Пылающая Башня (СИ) - Вайс Ден

За моей спиной послышался знакомый рев потока пламени. Схватка пожирателя пламени и криоматна перешла в завершающую фазу. Буба изрыгал пламя, что в свое время сумело остановить даже Шатуна, практически неуязвимого оборотня. Сейчас под поток дыхания хаоса угодила волшебница — вампир, что владела противоположной огню стихией. Но времени оборачиваться и смотреть, чем закончится их схватка не было.

Немного придя в себя, я попытался сфокусировать взгляд на своем противнике. От доспехов тьмы, что раньше покрывали фигуру мечника, словно латные доспехи, остались жалкие ошметки. Видимо одна или обе стрелы хаоса все-таки проскочили мимо его меча. Он стоял прямо напротив меня, готовясь к последнему натиску. Хищник, что поселился в моей душе вместе с даром хранителя, на недоступном разумному человеку уровне восприятия точно чувствовал, что следующая атака будет последней и отступать мой противник больше не намерен.

Я ударил первым. Огненный шар, последний в моем арсенале с ревом ушел в направлении мечника, готовый взорваться по моему приказу. Противник сорвался с места, пытаясь набрать скорость, но немного не успел. Магический удар зацепил его самым краешком, но этого оказалось достаточно, чтобы окончательно развеять доспехи тьмы. Вместе с защитным заклятьем пропала и феноменальная скорость мечника. Он все еще оставался быстрым и сильным противником, смертельно опасным даже для меня, но вот возможности нападать и отступать на десятки, а то и сотни шагов он лишился.

Поднявшись с земли, вампир пошел на меня, держа перед собой клинок в обеих руках. Я ударил стрелами хаоса, но все четыре магических снаряда были с легкостью отбиты колдовским клинком. Потеряв в скорости, мечник полностью сфокусировал свое внимание на клинке, став еще на порядок опаснее в ближнем бою. И он приближался, словно сама смерть воплотилась в материальном мире чтобы расправиться со мной.

Получив попадание в бок, я не удержал телекинез, лишившись одного из своих самых мощных козырей. Все сложные заклятья тоже кончились. Оставались лишь три сферы пламени… Я зажигал одну за другой, обращая их в копья хаоса и подвешивая их над головой. Бежать не было ни смысла, ни сил.

Мы сошлись, как и полагалось двум бойцам. Он атаковал меня прямым ударом клинка сверху, я ответил копьем хаоса и сместился влево, стараясь обойти его с фланга, сокращая дистанцию. Но мой противник заметно превосходил меня в опыте ближнего боя. Отбив копье хаоса клинком, он нанес размашистый горизонтальный удар, вынуждая меня вновь отступить. Движения клинка сливались в одну сплошную серию ударов, с каждым взмахом вынуждая меня отступать все дальше и дальше.

Каждое мгновение схватки отнимало драгоценные крупицы сил, но и приносило пользу. Я, кажется, сумел высчитать последовательность ударов и контрударов фехтовальной техники своего противника. Выбрав момент горизонтального удара слева, я кинулся вперед, выставляя жесткий блок когтем, упирая его обух в предплечье левой руки. Удар сокрушительной силы пришелся в клинок кинжала, мою левую руку пронзила острая боль. Но клинок противника замер, открывая краткий миг для атаки. Обе стрелы хаоса, что ждали все это время, ударили одновременно, прямо в грудь вампира. В этот момент все пламя, что разгорелось вокруг поля боя, замерцало и устремилось куда-то за мою спину.

Тело мечника содрогнулось и вспыхнуло, испепеляемое пламенем хаоса, изнутри. Из дыр, что прожгли стрелы валил черный дым, кожа, не прикрытая доспехом, вспучивалась волдырями и лопалась, еще через миг из глаз, рта и ноздрей вырвались потоки огня. Вампир выронил меч и рухнул на колени, издав душераздирающий вопль боли. И рассыпался в прах.

За моей спиной громыхнул взрыв. Обернувшись я увидел Бубу возвышавшегося над пылающим силуэтом волшебницы. Пламя демона еле теплилось, вырываясь из множества ран, едва заметными струйками. Волшебница с надрывом подняла посох над головой и разломила его пополам. От обломков артефакта во все стороны покатилась волна холода, стремительно покрывая все коркой льда. Буба уже побывавший раз заточенным в ледяной плен, благоразумно вернулся в печать, окутывая мое тело остатками огненного ореола. Я просто хромал, стараясь оказаться как можно дальше от губительного потока ледяного заклятья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})* * *

Потоки ледяной магии бушевали еще примерно пятнадцать минут. Мы стояли в отдалении и молча наблюдали, за яростью магии льда. Она была чужда нам… но также понятна. Словно мы смотрели на свое отражение в кривом зеркале, там, где мы порождали огонь, способный поглотить практически все в материальном мире, лед напротив, лишь сковывал, лишая свободы, замораживал и жизнь и, казалось бы, само время.

— Хозяин… — прохрипел Буба, недавно вновь призванный мной. — Я чую, что они все еще здесь… Они не погибли с утратой тел, и пытаются снова вернуться из-за грани в материальный мир, Хозяин…

Демон стал заметно меньше. Схватка с криомантом, далась Бубе нелегко, даже с учетом того пожарища, что разгорелся от пролившегося с небес огненного дождя. Все силы, что были и удалось собрать за время схватки, ушли на последний удар. Лишь вложив в него все, что было, Буба все-таки сумел пробить и сокрушить до этого неприступный ледяной барьер.

— Думаешь они… воскресают? Восстают из мертвых, Буба? — Буба закивал и указал когтистой лапой куда-то слева от часовни. Присмотревшись я разглядел нечто, похожее на излишне вычурную телегу. Вернее, ее заднюю часть. Рядом с ней промелькнуло нечто, быстро скрывшись за стеной часовни.

— Видимо это еще не все, Буба. Вперед. — Я аккуратно, стараясь не скулить от боли, положил левую руку, видимо сломанную последним ударом мечника, зафиксировал под перевязью и прижал ладонь к пробитому навылет боку. Мне давно не доставалось так сильно… почти год.

— Надо завязывать с такими ранами по весне, Буба… — через боль ухмыльнулся я, делая несколько больших глотков из меха с целебным отваром. — Иначе, остаток года приходиться лечиться и отлеживаться под сенью Вечного Леса.

Демон уже бежал вперед, стараясь не упустить последнего участника ночной схватки на погосте. Возможно, он сможет ответить на наши вопросы…

* * *

Доковыляв до угла часовни, я убедился, в своих предположениях. Моему взору открылся массивный и очень элегантно оформленный экипаж. Большие колеса, украшенные причудливым орнаментом, изящество которого, не смогла скрыть даже налипшая грязь. Вместительное багажное отделение, заставленное какими-то странными сумками. Крышу экипажа, по углам венчали четыре фонаря из металла и стекла. Экипаж был запряжен двумя парами черных лошадей, что словно статуи замерли в безмолвной неподвижности.

Перед дверью, что вела в пассажирское отделение, в угрожающей позе замер мелкий, по сравнению с мечником, уродец. Он пытался казаться страшным, корча отвратительные гримасы и скаля клыки. В руках уродец держал длинный топор, который явно был инструментом, а не оружием.

Повинуясь моей воле, Буба одним ударом отшвырнул уродца в сторону и рывком распахнул дверцу экипажа. Я заглянул в нее первым и с удивлением обнаружил внутри комфортабельное помещение. Центр занимал откидной стол, на котором стоял канделябр с пятью свечами из черного воска. Свечи горели призрачным, зеленоватым пламенем, наполняя пассажирское отделение экипажа, незнакомым мне, но приятным запахом. Стол делил пространство пополам. И эти половины отличались друг от друга так же, как великан-мечник отличался от своей спутницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Слева аскетичная простота, так милая сердцу любого мужчины-путешественника. У дальней стенки небольшой походный секретер, с несколькими ящичками и отделениями. На стене, за тем местом где должно быть сиденье, развешано разнообразное оружие. Холодное и еще… незнакомая мне разновидность, из которой мечник атаковал меня с расстояния.

Справа все являло собой прямую противоположность мужской половине. Вместо аскетичного порядка и строгости, роскошные и не особо нужные вещи. Двойная дверца, что открыла небольшой, но плотно наполненный походной одеждой и платьями гардероб. И книги… несколько полок, заполненных хаотичной мозаикой разноцветных корешков, занимали все заднюю стенку экипажа.