Детский сад. Книга 11 - Ульяна Каршева

Когда нас несколько, это уже быстрей. Правда, и книг там — ой…

— Так почему ты не хочешь, чтобы искали эти книги все, кто вхож в библиотеку прошлого? — предложил Трисмегист. — Ведь среди старших ребят много таких. Может, если поделиться проблемой Эдена, и остальные загорятся помочь мальчику? А потом и Синаре, и Топаз?

— Которая даже не знает собственного имени, — со вздохом добавила Синара и объяснила свои слова: — Мы от Пилиба знаем, что ей имя меняли.

— Сколько работы… — встревоженно сказал Коннор и внезапно спросил, глядя на браслеты: — Все слышали? В общем, через полчаса собираемся в мансарде.

Сообразив, что мальчишка-некромант говорил с братьями, остальные постепенно поднялись со скамей, чтобы выйти за кладбищенскую ограду.

Вслед им Коннор предупредил:

— Селене пока — молчок. Она и так в последнее время нервничает. Я тут ещё добавил с Белостенными… Как сделаем — тогда и скажем.

— Ты так уверен, что сделаем? — поддел его Ивар.

— Хочешь поспорить? — вновь усмехнулся мальчишка-некромант.

— Ну нет! Только не с тобой!

Все рассмеялись на этот решительный отказ мальчишки-друида и разошлись: Ивар пошёл рядом с Трисмегистом, который специально шагал так, чтобы мальчишке-друиду не пришлось торопиться, пусть у него и была поддержка Айны. Фиц шёл вместе с Шиа, которая участливо расспрашивала его о жизни в пригороде. А Лада шла рядом с Коннором и, насупившись, вспоминала старших ребят, вхожих в библиотеку прошлого, кто бы мог откликнуться на выявленную беду бывших учеников-некромагов. Возле Тёплой Норы они разделились: Лада побежала в мастерскую Александрита искать Анитру, чтобы рассказать ей о ритуале для проданных некромагам детей-помощников, а Коннор принялся искать Эдена.

Прикинув обстоятельства, он догадался пойти в сад — Топаз любила беседки в саду, где так хорошо посидеть и послушать птиц, разбирая собранные для Бернара травы. Но в беседке мальчишка-некромант нашёл только саму девочку-вампира и Пренита. Они оба с головой ушли в перебирание тех самых трав, которые Топаз оставила в беседке, прежде чем посетить с Пренитом кладбище.

— Привет ещё раз! — окликнул их, сидевших на коленях посреди беседки, Коннор. — А где Эден? Я думал — он с вами!

— Нет, — поднял голову Пренит. — Он с нами недолго был. Убежал куда-то.

— Он не любит травы, — по-своему объяснила ситуацию Топаз. И презрительно сморщилась: — Небось, в ангары побежал!

— Точно! — обрадовался Коннор. — Спасибо! Поищу его там.

Яркое презрение на лице малышки-вампира только позабавило его. С точки зрения Топаз, полёты на дельтапланах по важности не сравнятся с травознанием. И в то же время ему стало неуютно. Опять аналогия с ним самим. Как и он, Коннор, Топаз не только не знала прошлого, но и не думала о нём, ведя отсчёт собственной жизни с того момента, как ей в последний раз стёрли память. Не будь Ивара, и Коннор бы не вспомнил своих родителей. А эти воспоминания оказались для мальчишки-некроманта драгоценными. К дневникам Коннора-старшего, как продолжали называть Коннора, потерявшего память, он добавил записи о том прошлом, которое наконец стало для него ясным. И эти записи словно превратились в снимки: он писал — и воочию видел родителей, свой тогдашний дом…

— Коннор!

Он вздрогнул, оглянувшись на возглас Хаука, который стоял на пороге одного из ангаров. Тот помахал ему рукой: мол, это я тебя зову!

— Что?

— Здесь Эден! Он говорит, что должен был встретиться с тобой! А я боялся отойти от ангара! — засмеялся мальчишка-маг.

Коннор только улыбнулся: Эден на пару с Синарой однажды едва не угнали дельтаплан, собираясь покататься на нём. Им, использовавшимся пригородными некромагами почти как крысы, ползавшим по подвальным помещениям, очень хотелось подниматься к небу… Хотя недавно выяснилась ещё одна не самая хорошая причина их стремлению покататься под крыльями — всё равно, чьими — дельтаплана или драконьими. Поэтому Хаук и шутит, что боится оставлять маленького некромага наедине с таким соблазном — дельтапланом, который никто не сторожит.

— Теперь можешь идти, — отпустил его Коннор.

— Есть, командир! — снова засмеялся Хаук и сбежал по лесенке от ангара.

А Коннор, напротив, поднялся к двери и осторожно открыл её. Внутри было очень темно: вечер набирал сумеречные тени, и внутри помещения они были особенно плотными. Оглядевшись, Коннор разыскал Эдена. Мальчишка-некромаг сидел в дальнем углу, под крылом дельтаплана, обняв колени. Коннор молча подошёл к нему и сел рядом, скопировав его позу. Здесь было тепло, хотя по полу уже потихоньку крался вечерний холодок. Но столб, к которому спинами прижались, прислонившись, мальчишки, был тёплый, а потому им было уютно здесь. Первым прервал молчание Эден.

— Я хотел с тобой поговорить. Так хотел, а сам так и не придумал — зачем. Ты не ругаешься? Ты искал меня, пришёл, а разговора нет.

— Как это нет? — удивился Коннор. — Мы сидим здесь, говорим. Чем не разговор? А из-за чего ты хотел поговорить со мной, хоть и не знал — о чём?

— Из-за… — начал маленький некромаг и замолчал.

А Коннор вдруг вздрогнул, суженными глазами всматриваясь в Эдена, потом суматошно расслабил браслеты всех братьев и лишь потом осторожно сказал:

— Эден, а я тоже хочу поговорить с тобой. Но о личном. Твоём личном. Ты позволишь такой разговор?

— А что за личное? — безразлично спросил маленький некромаг, глядя в пол.

— Недавно Синара рассказала нам о том, что её несколько раз передавали от одного хозяина к другому. И сказала, что она ничего не помнит о предыдущих хозяевах. А ты? Ты что-нибудь помнишь об этом?

— Неа. Я помню только про последнего хозяина. Он мне много давал того напитка, про который я тебе уже рассказал. Тут ничего интересного нет, — закончил он, вздыхая.

— Я не об этом. Ты помнишь, как тебя передавали? Помнишь, кто был твоим предпоследним хозяином?

— Предпоследнего не помню. Ничего не помню…

— А с чего начиналась твоя работа при последнем хозяине? Помнишь?

— С посвящения, — внезапно ответил Эден. — Мне давали питьё и заставляли говорить какие-то странные слова. Не наши, — добавил он сразу. — И потом сразу посылали на работу. Вот и всё.

А большего и не надо. Сердце Коннора бешено заколотилось.

«Мирт! Беги к Трисмегисту! Спроси его: если мы ему чисто практически расскажем о ритуале для проданных, он сумеет повернуть его вспять?»

«Хочешь этой ночью найти точку ритуала в его снах?»

«Хочу и могу! Если он помнит, пусть и смутно, эту часть ритуала, нам будет легко в его сне восстановить остальное! Мне кажется, главное — эти ритуальные слова, которых Эден не понимал, но повторял следом за некромагом! А ведь по ним и Трисмегист сумеет сообразить,