Восемь - Кэтрин Нэвилл

Коробка была полна книг, к ней прилагалась записка: «Молись, чтобы тебя направляли, и мой уши». Подпись была: «Сестры милосердия». Я засунула книги в дорожную сумку и забыла про них. Откуда мне было знать, что эти книги, будто бомба с часовым механизмом, в самом скором времени перевернут весь дальнейший ход событий? Однако Ним знал. Возможно, он всегда это знал. Даже до того, как положил руки мне на плечи и сказал: «J’adoube».

Это была разношерстная смесь старых пыльных книг в мягких обложках: «Легенда о Карле Великом», книги по шахматам, книги о магических квадратах и прочих математических головоломках. Среди них оказалось и скучное пособие по прогнозированию движений на фондовом рынке, которое называлось «Числа Фибоначчи». Одним из авторов этой книги значился доктор Ладислав Ним.

Нельзя сказать, что за время шестичасового перелета из Нью-Йорка в Париж я стала экспертом по шахматам, но все же я много узнала о шахматах Монглана и о той роли, которую они сыграли в распаде империи Карла Великого. Хотя об этом и не упоминалось, шахматы были причастны к смерти не менее полудюжины королей, принцев и отдельных придворных. Все они были жестоко убиты из-за «фигур чистого золота». Из-за убийств начинались войны, а после смерти самого Карла Великого его собственные сыновья превратили империю франков в поле битвы за обладание таинственными шахматными фигурами. В этом месте Ним сделал на полях пометку: «Шахматы — самая опасная игра».

За прошедшую неделю я и сама узнала о шахматах достаточно, чтобы понимать разницу между стратегией и тактикой. Тактика — это сиюминутные ходы с целью занять выгодную позицию, стратегия же дает возможность выиграть саму игру. Эта полезная информация весьма пригодилась мне, когда я прилетела в Париж.

За время моего перелета через Атлантику партнеры «Фулбрайт Кон» не растеряли ничего из освященной временем сокровищницы предательства и передергивания. Возможно, изменился метод игры, в которую они играли, однако ходы остались прежними. Когда я прибыла в парижский офис, выяснилось, что мое назначение может быть отменено. Похоже, они так и не подписали контракт с парнями из ОПЕК.

Сотрудники парижского офиса, должно быть, провели немало часов в приемных различных министерств и немало намотались из Парижа в Алжир и обратно, что обошлось фирме немалую сумму. Но каждый раз они возвращались с пустыми руками.

И теперь старший партнер фирмы Жан Филипп Петар решил подключиться к делу самолично. Приказав мне ничего не делать до его отъезда в Алжир, планируемого на конец недели Петар заверил меня, что мне подыщут какую-нибудь работенку в местном отделении фирмы, «чтобы пылью не зарасти». Судя по его тону, можно было подумать, что речь идет об уборке, мытье окон и пола и, возможно, нескольких туалетов. Однако у меня были совсем другие планы.

Возможно, французское отделение фирмы так и не подпишет контракт с клиентом, но у меня был билет на самолет до Алжира и целая неделя свободного времени. И потому, выйдя из французского офиса компании «Фулбрайт Кон», я взяла такси и поехала обратно в «Орли». Я пришла к выводу, что Ним был прав, когда решил освежить мой инстинкт убийцы. Я слишком долго не выходила за рамки тактических ходов, и теперь из-за фигур мне не видно доски. Возможно, настало время подвинуть фигуры, которые заслоняют обзор?

Мне пришлось простоять около получаса, прежде чем подошла моя очередь. Пассажиры, словно муравьи, гуськом шли по узким проходам через металлоискатель, чтобы попасть на паспортный контроль.

В конце концов я оказалась у стеклянной будки, и офицер иммиграционной службы спросил мою визу в Алжир. Я протянула ему визу с маленькой красно-белой наклейкой и размашистой подписью, которая почти полностью закрывала синюю страничку. Офицер долго разглядывал ее, потом поднял глаза на меня. На лице у него было какое-то странное выражение.

— Вы путешествуете одна, — сказал он по-французски. Это прозвучало не как вопрос. — У вас виза для affaires, мадам. На кого вы будете работать?

Слово «affaires» означало не только «дело, бизнес», но и «любовная связь». Как, однако, эти французы любят убивать двух зайцев одним выстрелом!

— Я буду работать на ОПЕК, — начала я объяснять на ломаном французском.

Не успела я закончить, как офицер уже поставил печать «Дар-эль-Бейда» на мою визу. После чего он кивнул носильщику, который катил свою тележку неподалеку от нас. Носильщик проехал через контроль, офицер иммиграционной службы быстро просмотрел остальные документы и пододвинул мне в отверстие таможенную декларацию.

— ОПЕК, — сказал офицер. — Очень хорошо, мадам. Запишите в эту форму золото и деньги, которые вы везете.

Пока я заполняла форму, я заметила, как офицер что-то шепнул носильщику, мотнув головой в мою сторону. Носильщик посмотрел на меня, кивнул и куда-то исчез.

— Ваше местожительство во время пребывания в стране? — спросил офицер, когда я просунула заполненную декларацию обратно в окошечко его будки.

— Отель «Эль-Рияд», — ответила я.

Носильщик тем временем неспешно прошел мимо будок иммиграционной службы и, оглянувшись на меня через плечо, начал стучать в дымчатое стекло двери офиса у противоположной стены. Дверь открылась, и оттуда вышел дюжий верзила. Они с носильщиком в упор уставились на меня; это не было игрой моего воображения. И на бедре у верзилы была, кобура с пистолетом.

— Ваши документы в порядке, мадам, — спокойно сказал мне офицер иммиграционной службы. — Теперь можете идти к таможенникам.

Я пробормотала «спасибо», взяла бумаги и прошла через узкий проход к надписи «Douanier». На неподвижной ленте конвейера вдалеке я разглядела свой багаж. Однако стоило мне направиться к нему, как рядом оказался носильщик.

— Пардон, мадам, — произнес он мягким вежливым голосом так тихо, чтобы его слова слышала только я. — Не пройдете ли со мной?

Он показал на офис с дверью из дымчатого стекла. Перед ней до сих пор стоял верзила с пистолетом. У меня противно задрожали колени.

— Конечно нет! — громко сказала я на английском и повернулась к своему багажу, стараясь не обращать на носильщика внимания.

— Боюсь, я вынужден настаивать, — сказал он, цепко ухватив меня за руку.

Я напомнила себе, что в деловых кругах меня считали особой с железными нервами. И все же меня охватила паника.

— Не понимаю, в чем проблема? — спросила я по-французски, вывернувшись из его хватки.

— Pas de problemes, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Chef de securite20 хотел бы задать вам несколько вопросов. Эта процедура займет немного времени. Ваш багаж будет в целости и сохранности. Я сам прослежу за этим.