Маятник Фуко - Умберто Эко

Я, скорее всего, встречал это имя в каком-то из сочинений одержимцев, но подробностей не помнил.

— Это тот, который говорит нам об Агарте — подземной резиденции царей мира, оккультном центре синархии, — сказал Салон. — Он ничего не опасается, он уверен в себе. Однако все, кто стал его открытыми последователями, были устранены за то, что слишком много знали.

Мы двигались вдоль галереи, а господин Салон все говорил и говорил мне, рассеянно поглядывая по сторонам, скользя глазами по ответвляющимся коридорам, по устьям неожиданных скважин, как будто он выискивал в темноте подтверждение своих догадок.

— Вы когда-либо задавались вопросом, почему все крупнейшие столицы в прошлом веке поспешили прокопать метрополитены?

— Чтоб решить проблемы с транспортом. Зачем же еще?

— Когда не существовало автомобильного движения и все ездили в экипажах? От человека вашего ума я рассчитывал услышать что-нибудь поинтереснее?

— А у вас есть объяснение интереснее?

— Может, и есть, — ответил Салон, мне показалось, с задумчивым, почти отсутствующим видом. Это, видимо, был сигнал к прекращению беседы. И точно, через минуту он заявил, что должен идти по делам. После чего, пожимая мне руку, задержался еще на секунду, как пораженный внезапным воспоминанием: — А кстати, этот вот полковник… как его звали, который несколько лет назад приходил в «Гарамон» говорить вам о сокровище тамплиеров? Вы о нем ничего не слыхали?

Я ощутил как удар бичом от столь наглого, бесцеремонного хвастовства сведениями, которые я считал потаенными, погребенными. Я даже не спросил, откуда ему известно об этом — так испугался. Я только ответил безразличным голосом:

— О, какая старая история, я о ней вообще забыл. А кстати: почему вы сказали «кстати»?

— Я сказал «кстати»? Ах да, конечно, мне казалось, что он отыскал что-то там в подземелье…

— Откуда вы знаете?

— Не знаю. Не помню, кто рассказывал мне об этом. Кто-то из клиентов. Но у меня откладывается в памяти все, что связано с подземельями. Причуды старика. Счастливо оставаться. Он ушел, а я остался размышлять о значении этой встречи.

52

В некоторых областях Гималаев, в числе двадцати двух храмов, отображающих двадцать две тайны Гермеса и двадцать две литеры некоторых сакральных алфавитов, Агарта образует Мистический Ноль, ненаходимый… Колоссальную шахматную доску, которая простирается под землею, под всеми почти областями земного шара.

Сент-Ив д'Алвейдре, Миссия Индии в Европе /Saint-Yves d'Alveydre, Mission de l'lnde en Europe, Paris, Calmann Lfevy, 1886. p. 54, 65/

Несколько предположений на этот счет выдвинули и Бельбо с Диоталлеви. Гипотеза первая: Салон, сплетник и пустослов, возбуждающийся от намека на таинственность, в свое время был знаком с Арденти, и все тут. Или же: Салон что-то знал о судьбе Арденти и работал на тех, кто его убрал. Третья гипотеза: Салон — это информатор полиции.

Потом нас одолели всякие одержимцы, и Салон слился с ему подобными. Прошло несколько дней, и в контору к нам зашел Алье по поводу некоторых рукописей, бывших у него на отзыве. Судил он блистательно: точно и профессионально. Будучи человеком умным, он мгновенно уяснил двойную бухгалтерию «Гарамон» — «Мануций», и мы перестали чтобы то ни было от него скрывать. Теперь он работал в нашем контексте. Испепелив автора двумя-тремя смертельными репликами, он цинично заключал, что для «Мануция» работа выглядит вполне приемлемой. Я спросил его об Агарте и о Сент-Иве д'Алвейдре.

— Сент-Ив д'Алвейдре… — протянул он. — Забавная личность, не стану спорить, он с молодости общался с последователями Фабра д'Оливе. Скромный клерк в министерстве внутренних дел, но какое тщеславие… Мы, конечно, не отнеслись слишком строго к его женитьбе на Мари-Виктуар…

Алье, конечно, не устоял перед соблазном перейти на рассказ от первого лица. Мы не моргнули глазом.

— Кто это, Мари-Виктуар? Обожаю сплетни, — подбросил дровишек в огонь Бельбо.

— Мари-Виктуар де Ризнич, она была очень хороша в годы, когда к ней благоволила императрица Евгения. Но когда она встретилась с Сент-Ивом, ей было уже за пятьдесят, а ему — только тридцать. Для нее мезальянс, натурально. И не только; но еще, чтобы дать ему титул, ей пришлось приобрести не помню уж где имение, принадлежавшее некогда маркизам д'Алвейдре. С тех пор наш красавчик мог похвалиться титулом, а по Парижу загуляли куплеты про жиголо. Обеспеченный пожизненной рентой, он целиком предался своему коньку. Ему втемяшилось в голову создать политическую формулу, на которой было бы основано самое совершенное общество. Синархия, противоположность анархии. Объединенная Европа, управляемая тремя европейскими советами, экономическим, юридическим и ответственным за гуманитарную сферу, то есть за религию и за науку. Просвещенная олигархия, которая свела бы на нет классовую борьбу. Мы слыхали теории и похуже.

— А Агарта?

— Он рассказывал, будто в один прекрасный день его посетил таинственный афганец по имени Хаджи Шарипф, который, заметим, не мог быть афганцем, потому что это имя албанское, и открыл ему тайну местоположения Царей Мира — впрочем, сам Сент-Ив не употреблял этого выражения, это уже его последователи. Он же говорил: «Агарта», «Ненаходимое».

— Где говорил?

— В своем сочинении «Миссия Индии в Европе». Она довольно сильно повлияла на современную политическую мысль. В Агарте есть подземные города, а под городами, еще ближе к центру земли, пребывают пять тысяч пандитов, которые управляют страной — разумеется, цифра пять тысяч восходит к герметическим корням ведийского языка, как вы уже сами догадались… Каждый корень являет собой магическую иерограмму, связанную с некоей небесной потенцией и с санкцией некой потенции ада… Центральный купол Агарты озаряется чем-то вроде зеркал, которые пропускают лучи через энгармоническую гамму цветов, в то время как солнечный спектр обыкновенных учебников физики строится на простейшей диатонической гамме… Мудрецы Агарты изучают все сакральные языки, чтобы прийти ко всеобщему языку, Ваттан. Подступаясь к тайнам чересчур глубоким, они воспаряют вверх и раздробили бы свои головы о купол, если бы собратья не удерживали их. Они изготавливают молнии, направляют циклические течения межполярных и межтропических приливов, регулируют интерференциальные деривации на разных географических широтах и высотах земли. Они отбирают виды, и ими созданы твари хотя и мелкие, однако невиданных психических достоинств, с панцирем черепахи и с желтым крестом на этом панцире, у них по одному глазу и по одной пасти на каждой конечности. Многоногие твари, способные продвигаться в любом направлении. В Агарту, по всей вероятности, укрылись тамплиеры во время диаспоры, и оттуда ими осуществляется контролирование. Продолжать дальше?

— Но… он это всерьез? — спросил я.

— Думаю, что он принимал все это буквально. Сперва мы все считали его ненормальным, потом решили для себя, что в подобном визионерском преломлении он отобразил идею оккультного управления историей. Ведь говорят же, что история — это загадка, бессмысленная и кровавая? Но это неправильно, смысл в ней обязан быть. Обязан быть некий Разум. Поэтому люди не легкомысленные создали для себя, в ходе столетий, образы неких старшин или же царей мира, может быть, и не имеющих физического воплощения, может быть, они только функция, коллективная роль, периодическое воплощение некоего Постоянного Намерения. С которым несомненно были связаны исчезнувшие великие ордена священства и рыцарства.

— Вы в это верите? — спросил Бельбо.

— И более уравновешенные люди, чем Сент-Ив, ищут Непознанных Верховников.

— И находят?

Алье снисходительно, добродушно посмеялся и ответил:

— Какие же они Непознанные, если дадут познавать себя кому попало? Господа, у нас полным-полно работы. Мы еще не обсудили одну рукопись, это как раз трактат о секретных обществах.

— Стоящий? — спросил Бельбо.

— Как бы не так. Но для «Мануция» сгодится.

53

Не имея возможности открыто направлять земные судьбы, потому что правительства воспротивились бы, эта тайная ассоциация может действовать только через секретные общества… Эти секретные общества, совдаваемые по мере того как в них появляется необходимость, разделены на группы, несхожие и с виду противоположные, исповедующие временами взаимопротиворе-чащие мнения, чтобы контролировать, каждую опдельно и, пользуясь абсолютным доверием, все совокупно репигиоаные, политические, экономические и литературные партии, и все они подчиняются тайному центру, и получают указания от секретной центральной организации, которая представляет собой мощный механизм, способный таким образом невидимо управлять судьбами земли.