Боспорское царство - Виктор Францевич Гайдукевич

не была столь полной и абсолютной, как этого хотелось римлянам. Не только Асандр в свое время удержался у власти вопреки воле Цезаря, но и Аспург, как известно, достиг трона, опираясь на поддержку родственного ему, вероятно по линии матери (Динамии), варварского племени аспургианов, с помощью которых был устранен римский ставленник Нолем он I. Рим вынужден был считаться с реальным положением дела и с потенциальною силою входивших в состав Боспора местных племен.

В той же надписи Аспурга сказано, что он царствует над всем Боспором и Феодосией, синдами, меотами, тарпитами, торетами, псессами и танаитами». Стало быть, все прежние земли восточного Крыма, Таманского полуострова и Приазовье вплоть до Танаиса составляли и теперь территорию Боспорского царства. Интересно, что Херсонес в числе его владений не упомянут, так как формально с 25 г. до н. э. Херсонес пользовался автономией («свободой»), оставаясь все же фактически под боспорским протекторатом.

Далее в надписи отмечается, что Аспург подчинил скифов и тавров. Скифы занимали в основном центральную степную и предгорную часть Крыма, тавры попрежнему обитали в горном Крыму. Подчинение тех и других, а одновременно е этим зависимое положение Херсонеса делали Боспор в известном смысле хозяином значительной части Крыма. Вероятно, в связи с указанной победой над скифами и таврами на монетах Аспурга изображалась голова бога войны Ареса (Марса) и трофей оружия.

Женою царя Аспурга была фракиянка Гипепирия.5 Связи с фракийской династией обусловили присвоение себе Аспургом второго фракийского имени Рискупорид (в то время во Фракии правил Рискупорид III), начальная буква которого чеканилась в его монетных монограммах.6 Имя Рискупорид потом стало одним из наиболее популярных у правителей Боспора римской эпохи, очевидно почитавших Аспурга-Рискупорида основателем династии. Это значение Аспурга подтверждается еще и тем, что почти все боспорские цари в римское время, кроме собственных личных имен, носили династические римские имена Тиберия Юлия, впервые употребленные, повидимому, Аспургом в честь императора Тиберия, который получил имя Тиберия Юлия Цезаря после усыновления его Августом.7 Таким образом, династия, управлявшая Боспором в первые века нашей эры, с одной стороны, в какой-то мере сознавала себя преемницей Митридата VI. На протяжении I—II вв. среди боспорских царей встречаются имена (Митридат, Евпатор), ясно показывающие, что память о выдающемся предке долго не угасала. В то же время эта династия была связана узами тесного родства с фракийским царским домом, что отразилось и на именах боспорских царей (кроме фракийского имени Рискупорид, употребительны были также имена Котис, Римиталк и др.) и на официальной мифологической генеалогии, в которой с конца I в. н. э., наряду с Посейдоном и Гераклом, фигурирует фракиец Евмолп. Последнее было, несомненно, продолжением традиции, шедшей еще от Спартокидов (см. стр. 56).

Но больше всего династия боспорских правителей была связана с местными сармато-меото-синдскими племенами. Та роль, которую сыграли аспургианы в осуществлении прав Аспурга на власть, общность имени этого правителя с названием племени заставляют предполагать родственную связь между ним и племенем, — связь, восходящую, может быть, еще к Фарнаку, брак которого с представительницей варварской знати азиатской стороны Боспора можно считать весьма вероятным.

Особенно усилились эти связи с варварской средой к концу I в. h. э., когда у правителей Боспора появляется имя Савромат, явно местного происхождения, восходящее к этническому названию, к имени племени. Впоследствии, во II—III вв., это имя не раз повторяется и становится особенно популярным. Не менее показательным является применение с середины II в. н. э. сарматских тамтообразных знаков в качестве царских эмблем.

При всем этом боспорские цари, как и весь верхний слой общества Боспора, в I—II вв. н. э. продолжали в своем быту сохранять основные элементы греческой культуры, что, прежде всего, выражалось в сохранении греческого языка как основного языка Боспорского государства. В этой же связи интересно отметить сообщение греческого писателя Филострата о том, как один боспорский правитель (имя его Филострат не называет), «получивший тщательное эллинское образование, при ехал в Смирну для ознакомления с Ионией» и добивался там встречи с философом Полемоном, который жил во времена императоров Траяна и Адриана.8 Следовательно, еще в середине II в. н. э. боспорские цари далеко за пределами своего государства пользовались репутацией людей, образованных по-эллински.

Характер взаимоотношений Боспора с Римом не оставался неизменным на всем протяжении рассматриваемого периода. По мере расширения римских владений в западном Причерноморье и передвижки здесь имперской границы на север, возрастало и значение греческих городов северного Причерноморья как опорных пунктов римского влияния, которые должны были обеспечивать римские коммуникации в Черном море и способствовать охране подступов к рубежам империи, сдерживая активность варварского населения степей северного Причерноморья.

Уже при императоре Тиберии (14—37 гг.) Фракия стала зависимым от Рима царством. С превращением в 46 г., при императоре Клавдии, Фракии в римскую провинцию Дунай стал пограничной зоной, прикрывавшей важные части империи. В целях дальнейшего укрепления позиций Рима на нижнем Дунае, в 56 или 57 г. в тесную зависимость от империи был поставлен город Тира, где разместился римский гарнизон.9 Пограничной линией стал теперь Днестр. Параллельно с указанным развитием римской экспансии к северу от Дуная, усиливалась интенсивность вмешательства Рима во внутренние дела Боспора. После смерти Аспурга (37/38 г.) император Гай Калигула (37—41 гг.) поручил управление Боспорским и Понтийским царствами Полемону II,10 сыну фракийского царя, внуку (по материнской линии) Полемона I (от его брака с Пифодоридон), некогда неудачно подвизавшегося на Боспоре.

Этот акт Калигулы являлся грубым нарушением династической традиции Боспора, так как у Аспурга были прямые наследники. С произволом Калигулы не пожелал примириться сын Аспурга Митридат, имя которому было дано, несомненно, в память о Митридате VI Евпаторе. Митридат VIII, вопреки решению Калигулы, объявил себя царем Боспора и стал выпускать (с 39/40 г.) свои монеты. Получивший от Калигулы боспорский трон Полемон II находился в Понте, до Боспора он так и не добрался в виду занятой там Митридатом VIII позиции.

Интересно, что на выпущенных Митридатом VIII золотых монетах, наряду с традиционным портретом римского императора и изображением Пики, было выбито полностью имя Митридата и его царский титул, что являлось дерзким вызовом Риму. На медных монетах Митридата вообще не имеется никаких намеков на Рим. На лицевой стороне монет чеканилось изображение головы Митридата или его матери Гипепирии с полным титулом и именем, а на обороте — оружие, львиная шкура, палица Геракла и трезубец — генеалогические эмблемы, указывавшие на происхождение царского дома от мифических героев Геракла и Евмолпа, сына Посейдона.11

Двоевластие на Боспоре было прекращено императором Клавдием, который счел