Подстава. Книга третья - Елена Звездная

не умела ни держать лицо, ни казаться вот такой вот милой и невинной, ни смотреть так, словно весь мир сосредоточен в одном человека, ни двигаться столь изящно, ни вообще ничего.

И в целом, когда разъяренная Аю заняла свое место и встала возле столика в трех местах от меня, выглядела она слоном в посудной лавке. И это отчетливое понимание до глубины души шокировало меня. Но Алкеста была права - Аю тут была самая старшая. А за годы, проведенные на Танарге, она растеряла, похоже, все навыки элегантного обольщения. Так что моей соперницей была вовсе не она, потому как… обе мы с ней и в подметки не годились тем феям, что собрались на отбор жены для Эриха.

Гребаный викрианской глист, куда я сунулась?!

И вдруг меня окутала волна нежности, счастья, и чего-то теплого, что заставило перестать дрожать от нервного напряжения.

«Ты притягиваешь все взгляды, именно ты, а не они, - голос Эриха как тысяча самых лучших успокоительных разом. – И знаешь, в этой изысканной красоте столько фальши, что в какой-то момент мои предки разучились любить. Возможно, поэтому и появились усилители».

Я собиралась вдохнуть и выдохнуть, окончательно успокаиваясь, но… Алкеста затянула меня так, что проблемы возникли еще на этапе вдоха. В общем, делать глубокие вдохи я резко передумала.

Между тем, вдовствующая гадина выползла на середину павильона Испытаний, и провозгласила:

- Как приемная мать моего дорогого сына седьмого архонта Эриха Аммирэд Дагрэя, я объявляю отбор начавшимся! Продемонстрируйте все, на что вы способны. И помните – призвание истинной жены в служении своему мужу и господину. Приступайте.

И цветник вокруг меня, которому я в подметки не годилась даже после волшебного макияжа Алкесты, принялся рассаживаться, умещаясь в своих пышных юбках на неудобные низенькие стулья, под неудобными низенькими столиками.

А я осталась стоять.

Во-первых, потому что Эстер от меня отодвинули, а сесть одной было проблематично.

А во-вторых… Состязание ведь уже началось. Пора начинать зарабатывать баллы.

И когда все прекрасные прямо до моего личного бешенства, и главное – ни одного знакомого лица среди присутствующих, то есть все те не особо уклюжие девицы кандидатками вообще не были, но не важно, капитан Мелани Элис, ты сейчас успокоишься и нанесешь первый удар.

И когда грациозные феи, все вместе представляющие собой чуть ли не целый цветник, расселись, Вдовстующая гадина обратила внимание на то, что я продолжаю стоять. Вежливо чуть опустив голову, еще более вежлио опустив взгляд, держа руки в жесте уважительной покорности, но… продолжаю стоять.

- Ваше высочество, - произнесла вдовствующая повелительница, - разве вы настолько плохо знаете наш язык, что не смогли понять необходимость сесть?

Вот… чтоб ее всем крейсером, прямо по лучшим заветам Алкесты.

Но легкий поклон, и не поднимая глаз, я произнесла:

- Разве подобает добродетельной жене сидеть в присутствии свекрови?

Когда вокруг все начали стремительно подниматься, столы двигаться, писчие предметы падать на пол, чернила разливаться, цветник нервничать, а судьи скрипеть писчими перьями, засчитывая мне первые балы, я все так же стояла, разве что теперь приходилось сдерживать улыбку.

Один-ноль, гадины тайремские.

Когда порядок был более менее восстановлен, в смысле все кандидатки в жены поднялись, а «свекровь» последовала моему мысленному посылу «изыди», я опустилась на стул, и так как у меня у единственной ничего не опрокинулось и не растеклось, преспокойно села за выполнение задания.

А задания были не простые.

1. Наставления для внутреннего двора. Краткий обзор, основополагающие моменты.

Сложный, запутанный трактат, в коем одно и то же повторялось множество раз, будучи лишь слегка перефразировано. Сложность заключалась еще и в том, что своими словами пересказывать столь одиозный труд монаршей особы было непозволительно.

2. Основные добродетели первой жены.

Тоже непросто, но выкручусь.

3. Почитание мужа.

Тут все было просто.

4. Служение мужу.

А тут начиналось нечто. Нечто очень-очень странное. Как добродетельная женщина должна была быть трудолюбива, так благородный муж должен был быть сдержанным. То есть секс не чаще раза в месяц, причем обязательно в полную луну. Вот как с брачной ночи начинали в полную луну, так и продолжали. И раз в месяц это было еще очень часто и подобное допускалось лишь в первый год брака, в дальнейшем ночевать с добродетельной супругой благородный муж мог не чаще раза в год, а то и в два. Ибо женщине полагалось смирение, а мужчине - сдержанность.

Глава 34

Но все это было сущей мелочью по сравнению с пятым вопросом.

5. Религиозные обязанности добродетельной супруги.

Я оглянулась на других претенденток — они вдохновенно строчили идеальным почерком, удерживая кисть идеальным движением и даже собственные головки поддерживая столь изящно, что сами девушки, откровенно говоря казались произведениями искусства. Восхитительными произведениями искусства.

Невольно посмотрела на Аю — принцесса все еще казалась слоном в посудной лавке. Моим плюсом было то, что из-за нападений архонтов и спасения Эриха отощала почти до состояния скелета, вообще странно, что еще грудь осталась, но Аю с нормальным худощавым телосложением среди всех этих нимф казалась громоздкой и крупной. Пусть не толстой, но с широкой костью точно. И старше всех едва ли не в два раза. Впрочем, тут девушкам было в основном 16-17 лет, Аю же как минимум 40 уже стукнуло, а может и больше. Когда принцесса оглянулась на меня, я вдруг поняла, что мне ее жаль. Для планеты, где брак это главная жизненная цель любой девушки, ходить в невестах среди подруг, у которых дочери уже в возрасте невест, это как-то… не слишком приятно.

— Ваше высочество, что-то не так? — взволнованно спросила Эстэр, подойдя ко мне.

Да, что-то было не так. Пятый пункт — религиозные обязанности. Я могла бы четко изложить то, что находилось в большинстве трактатов, но проблема была в другом — я не знала, что мне указать в плане происходящего с телом архонта после гибели. Они каменели, это я знала. Все прочие кандидатки в жены, тоже должны были знать об этом. Вот наложницы едва ли были в курсе процесса окаменения, но жены должны были знать.

Только вот… Эриха я спасла тогда поцелуями, объятиями, прикосновениями и тем, что напрочь отказывалась отдавать его смерти. Потому что любила. И потому что не видела ничего ужасного в том, что женщина, может прикасаться к телу мужчины собственным телом, кожа к коже, но эти кандидатки в добродетельные жены даже спать с мужем ложились, будучи одеты в исподнее. И