Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  Негоже вводить добрых валлермайерцев в искушение, надо по-быстрому прикупить еды и сбежать из города. Валлермайер укреплен только с моря, от пиратов, на суше стен нет, но кто мешает быстро выставить кордоны? Из города ведет всего-то три большие дороги, одна на юг, одна на восток и одна на северо-восток. Остальные - проселки, известные лишь местным. Выставь на каждой дороге по взводу солдат, дай им приметы преступников - и выскочить из Валлермайера не удастся.

  Как наименее приметная (собой ничего, но не более, из ста таких сотня), Олтана взяла покупки на себя. Торговалась за каждый грошик, божилась, а то срывалась на ругань и проклятия. За зиму Моррест немало поднаторел в сколенском разговорном, стал немного понимать и алкский, но Олтана материлась слишком изобретательно. "Надо же, какие слова мы знаем, - ехидно подумал он. - Сын свиньи и крысы... М-да, генетика отдыхает".

  Наконец практичная, помнящая сразу о сотне хозяйственных мелочей Олтана осталась довольна.

  - Этого хватит до Самура, больше брать не надо. Давайте отсюда выбираться.

  Легко сказать. Моррест заметил, как по рынку промчалось отделение чем-то озабоченных стражников. Еще несколько уже расположились на ведущих вглубь города улочках. Со стороны порта в кипение базара уже выдвигался целый взвод. Рассыпавшись на группы по два-три человека, солдаты стали методично прочесывать толпу на рынке. Подозрительных задерживали, отводя в порт. Наверняка там были люди, способные опознать разыскиваемых. Где-то вспыхнула было свалка, но конный герольд, протиснувшись через толпу, зычно крикнул:

  - Слушайте, слушайте! Повеление нашего короля Амори! Всем соблюдать спокойствие и оставаться на своих местах! Разыскиваются опасные преступники, покусившиеся на самого короля! Арестованных отпустят, как только докажут их невиновность! Повторяю, никто из невиновных не пострадает, схватят только преступников! Всем оставаться на местах! Попытки проникнуть за оцепление будут рассматриваться как улика! Слушайте, слушайте...

  - Похоже, по нашу душу, - вздохнула Олтана. - Ты угадал, в покушении обвинили.

  - Тихо, услышат! - оборвал ее Моррест. Он и сам подумал о том же. Оказаться в роли "врагов народа" местного розлива что-то не тянуло - не для того они прорывались через дворцовый сад, а потом переплыли пролив. Но как пробраться через оцепление? Может быть, стражники перехватили только главные улицы, а задворками да подворотнями еще можно уйти? Но соваться, не зная города, в лабиринт внутренних дворов - все равно, что негру пытаться затеряться в российской глубинке... или белому где-нибудь в Руанде. Моррест оглянулся, отчаянно ища хоть какую-то зацепку. У них есть время - но не особенно много, не больше часа. Потом, прочесав толпу, стражники выловят беглецов. И тогда... Вспомнилась растянутая на дыбе девчонка.

  Моррест осматривал толпу, пытаясь найти путь к спасению. Но стражников было слишком много, местные менты сработали четко. Мышь не проскочит... Были бы в городе сообщники, еще был бы какой-то шанс уйти. Тут внимание Морреста привлек невысокий, худощавый мужчина - молодой, не больше тридцати лет, в неброском сером плаще. Таких из ста сотни, но этот сразу бросался в глаза в любой толпе: одна-единственная деталь выделяет его из всех. В руке зажат массивный том в переплете тисненой черной кожи, оправленный в серебряный, потускневший от времени оклад. Еще до того, как попал в этот мир, Моррест знал: здесь и сейчас, после Великой Ночи, встретить на улице человека с книгой все равно... Моррест не сразу подобрал сравнение. Например, все равно что увидеть читающего пингвина. Наплевав на приказ герольда, мужчина целеустремленно проталкивался к краю базара.

  Что заметил Моррест, заметили и стражники. В соответствии со словами герольда сразу три таких группы, пытаясь добраться до беглеца, врубились в толпу. Но парень оказался не промах.

  - Неужели из-за одного преступника хватают столько народу? - громко произнес он. - И сами цены задирают, и другим торговать не дают! Мужики, валим отсюда, сейчас всех повяжут!

  По толпе торговцев и покупателей пронеслось смятение. Неизвестный угодил в точку. Почему-то многие думали, что изменники - лишь прикрытие, а на деле будут трясти контрабандистов, проституток, мошенников и воришек-карманников. Таковых оказалось на удивление много, теперь каждый ждал своей очереди. А уж когда какой-то умник озвучил смутные подозрения на всю площадь...

  Толпа качнулась к краям площади. Те, кто поглупее, поплелись к кордонам, развязывая кошельки и суля солдатам неплохую поживу за "невнимательность". Кто поумнее, бросились к окраинным домам, норовя проскочить в едва заметные переулочки, подворотни и просто щели между домами. Невольно они указали умнику множество не перехваченных стражей путей к бегству, ведь знали город куда лучше книгочея и, кстати, лучше рекрутов-стражников. Теперь напрасно метались по рынку, пытаясь удержать толпу, уже стражники: чтобы перехватить все лазейки, понадобилось бы не меньше полка...

  Моррест смекнул: это - шанс. Если прозевать удачный момент и дать страже восстановить порядок, они попадутся. А стража его восстановит - причем очень быстро. У них в запасе, считай, лишь несколько минут.

  - За ним, - скомандовал он, и сам поспешил в погоню.

  Проталкиваясь сквозь толпу, они преследовали гадальшика. Временами темный, видавший виды плащ пропадал из виду, и тогда Моррест очумело вертел головой, стараясь вычленить нужную фигуру в мельтешащей толпе.

  - Стой! Стой, скотина!!!

  Жестокий, призванный стереть в порошок волю, гордость, злость, удар. После такого не сопротивляются, а валятся в грязь - и целуют пыльные сапоги истязателя, лишь бы прекратить пытку. Моррест почувствовал, как из него вышибли дух, и вроде бы от такой боли он сразу должен умереть - ан нет, над головой по-прежнему синее, в белых барашках облаков, небо. На фоне этого неба два бугая-стражника, за спинами которых виднеется коренастый, упитанный жрец Алка Морского - судя по одеянию, не последнего ранга.

  Били его недолго, но душевно - на зоне Моррест не бывал, а нигде больше такое с ним не случалось. Раскаленными утюгами сапоги врезались в ребра, а чуть зазеваешься, сверху пикировало окованное ржавым железом копейное древко. Моррест пытался закрываться - но ему попались на диво злобные и сильные бугаи. Практиковались эти бугаи, видимо, каждый день.

  - Колдовать, скотина?! - воскликнул колдун. - На костер захотел?!

  "Лучше бы меня в измене обвинили" - успел подумать Моррест. Потом что-то изменилось. Над головой метнулась какая-то стремительная тень - и жрец со стоном опустился в пыль. Соприкоснувшись с крупным булыжником, лицо превратилось в кровавую маску.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});