Волк с Уолл-стрит 2. Охота на Волка - Джордан Белфорт

– Неуважение к суду, – важно объявил он, откинувшись на спинку кожаного кресла. – Ты признаешь себя виновным по одному пункту и приговариваешься к дополнительным тридцати месяцам в тюрьме. Но, – он выразительно поднял вверх палец, – при этом условия сделки остаются в силе, что означает, что конца света удалось избежать. – Последовал выразительный кивок. – Я бы сказал, потрясающая удача, Джордан, особенно учитывая, с кем мы имели дело.

– Да уж, – с кислым видом согласился я, – и учитывая степень моего собственного идиотизма. – Я покрутил головой. – Богом клянусь, ничего глупее я в жизни своей не делал, – я сокрушенно вздохнул. – Уж вы мне поверьте. – Повернувшись к йельцу, я благодарно улыбнулся ему. – Если бы не ты, Ник, – проговорил я, – не знаю, как бы я пережил весь этот день. Ты держался потрясающе – от начала и до конца.

Брови выпускника Йеля поползли вверх.

– Спасибо, конечно, но ты действительно готов был призвать Бога в свидетели, что все так и было? – С его губ сорвался смешок. – Или пройти проверку на детекторе лжи?

– Поди ты к черту, Ник! Именно это говорят люди, у которых рыльце в пушку, когда их припрут к стенке. Это просто рефлекс, как у медузы, когда она кидается жалить любого, кто просто проплывает мимо, – я пожал плечами. – Нельзя же осуждать медузу просто за то, что она следует рефлексу!

– Кого осуждать? – удивленно переспросил Магнум. – Медузу?

– Ну да, медузу… впрочем, как в данном случае и меня. Я поступил, как поступил бы на моем месте любой умный человек: врал и изворачивался до тех пор, пока меня не приперли к стенке. Оставалось сознаться – ну, я и сознался. После чего попросил прощения.

– Возможно, – согласился йелец. – Только Джоэл тоже это знает.

– Знает что?

– Что каждый, у кого рыльце в пушку, призывает Бога в свидетели, утверждая, что говорит правду.

– А-а-а… и все виновные готовы пройти проверку на детекторе лжи? – Я выразительно подмигнул. – То-то же, Ник. Говорю тебе, я не такой, как все!

Адвокаты, переглянувшись, предпочли промолчать.

– Ладно, что тут говорить? Вы, парни, просто супер! А ты, Ник… я в таком долгу перед тобой, что готов даже проглотить это последнее оскорбление. На нашу с тобой дружбу это не повлияет. – Потом я повернулся к Магнуму: – Кстати, Грег, а когда мне следует признать себя виновным по этому последнему обвинению?

– Ближе к осени, – ответил он, – хотя мы, конечно, попытаемся оттянуть это насколько возможно. Имей в виду, обвинение в неуважении к суду не подпадает под условия сделки, так что Глисон постарается добиться максимального срока.

Наплевать! Зато я поступил как мужчина!

– Черт с ним. В конце концов, два с половиной года не такая уж высокая цена за возможность сохранить самоуважение. В один прекрасный день я, возможно, смогу объяснить все это Картеру, и он еще будет гордиться мной… – Адвокаты удивленно уставились на меня. – …а может, и нет, – поправился я. – Как бы там ни было, я бы предпочел не тянуть с этим. Ну, вы меня понимаете?

Магнум, неодобрительно поджав губы, молча уставился на меня. Я повернулся к Нику – и увидел на его лице то же самое выражение.

– Ладно, парни, – вздохнул я, – похоже, я чего-то не догоняю, да? Так о чем речь?

– Ну-у-у… – протянул наш «солист», – позвольте для начала объяснить, как прошла наша вчерашняя встреча в офисе федерального прокурора. Мы там были впятером. Ник, я, Джоэл, естественно, Коулмэн и еще один тип по имени Рон Уайт, которого только что назначили главой криминального отдела.

– Да, я знаком с Роном Уайтом, – встрепенулся я. – Он допрашивал меня по другому делу. Приятный парень. Жаль, что не он помощник федерального прокурора, а Джоэл.

Магнум согласно кивнул.

– Да, так было бы лучше, но, к несчастью, нам придется иметь дело с Джоэлом. Точнее, с Джоэлом придется иметь дело тебе, Джордан. Поэтому каким бы славным парнем ни был Рон Уайт, он все-таки подчиняется Джоэлу.

– А я думал, что Джоэла переводят.

– Так и есть, – подтвердил Магнум, – именно поэтому мы не намерены форсировать события. Лучше пока придержать твое заявление о признании вины. Видишь ли, если мы сможем дотянуть до его ухода, то нам придется иметь дело уже с новым помощником федерального прокурора, который, надеюсь, – подмигнул Магнум, – будет склонен проявить больше сочувствия в твоем случае.

– Гениально! – восхитился я.

«Нет, все-таки до чего же двулична наша судебная система, – промелькнуло у меня в голове. – Просто уму непостижимо! Ведь будь я беден или просто принадлежи я к среднему классу, то давно бы уже парился на нарах, предвкушая тридцать лет, которые мне предстоит провести за решеткой».

– Поэтому нашей главной задачей, – вмешался Ник, – было свести обвинение в неуважении к суду к попытке обмануть федерального агента, что, разумеется, куда менее серьезное обвинение.

– Во всяком случае, за это не сажают в тюрьму, – подмигнул Магнум.

– Верно, – подтвердил йелец, чопорно пожав плечами. – Конечно, было бы намного лучше, если бы нам удалось убедить их вообще снять обвинение, однако я бы не стал на это рассчитывать. Джоэл уже выпустил джинна из бутылки, поэтому, если прокуратура вдруг совершит поворот на 180 градусов, это будет выглядеть, мягко говоря, странно.

– Звучит логично, – я решил сыграть роль адвоката дьявола. – Но что, если преемник Джоэла окажется еще хуже? Возможно, чтобы они решили пересмотреть условия сделки?

– Хороший вопрос. Точнее, сразу два, – кивнул Магнум. – В любом случае хуже уже не будет. Неуважение к суду – само по себе уже серьезное обвинение. Думаю, Рон Уайт в данном случае меня поддержит. Вряд ли кто-то отнесется к тебе суровее, чем Джоэл, – за исключением Мишель Эдельман, конечно. Но она не возьмется за это дело, ей попросту не до тебя – сейчас она занята по уши, запугивает Виктора Вонга. Большинство помощников федерального прокурора просто ограничились бы суровым предупреждением, но Джоэл по какой-то причине тебя невзлюбил и не хочет замять это дело.

Йелец решил вмешаться.

– Мне кажется, – пробормотал он, – Джоэл просто слишком близко к сердцу принял твое дело.

«Ну да, а еще он сволочь, каких поискать», – пронеслось у меня в голове.

– Другими словами, – продолжал Ник, – он так долго охотился за тобой, что уже не в состоянии видеть в тебе не «мерзавца, которым ты некогда был», скажем так, а «законопослушного гражданина, которым ты сейчас являешься», что ближе к истине.

Тут в разговор опять вклинился Магнум.

– В самую точку, – кивнул он. – Поэтому для нас так важно выждать какое-то время. В глазах следующего помощника генерального прокурора ты будешь просто Джорданом Белфортом, членом команды, человеком, помогающим правосудию.

– А как насчет Коулмэна? – поинтересовался я. – Он-то охотился за мной куда дольше.

Йелец покачал головой.

– В глазах агента ФБР все выглядит несколько иначе, – объяснил Ник, – тем более если речь не идет о насилии. У тебя репутация человека чрезвычайно умного, так что Коулмэн тебя уважает. Ты для него не просто очередной подонок, нарушивший закон.

– К твоему сведению, – добавил Магнум, – то, что Джоэл согласился оставить сделку в силе, по большей части заслуга именно Коулмэна. Он вчера грудью встал на твою защиту. Сказал, что если не считать попытки предупредить Дэйва Билла, то в остальном ты ведешь себя безупречно. А еще он сказал, что вы сейчас работаете по одному очень крупному делу. Не знаешь, что он имел в виду?

– Знаю, конечно, – Гаито и Бреннан, – кивнул я. – Пока нам не слишком везло, но скоро все изменится. Вообще-то после вас я встречаюсь с Коулмэном – у меня для него небольшой подарок.

– Что за подарок? – полюбопытствовал Магнум.

Я стиснул зубы – достаточно было вспомнить о том, сколько близких друзей за последние дни поспешили меня предать, чтобы в глазах потемнело от злобы.

– Так, один простенький рецепт, как правильно поджарить Шефа, – ледяным тоном отрезал я. Потому что на моем месте он бы, не задумываясь, поступил со мной точно так же.

Казалось совершенно естественным, что именно в Бруклин Хайтс я вдруг решился рассказать спецагенту ФБР о нашей первой встрече с Герцогиней и о том, как она заставила меня забыть о Дениз. Да и что удивительного – ведь это случилось как раз здесь, в этом заметно изменившемся после того, как его «облагородили», районе, – если пройти еще пару кварталов, окажешься возле офиса федерального прокурора, а чуть дальше будет здание федерального суда, возле которого я ждал Герцогиню во время нашего первого свидания.

В те дни она снимала крошечную однокомнатную квартирку в жилом доме на Джоралемон-стрит, всего в квартале от китайского ресторанчика, в котором мы с ним встретились, чтобы пообедать. Вообще говоря, целью нашей сегодняшней встречи было не обсуждение моей личной жизни во всем ее убожестве, просто после всего, что этот человек для меня сделал, я считал себя его должником. В конце концов, ни один настоящий американец, в жилах которого течет горячая кровь – даже суровый агент ФБР, – не смог бы остаться равнодушным, услышав во всех подробностях историю моей жизни, круто замешанную на сексе, алчности и похоти, в которой было все – блондинки и скандальный развод, предательство лучших друзей и наркотики. Я как раз добрался до того дня, когда наши дорожки пересеклись в самый первый раз.