Большая охота - Андрей Мартьянов

Кроме того, имелась еще одна веская причина побывать в городе Гроба Господня. Ни Франческо, ни Бланка не возвращались в своих разговорах к жуткой ночи в Камаргских болотах – хотя оба не избыли случившегося из памяти.

«Любой грешник, принесший свое моление к стенам Иерусалима, будет прощен. Нуждающийся в защите и помощи Господа обретет ее, страждущий исцелится, а утративший веру вновь обретет ее», – так говорили проповедники, и мессир Бернардоне верил этим словам. Всемогущий Господь защитит Бьянку, очистит ее душу от скверны Ренна, и тогда… Тогда все будет хорошо.

– Мы отправимся в Святую Землю, – отчетливо выговорил молодой человек.

Бьянка склонила голову набок, но ожидаемого града возражений не последовало. Напротив, законная половина семейства Бернардоне раздумчиво протянула:

– Несколько неожиданный поворот… Знаешь, дома я частенько слышала разговоры о том, что Крестовый поход – неплохой шанс для безвестных, но предприимчивых. Но я также слышала кое-что иное, – она нахмурилась, – по общему решению королей Англии, Франции и Римской империи к участию в великом паломничестве допускают лишь тех, кто обладает хотя бы небольшим состоянием. Тех, кто может подтвердить заемным письмом или рескриптом королевского сборщика налогов – названный человек в силах обеспечить себе содержание не менее тридцати безантов в месяц, причем на длительный, не меньше года, срок. Уж извини, у нас нет таких средств. Тем золотом, что подарили нам господа рыцари, мы сможем только оплатить место на корабле до Сицилии. Разве что твои соотечественники проникнутся сочувствием к твоим высоким замыслам и пожертвуют толикой своих богатств.

– Не пожертвуют, – замотал вьющейся челкой Франческо. – Назовут глупостью и скажут: каждый должен знать свое место в мире, не замахиваясь на большее, – он помедлил и нерешительно добавил: – Allora, вот еще идея. Когда мы были в Тулузе, монна Изабелла назвала мне имя и слово к человеку, живущему в Марселе. Она сказала, к нему можно обратиться в случае затруднений. Я тогда полагал, она направила меня к партнеру или посреднику по торговым делам, но теперь…

– Ага, значит, ты поверил тому, что говорил про твою покровительницу кельт? – поддела Бланка. Молодой человек досадливо скривился и продолжил:

– Давай придем к этому знакомцу монны Изабеллы и от ее имени попросим – нет, даже настойчиво потребуем! – как можно скорее отправить нас вдогонку крестоносному воинству. Мол, там есть человек, коему монна Изабелла желала с нашей помощью передать очень важное и срочное сообщение. Например, про этот самый архив, будь он неладен!

– Слишком рискованно, – после долгого раздумья произнесла девица. – А если от нас потребуют подтверждений тому, что мы именно те, за кого себя выдаем? Признайся, ты же толком не представляешь, какая паутина тут плетется и кто придерживается чьей стороны! Все лгут напропалую – и твоя драгоценная мистрисс Изабелла, и этот шотландский кондотьерро, якобы верный конфидент мадам Элеоноры!

– Пожалуй, ты права, сara mia, – неохотно согласился Франческо, – а я увлекся. В таких делах частенько вместо обещанного золота и помощи можно…

Он подавился недосказанными словами, безмолвно тыча указательным пальцем в сторону двери. Надежный, прочный засов вскинулся вверх, покидая скобы, створка отлетела в сторону и внутрь молча ввалилось человек пять – с виду обычных горожан, но исключительно крепкого сложения.

Ворвавшиеся действовали слаженно, без суеты и толкотни. Один, с вздернутой заячьей губой, выглянул в коридор и немедля захлопнул дверь. Двое сгребли ошеломленного Франческо за шиворот и распластали по стене, отбив дыхание и мертвой хваткой удерживая за руки. Двое других сноровисто опрокинули Бланку на кровать. Раздавшийся пронзительный визг тут же стих, приглушенный запасливо припасенной тряпкой. Девица отчаянно дергалась, лягаясь и выкручиваясь, но силы были явно неравны. К тому же один из ее пленителей выволок из-за пазухи отрез разлохмаченной веревки и принялся деловито обматывать ею запястья девушки.

Перед глазами Франческо мелькнуло короткое изогнутое лезвие, в ушах засипел насмешливый шепот:

– Начнешь блажить – и твоей курочке враз настанет конец. Будешь умницей – проживете дольше.

Сказать, что молодой человек был в ужасе – значит, сильно преуменьшить. Происходящее стало кошмаром наяву, неотвратимым и необъяснимым.

* * *

Гуго Ан гро до и его таинственные подручные справились с задачей намного быстрее, чем ожидал Ральф. Уже спустя сутки проживания шевалье в «Морском змее» трактирщик явился к нему с довольной кривоватой ухмылкой. Добыча, полагая себя в полной безопасности, пожаловала в Марсель – однако не впятером, а всего лишь вчетвером. Долговязый громила, могущий быть лишь Дугалом Мак-Лаудом, белобрысый англичанин, парень-итальянец и девица. Нет, не рыжая, чернявая. И моложе по меньше мере лет на пять, чем та, которую описывал мессир Джейль.

«Сбежала, что ли?»

В возможность кончины мистрисс Изабель на Великих болотах как-то не верилось – эта проныра из адского пламени выйдет целой и невредимой, да еще приволочет чертенка за хвост.

Путники остановились на постоялом дворе «Три стрелы», что поблизости от Старого Порта. Как сообщили осведомители, на следующий же день они наведались в часовню Святого Духа, где итальянец и девица обвенчались. Ральф, услыхав эдакую новость, озадаченно поскреб в затылке. Девчонка, надо полагать, та самая де Транкавель, смерти которой требовал мэтр Калькодис. Никак она совсем полоумная – выскакивать замуж за типа, находящегося гораздо ниже ее по сословной лестнице? Впрочем, глумливо хихикнул про себя Джейль, сей диковинный союз будет на редкость счастливым – парочка даже не успеет узнать всех недостатков друг друга.

Гуго, поразмыслив, выделил мессиру Ральфу десяток своих «мальчиков», как он их именовал. Джейль считал, этого вполне хватит. Сперва быстро расправиться с парочкой – вряд ли те окажут сопротивление. Затем прикончить англичанина и захватить кельта. Своего заклятого приятеля Ральф мечтал хотя бы пару деньков продержать живым, если у Гуго отыщется укромное местечко навроде подвала.

Перед самым выходом в город почтенный владелец «Морского змея» повесил свой замызганный фартук на крюк и заявил, что тоже намерен прогуляться – вспомнить молодые годы и присмотреть за порядком. Все-таки шумствовать предстоит не на улице, а во вполне пристойном заведении.

Трое, на кого указал быстро брошенный жребий, отправились нести дозор во дворе и у черного входа. Прочая компания мирно расселась за столом в общем обеденном зале, спросив вина и закуски. Тибо по прозвищу Заячья Губа отбыл разнюхать, что и как, и вернулся довольным: как разболтала прислуга, страховидный наемник и англичанин куда-то ушли и пока не возвращались. Итальянец же со своей подружкой здесь, в комнате. Кроватью скрипят, да так, что на весь коридор слышно.

– А девка-то какова с лица? – пожелал узнать Хрипатый, один из участников вылазки. Ральф озадаченно пожал плечами: сталкиваться с Бланкой де Транкавель ему не доводилось.

– Служанка говорит – черненькая, тощая, на мавританку похожа, – немедля насплетничал Заячья Губа. – И мальчишка тоже ничего, смазливый. Бычара у нас до таких сахарных косточек сам не свой, – общество утробно зафыркало, подталкивая друг друга локтями. Тон лазутчика сделался просительным: – Гуго, а ежели мы сперва их малость того?.. Быстро, тихо, кто услышит, решит – детки милуются. А, Гуго?..

Кабатчик вопросительно глянул на работодателя. Джейль хрюкнул в тарелку с неизменными ракушками и согласно закивал – какая разница, в конце-то концов?

– Только без шума, – напутствовал Гуго поднявшихся с места громил. – И чтоб не увлекаться, смотреть в оба. Комнату обыскать сверху донизу. Все помнят, что искать? Пять черных сундуков с бронзовыми украшениями. Любые пергаменты, свитки, книги тоже кидайте в мешок и волоките сюда. Цыплят не оставляйте валяться посреди комнаты, олухи! Да подотрите там все, нам зряшная тревога ни к чему. Можешь считать, полдела сделано, – он повернулся к мессиру Ральфу. – Поразмыслим теперь, как остальных двоих изловить. Тутошние говорят, наемник без меча за стол не садится и до ветру не ходит. И выглядит зверовидно, служанки от него шарахаются.

Ральф рассеянно кивнул, представляя, что сейчас творится в комнате на втором этаже постоялого двора. Отчасти он даже сочувствовал мальчишке из Италии и его подруге – им выпало расплачиваться за чужие грехи.

…С рассудком Бланки творилось что-то неладное. Мир вокруг стремительно окутался темной пеленой, сквозь которую еле пробивались звуки невнятной возни по соседству да резь от впившихся в запястья и лодыжки веревок. Чьи-то руки задрали ей подол платья, кто-то больно ущипнул за бедро, но расширившиеся глаза недавней девицы де Транкавель видели только колышущийся мрак с уродливыми грязно-желтыми силуэтами. Стоило ей пристальнее вглядеться в ближайший, и в спину дохнул порыв ледяного ветра. Подхваченная им, Бланка сухим листом влетела в распахнувшуюся перед ней дверь, заметалась по запутанному дому с множеством коридоров, лестниц и переходов. В руке у нее вдруг появился трескучий факел – не оранжевый, но прохладно-зеленого цвета. Не раздумывая, девица ткнула им в горку мусора на полу. Стены мгновенно занялись огнем, подтаявшими сугробами оседая и рассыпаясь на части. В уши ударил пронзительный вой, принесший отчетливое, пугающее понимание – своей волей она только что лишила человека разума. Спокойно дремавший в ожидании своего часа Дар насильно вынудили проснуться и ожить, защищая свою хозяйку.