Вкус греха - Мэрилин Папано

— Нет, — холодно сказала она. — Никаких свадеб.

— Почему? Неужто ты считаешь, что слишком хороша для него?

— Мисс Роуз! — возмущенно воскликнула Селина.

Старуха тяжело вздохнула.

— Он—то, по—моему, считает, что ты чересчур хороша для него. — Видя по сердитому лицу Селины, что она собирается что—то возразить, мисс Роуз добавила: — Я же вижу, какими глазами ты на него смотришь и как себя ведешь, когда его нет. Так что у меня были основания задать тебе такой вопрос. Я любопытна, как все старухи, ты уж прости.

Селина что—то недовольно проворчала. Любопытство старухи зашло слишком далеко. Такой вопрос даже сама Селина не смеет себе задавать.

И все—таки этот распроклятый вопрос мучил Селину весь праздничный день, наполненный, разумеется, пересудами насчет Мелани. Ответ пришел уже в сумерках, когда она разыскивала в лесу футбольный мяч своего племянника и случайно набрела на Уилла.

Глава 11

Уилл стоял, прислонившись к дереву, и лениво подбрасывал мяч четырехлетнего Ника. Каким образом Уилл здесь оказался? Как он узнал, что именно Селина, а не Викки и не Ричард, откликнется на нытье Ника?

Селина оглянулась. Поляну окружал густой кустарник, так что они с Уиллом находились в уединении.

Она сунула руки в карманы и решительно направилась к нему. В ответ на его улыбку она также улыбнулась.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Селина.

Уилл снова подбросил мяч.

— Я же сказал, что, может быть, приду к фейерверкам.

— Отсюда их не видно.

— Неправда.

Уилл кивком указал ей направление, она обернулась и увидела среди ветвей деревьев яркие огни.

Селина повернулась к Уиллу.

— Их гораздо лучше видно с того места, где обосновались мы.

— Можно подумать, твоя мама любезно пригласит меня разделить с вами трапезу, — насмешливо заметил он.

— Моя мама вполне любезна.

— Возможно. Зато твоя сестра этим достоинством не отличается, и я уверен, что твой отец не будет особенно любезен, видя, что честь его маленькой дочурки под угрозой. — Уилл в последний раз подбросил мяч, вложил его в руки Селины и притянул ее поближе. — Я не хочу смотреть фейерверки в обществе твоих родителей, твоей сестры, человека, за которого ты якобы хотела замуж, и их выводка.

Он хочет остаться с ней наедине. От этой мысли в Селине проснулось неудовлетворенное желание.

— Есть и другие места, — шепнула она.

— Там нельзя.

Уилл наклонил голову и слегка коснулся губами ее губ. Она выдохнула с легким стоном, и его язык скользнул к ней в рот.

От него пахло табаком, а на губах чувствовался вкус спиртного. Может быть, алкоголь придал ему решимости? Или под воздействием алкоголя он позабыл о важных причинах, вынуждавших его воздерживаться от контактов с ней?

— И этого там нельзя, — прошептал Уилл, расстегивая ее блузку.

Его руки уже сжимали ее груди, распаляя ее желание. Она застонала, но спохватилась и умолкла.

Голоса за кустами притихли. Где—то невдалеке раздался глухой удар, и небо осветилось пурпурным светом. Начался главный фейерверк. А другой фейерверк взрывался в теле Селины, во всех местах, которых касался Уилл. Он склонился над ней и прикусил ее сосок. По ее телу прошла дрожь, у нее перехватило дыхание, и все же она нашла в себе силы остановить его.

— Почему? — выдохнула она.

Очередная ракета разорвалась в небе каскадом серебряных звезд, и они на мгновение осветили лицо Уилла. Оно было столь серьезно, что у Селины замерло сердце. Уилл молча ласкал ее грудь, заставляя трепетать в мучительной неге.

Почему? «Такой короткий вопрос, — думал Уилл, — и такой емкий». Почему он это делает? Почему он мучает себя? Почему он не может защитить ее? Почему не уберег ее от себя самого?

Все просто и очевидно. Потому что вдали от нее он сходит с ума. Он жаждет ее. Только она может насытить его голод и излечить гложущую его тупую боль.

Но есть и еще один ответ, более честный, более правдивый. И этот ответ пугает Уилла. Он и наедине с собой не произнесет этот ответ про себя, и, уж конечно, ничего не скажет при Селине.

Новая вспышка в небе, сине—зеленая на этот раз. Он убрал руки с ее груди, поцеловал Селину в лоб и развернул ее так, чтобы она увидела фейерверк. Он прижал ее к груди, потерся щекой о ее волосы, обнял за талию.

Он не стал отвечать.

Какая же это невыразимая пытка — стоять вот так, вдыхать запах ее духов, ощущать шелковистую кожу, держать в ладони ее тяжелую грудь. Настоящая пытка: быть так близко — и не внутри.

Но уже скоро. Скоро все закончится. Они уйдут домой, и она будет принадлежать ему. А завтра он будет горько о том сожалеть.

Послышался треск кустов, сдавленное ругательство, и на поляне в двадцати футах от Уилла и Селины возник чей—то силуэт. Было уже совсем темно, и все—таки Уилл узнал Викки. Он хотел отстраниться, но Селина с неожиданной силой схватила его за руку и удержала.

— Селина! — раздраженно воскликнула Викки. — За каким дьяволом ты…

И тут она их увидела. По всей вероятности, в первую секунду она их не узнала. Она была поражена, так как застала Селину с мужчиной — с Билли Реем Бомонтом. Ей потребовалось какое—то время, чтобы поверить своим глазам. Затем она быстрыми шагами двинулась к ним, не слишком грациозно, зато пылая гневом.

Уилл отстранил Селину и не без труда высвободил руку. Но было, очевидно, уже поздно. Викки увидела намного больше того, чем ей следовало бы видеть.

Она остановилась футах в шести и уставилась на них сверкающими от гнева глазами. Селина пнула ногой позабытый мяч, и он покатился в сторону Викки.

— Вот мяч Ника, — сдавленным голосом произнесла она.

Викки ринулась вперед и занесла руку. Пожалуй, Уилл не был бы чересчур огорчен, получив пощечину, но Викки избрала иную жертву. Уилл шагнул вперед, перехватил руку Викки и отвел ее.

— Сука! — Викки говорила очень тихо, но это не смягчало смысла ее слов. — Селина, это что? Месть? Ты не простила меня за то, что я увела у тебя Ричарда, и решила отомстить мне с Билли Реем?

— Уилл, насколько я понимаю, никогда не был твоим, — насмешливо парировала Селина. — А что до тебя и Ричарда, то мне давно плевать. Вы друг другу отлично подходите. Заслуживаете друг друга.

Викки, трепеща от злости, вырвала руку у Уилла, поправила юбку и презрительно фыркнула.

— Как и вы, да? О, эта новость ох как понравится всему городу! Наша недотрога Селина одна в лесу с подонком Бомонтом! Сколько лет ты обманывала всех, притворялась паинькой, чуть ли не святой невинностью, и все это было игрой! — Она бросила на Уилла уничтожающий взгляд. — Какое ничтожество! Погоди, завтра все будут знать о тебе правду!