(Не) настоящий ангел - Амалия Март

маму удар хватит? Какая заботушка. Но допустим, я поверила. Свою маму мне тоже шокировать расхотелось. Скажем, когда уже точно будет все решено.

“Я буду ждать, Арсеньев. Не задерживайся”

Он самодовольно отвечает смайликом. Вот только разводить мне этих котиков с сердечками в вотсапе не надо. Совсем размяк, следак.

И спасибо тебе за отца, Арсеньев. Ты даже не представляешь, что сделал для меня.

Глава 44

Восемьдесят шесть дней, семь часов и двадцать две минуты.

Двадцать три.

Я никогда не была сильна в математике, но это как-то до хрена для женщины в моем возрасте. Не думаешь?

Вопрос задаю собственному отражению в зеркале. Разговаривать самой с собой уже вошло в привычку с тех пор, как Ида съехала к своему дрыщу, прихватив хозяйского питона, от которого та открестилась. Теперь в квартире только я и пара пар десятков моих туфель. Я разошлась на фоне стресса и теперь это больше квартира туфель, чем моя.

Но скоро мы это исправим.

На работе тоже не выходит поболтать с умными людьми. Я в своем кабинете сижу одна — царица принтера и кофе-машины. Тарелкин сделал невозможное — поверил в меня так, как никогда не верил тот же Державин, я и десятка новых контрактов не притащила ему в зубах, как получила место начальника отдела развития корпоративной сети.

Свитерочки пошли на улицу. Денис первым. Сереже и Константину предложили альтернативные должности, но они приняли решение развивать свои таланты в другой отрасли. Надеюсь, не в вязании.

Сейчас я на стадии подбора команды. И знаете что? Это будет команда самых отбитых карьеристов в мире. Державин еще прикусит хвост, которым смеет периодически махать в мою сторону. Его жалкие потуги переманить меня не увенчались успехом, но он не останавливается в своем стремлении принизить мои достижения, чтобы я прибежала к нему, как собачонка. Но вот уже третий тендер в нашу пользу, а я все не бегу.

Обломиссимо, любитель кошек-мышек.

Восемьдесят шесть дней, десять часов, тринадцать минут.

Его самолет приземлится через несколько минут. Все благоволит этому: и один из редких ясных дней на Питером и то, что я отслеживаю его полет онлайн. Я, конечно, повлиять на успешный исход не могу, но хотя бы знаю, что рейс идет без задержек.

Сегодня никак не выходит усидеть на месте. Я то подскакиваю к окну, бездумно таращиться на небо, то берусь готовить себе третью чашку кофе, о которой тут же забываю. Просто время так медленно идет.

Восемьдесят шесть дней, десять часов и двадцать две минуты.

Ну все, он уже должен благодарить стюардесс и под их фальшивые улыбки выбираться из самолета.

Мы договорились, что он сразу поедет на квартиру, куда я приеду после обеда, и позвонит. Но он не звонит. Верчу в руках злополучный телефон и нервно постукиваю маникюром по столешнице. Зря только потратилась на этот радиальный градиент, кому он нужен на обломанных ногтях?

В кабинет заглядывает Тарелкин.

— Еще здесь?

— Ухожу после часа, — делая сосредоточенное лицо, говорю я.

— Созвонись по-быстрому с “Восточным базаром”. Что-то мне не нравится, что уже третья платежка идет от них с задержкой.

— У них уволился делопроизводитель, — тут же отвечаю я. — Секретарь ничего не успевает.

— Держишь руку на пульсе — это хорошо, — в привычно выдержанной манере хвалит Юрий Константинович. — Но неплохо бы им напомнить о приоритетности оплаты наших поставок.

— Сделаю, — тут же берусь за телефонную трубку и набираю номер по памяти. У меня все важные номера хранятся в голове.

— Смотри не переусердствуй, иначе к новому году у меня на тебя бюджета не хватит.

Я улыбаюсь его шутке, потому что о повышении оклада я напоминаю ему при каждом удобном случае. А что? Сам себя не похвалишь… Так и останешься со средненьким окладом менеджера. А так уже и должность, и прибавку себе выбила. Может, не последнюю.

— Екатерина, добрый день, — тут же отвечаю на приветствие с той стороны. — Ангелина, компания “Фо колор”. Хотела еще раз вам о нас напомнить, — мягко говорю я. Девушка вежливо сообщает, что наши платежки уже у бухгалтера, за что я ее искренне благодарю, а затем намеренно увлекаю ее в небольшой диалог на тему “одна за всех, ой-ей-ой, и когда же вам в помощь подыщут делопроизводителя?”. Личностное отношение всегда приносит плоды.

К окончанию нашего незатейливого разговора, Тарелкина в кабинете уже нет. На часах одиннадцатый час. Телефон все так же молчит.

Арсеньев, мать твою за ногу, ну какого черта?

Я вскакиваю с места и принимаю ему названивать. Гудок идет, но трубку он не берет. Пес!

Чтобы немного успокоиться, выхожу подышать. Останавливаюсь возле курилки и втягиваю воздух. Могу я, в конце концов, позволить себе маленькую слабость на фоне стресса? Денег на туфли уже тупо жалко. Сама я сигареты в рот не беру вот уже… Девяносто дней. Или около того. Вот никогда не любила цифры, так какого фига вся жизнь теперь им подчинена? Это все пагубное влияние технаря Арсеньева.

От запаха я успею избавиться к приезду домой, так что со спокойной — немного тревожной — душой остаюсь пассивничать с коллегами. Им не привыкать. Чем ближе был день Х, тем чаще я давала слабину.

— Ангелина Ивановна, — разносится за спиной знакомо-урчащим тоном.

Это новый уровень в наших конкурентных отношениях. Никаких ангелов, видимо, я безвозвратно потеряла крылья в его глазах, когда увела контракт на полмиллиона.

— Максим Витальевич, — равнодушно киваю в знак приветствия.

Вот что ему за удовольствие таскаться через улицу, чтобы покурить в компании конкурентов? Промышляет шпионажем? Переманивает сотрудников? Хоть ты запрет ему выписывай.

— Вас угостить? — протягивает мне пачку.

— Благодарю, но я больше не курю.

Макс одаривает меня прищуренным взглядом и убирает пачку в карман, делает глубокую затяжку и