Журналистское расследование - Коллектив авторов

4) Лексика, описывающая чьи-либо действия или качества, например: лицемерить, прикарманивать, врать. Автор может написать, что «гражданин Иванов лицемерит», и с этим можно не согласиться, но оснований для предъявления иска здесь нет. Однако если он утверждает, что «гражданин Иванов – лицемер», то в данном случае лицемер – это как бы его постоянный признак, и повод для предъявления иска появляется.

5) Словосочетания, имеющие устойчивый негативный оттенок (женщина легкого поведения, падшее создание, стоять на панели, политическая проститутка и др.).

6) Термины в их неправильном употреблении. Например, в информации об убийстве сотрудников милиции журналист написал о том, что «неизвестные преступники расстреляли сотрудников УВО». Термин «расстреляли» является юридическим. По российскому уголовному законодательству, расстрел – исполнение смертной казни как вида наказания. Мера наказания определяется исключительно судом. Поэтому журналисту следовало бы написать «неизвестные преступники застрелили сотрудников УВО».

В связи с вышеупомянутым казусом может возникнуть ситуация, которая, на первый взгляд, представляется довольно утрированной, но, тем не менее, имеет право на существование. Родственники милиционеров, о которых писали в материале с употреблением слова «расстреляны», могут подать в суд на авторов материала. И вот почему. Если буквально подходить к термину «расстрел», то получается, что сотрудники УВО были осуждены к высшей мере наказания – расстрелу. Тогда как на самом деле милиционеры имели непорочную репутацию профессионалов и к суду не привлекались. То есть автор материала фактически опорочил доброе имя погибших. И именно это обстоятельство может стать поводом для подачи иска.

Конечно, и при употреблении нейтральной лексики журналист может получить претензию или исковое заявление, однако вероятность поражения становится при этом значительно меньше. Поэтому, готовя публикацию, лучше избегать резких выражений и доказывать свою мысль в контексте материала, предоставляя право делать выводы самому читателю или слушателю.

III. Журналист допускает фактические ошибки.

Типична ошибка, когда героя публикации называют преступником без достаточных на то оснований, до вступления в законную силу приговора суда. Статья 49 Конституции РФ гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступлений считается невиновным, пока его вина не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке вступившим в законную силу приговором суда».

Например, гражданина N. обвиняют в получении взятки, однако приговора суда нет, идет предварительное следствие. Журналист, который готовит материал об этом деле, должен знать, что писать «гражданин N. – взяточник» нельзя. Однако можно написать, что, «по мнению следствия, гражданин N. получил от гражданина М. взятку в таком-то размере».

На практике был такой случай. Гражданина К. задерживают по подозрению в совершении разбойного нападения, приговора суда нет, следствие только началось. Журналист публикует материал, где указывает, что «гражданина К. задержали за разбой». Из контекста этой фразы следует, что задержанный действительно совершил это преступление, хотя до решения суда утверждать этого нельзя. Необходимо было написать, что «гражданина К. задержали по подозрению в совершении разбойного нападения».

Необходимо также помнить, что освещать ход следствия в газете, на телевидении или радио можно, но выпускать в свет книгу об этом деле до вынесения приговора судом уже достаточно опасно, так как она может выйти в свет и поступить в продажу уже после вынесения приговора, который необязательно окажется обвинительным.

Еще одной распространенной ошибкой является негативная публикация о неком человеке без указания его фамилии. И если в ней содержатся факты, которые можно соотнести только с этим гражданином и никем другим, это дает возможность читателю безошибочно определить, о ком идет речь. Данное обстоятельство позволяет герою публикации обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства.

Например, однажды в «Общей газете» была опубликована статья «Тамбовские волки ушли за флажки». В ней шла речь о преступной деятельности в Санкт-Петербурге «тамбовского» преступного сообщества. Кроме того, в статье указывалось, что Миша Монах, являющийся депутатом Государственной Думы, а ранее осужденный за изготовление ювелирных изделии с клеймом Фаберже, занимает «серьезное» положение в этом сообществе и отвечает за контакты с властными структурами. Фамилия этого человека не была названа в статье, но изложенные сведения безошибочно указывали на конкретное лицо.

Возможность журналистами использовать практику Европейского суда

Россия в 1998 году вступила в Совет Европы. Вступление страны в Совет Европы означает, что ею признаются не только все гарантии прав человека, закрепленные в Европейской Конвенции, но и юрисдикция контрольных органов по правам человека, учрежденных в Совете Европы.

Российская Федерация ратифицировала Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод 30 марта 1998 года и с 5 мая 1998 года признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека.

Статья 10 Европейской Конвенции по правам человека закрепляет право на выражение своего мнения: «Каждый имеет право на свободу выражения своего мнения. Это право включает свободу придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без вмешательства со стороны государственных органов и независимо от государственных границ».

Статья 10 Европейской Конвенции по правам человека (право на выражение своего мнения) является одной из наиболее часто обжалуемых. Европейским судом выработана обширная практика по этому поводу. Статья 10 защищает, помимо непосредственного права на свободу выражения, также право на получение информации и право на ее свободное распространение.

Европейский суд определил, что предметом судебного рассмотрения внутри государства могут быть только сведения, опубликованные или распространенные как утверждения, но не как мнения, какими бы нелицеприятными они ни были (решение Европейского суда от 08 июля 1986 года «Лингенс против Австрии»).

Европейским судом выработаны определенные стандарты допустимости свободы слова. Наименьший стандарт допустимости установлен в отношении политиков, так как они являются публичными фигурами, выбрали эту публичную жизнь сами, влияют на общественную жизнь общества, а значит, обязаны принимать максимальный объем критики.

«Пределы допустимости критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего первый должен проявлять и большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию. Нет сомнения, что п. 2 ст. 10 Конвенции позволяет защищать репутацию каждого, то есть распространяется и на политиков, даже когда они выступают не в личном качестве; но в таких случаях противовесом подобной защиты выступает интерес общества к открытой дискуссии по политическим вопросам» – решение Европейского суда от 8 июля 1986 года «Лингенс против Австрии».

Можно ли избежать неприятностей?

Несколько советов, которые помогут журналисту избежать неприятностей:

Совет 1. Вместо утверждений журналист может задавать риторические вопросы, которые не могут послужить основанием для обращения в суд.

Например: «Интересно, расценили бы правоохранительные органы действия чиновника из Смольного как должностной подлог?» или «Интересно, являются ли действия чиновника должностным подлогом?»

Совет 2. Употребление вводных слов «вероятно», «возможно», «кажется», «ходят слухи», «бытует мнение», «как говорят» (и т. п.) также лишает героев публикаций возможностей подать иск.

Конституция Российской Федерации – основной закон государства – гарантирует каждому свободу мысли и слова (п. 1 ст. 29 Конституции РФ), и никто не может быть принужден квыражению своих мнений и убеждений или отказу от них (п. 3 ст. 29 Конституции РФ).

Данные положения содержатся и в статье 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной государствами – членами Совета Европы в Риме 4 ноября 1950 года и вступившей в силу 3 сентября 1953 года.

Если суд обязал редакцию и журналиста опровергнуть «мнение», то такое решение необходимо обжаловать.

При обжаловании подобного решения целесообразно использовать практику Европейского суда.

Например, решение Европейского суда от 8 июля 1986 года «Лингенс против Австрии». Суд в своем решении указал, что «с точки зрения Суда, следует проводить тщательное различие между фактами и оценочными суждениями. Существование фактов может быть доказано, тогда как истинность оценочных суждений не всегда поддается доказыванию». Если можно доказать истинность своих утверждений, «то в отношении оценочных суждений выполнить это требование невозможно, и оно нарушает саму свободу выражения мнений, которая является основополагающей частью права, гарантированного статьей 10 Конвенции».