрывали вчера.

Я снова поехал в кузове — так же, как и когда ехал сюда. И даже не потому, что мне нужно что-то обдумать. Нет, то, что связано с моей «миссией», я все равно умом не охвачу. А если буду пытаться, то только обеспечу лишнюю нагрузку на и так уже пошатнувшуюся нервную систему.

Пытаться что-то искать в Сети тоже бесполезно — уж если на оставшиеся вопросы я не нашел ответа в недрах суперкомпьютера, под завязку напичканного интересующей меня информацией, то больше нигде не найду. Только если в своей голове. Но это уже относится к тому разряду озарений, которые нельзя вызвать искусственно.

Так что у меня нет причин избегать общества водителя. В моей голове так пусто, что сбить меня с размышлений никак нельзя в связи с отсутствием таковых.

А в кузов я попросился просто потому, что за последние дни привык избегать ненужных контактов. Все эти дни я старался не высовываться лишний раз, не привлекать к себе внимания. Правда, в качестве психологической отдушины оставались разговоры с интересными людьми, которым я доверял. Однако случай с Фомой показал, что мое чутье на хороших людей функционирует не столь уж четко.

Теперь мне хочется какое-то время совсем не общаться.

Нет, я не потерял веру в людей, не почувствовал себя преданным. Я вовсе не максималист, и отдельные случаи обмана не могут перевернуть мое отношение к людям в целом. Но все же неприятный осадок остался, и мне хочется забиться подальше от всех, свернуться калачиком и уснуть.