Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров

Огневые взводы потеряли семь человек. Два погибли, пять ранены. Одно орудие выведено из строя и к стрельбе непригодно. Два других получили серьезные повреждения. Близкий разрыв привел в негодность тягач 2-го орудия. Гаранин вместе с командирами орудий считал снаряды: на ОП всего пять выстрелов.

Появилась связь. Телефонист повторил приказание сниматься. Огневые взводы, предположим, оставят позиции, а куда двигаться? Пусть телефонист пригласит командира батареи к телефону. И танки... где они? Разведгруппа не вернулась. — Для старшего на батарее... отбой, огневые взводы отвести к развилке дорог севернее фольварка Октавиан. Свет не включать. По прибытии установить местонахождение других батарей, организовать охранение... ожидать!

Время 22 часа. С командиром батареи переговорить не удалось. Телефонист с НП подтвердил «Отбой».

Наступали сумерки. Отсветы пламени в районе ориентира №'5 делались ярче. Один из подбитых танков горел костром, освещая пни вокруг.

Слышались приглушенные голоса. Орудийные номера подкатывали передки к тяжелым гаубичным лафетам. Прибыли тягачи. Закончилось захоронение погибших, погружены раненые. Орудия снялись с позиции.

Итог дня

В угрюмом молчании провожали колонну разбросанные за обочиной хаты фольварка. Со всех сторон взлетают немецкие осветительные ракеты. Становится видимым ландшафт на удалении винтовочного выстрела. А дальше — черная непроглядная темень и еще что-то таинственное, враждебное человеку, что скрывается всегда во мраке тревожных ночей... Зыбкие, мигающие пятна света. Картина удручающая. До этого дня я не знал, что немецкие войска широко применяли на поле боя индивидуальные средства освещения местности.

Как обстановка? Я не имел сведений, но положение огневых взводов представлялось вполне отчетливо. Снаряды израсходованы. На исходе горючее в баках. Есть шансы пополнить израсходованные ресурсы, если склады в рука[ противника? Можно сомневаться в достоверности сведений доставленных артснабженцем, но почему прекратился подвоз боеприпасов и топлива? И светят ракеты вокруг!

Стали вырисовываться очертания машин, орудий. Тягач остановился. Я прошел дальше. «Стой!» — раздался окрик. Караульный от 2-й батареи. Где командиры? Ушли в голову колонны, вызвал кто-то из старших. Мой дублирующий вернулся обратно. На обочине я неожиданно столкнулся с лейтенантом Величко.

— Сожжены два танка... немецкие? Вы уверены? — вопрос ошарашил меня. Неужели командир батареи сомневается?

— В район ориентира пять направлена разведгруппа... выяснить положение в конце вырубки. Она не может пройти мимо горящих танков.

— Сколько их было? Шесть?.. Два сожжены... куда ушли остальные? Почему не сообщили мне?.. Почему огневая позиция не принимала команд? Безобразие... Я доложу о вашем поведении командиру дивизиона.

Вести огонь по танкам и выполнять одновременно команды стреляющего? Это уж слишком! Телефонисты несли какую-то чушь... отбой, отбой... я передал о появлении танков... и не отвечаю за постановку службы на НП.

— Отбой был объявлен...— командир батареи взглянул на часы,— двадцать пять минут назад.

Ничего подобного. Первая команда принята в 21 час 15 минут, в то время, когда танки начали обстрел.

— Вздор!

— Но вот... мои записи... если недостаточно, я вызову телефонистов.

Лейтенант Величко осветил фонариком бланки старшего на батарее и умолк. Явились телефонисты. Поздняков начал разбирательство. Одни утверждают, что неоднократно с 21 часа поступало требование «отбой». Другие запальчиво отрицали, команда на снятие была передана только в 21.35.

Командир батареи прекратил диспут. В телефонную линию включились чужие аппараты. Диверсия?

— Что же это такое? — спросил Величко.— По какой цели вы произвели последний выстрел?

С помощью Позднякова я листал записи.

— Ну, что же... мы накрыли ее по всем правилам,— проговорил в утешение самому себе командир батареи.— Но... мерзавцы... дурачили нас столько времени!

База — расстояние между НП и ОП — 8 километров. Всякий желающий имеет возможность включиться в телефонную линию такой протяженности.

— Так что там... с потерями? Продолжайте. Командир батареи расстроен, спрашивал, слушал с явным безразличием.

— Орудия подтяните вплотную ко второй батарее... выставить охрану. Ремонт тягача прекратить, отзывайте людей.

Танки, мне казалось, не дальше 4—5 километров. — Вы думаете? Разверните в таком случае одно орудие для прикрытия дороги... направляйте к фольварку дозорных. — Командиры батарей и политработники, в голову колонны,— слышалась команда.

Лейтенант Величко ушел. Поздняков заинтересовался обстановкой на ОП перед появлением танков, фамилиями погибших огневиков, раненых. Потери взвода управления — 9 человек.

— Лошади разбежались. Ни одна повозка нашей части не вышла из монастыря... Что делать с ранеными? — Поздняков стал рассказывать о том, что происходило в районе НП.— В общем положение неопределенное, если не сказать больше... кретины...— Поздняков имел в виду диверсантов на телефонной линии.— Хорошо, что не артиллеристы... чего доброго, заставили бы вас вести огонь по НП... На словах шутки, в голосе — тревога. Поздняков подавлен.

— Как дальше?... Кругом ракеты... не верю... если на других участках хуже даже в десять раз, чем было днем в секторе 3-й батареи, все равно немцы не могли продвинуться далеко... Наверное, лазутчики,— он присел, долго чиркал спичкой, раскуривая папиросу,— ну и денек...

Ночь предстояла, кажется, еще похлеще. В бледном свете ракет обрисовывался ночной горизонт. На востоке полыхало зарево. Слух ловит отдаленный орудийный выстрел, стук пулеметной очереди.

А тут, в двух километрах от фольварка Октавиан, тихо. За обочинами — поля. По одной стороне рожь, по другой — сеяные травы. Тянет прохладой, тонким ароматом цветов. Перекликаются перепела.

Командир батареи запретил личному составу удаляться от орудий более чем на десять шагов. Не создавать помех для караулов. В кювете, у тягачей и орудий, курят утомленные люди, обмениваются вполголоса мнениями о событиях дня.

К орудию, которое прикрывает колонну, доставлено все что имелось в огневых взводах — 6 осколочно-фугасных гранат. Гаранин кончил инструктаж командира. Подошла разведгруппа.

— ...Самый крупный кусок брони на месте танка... не больше противогаза,— утверждал старший.— Воронка от снаряда... поместится свободно тягач вместе с орудием.

Сержант сложил трофеи на шинель: горсть коротких пистолетных патронов с выточкой па фланце, небольшую деталь цилиндрической формы с обрывком шланга, по всей вероятности датчик со щитка приборов. На панели фосфорисцирующие надписи на французском языке. Значит ли это, что подбитый танк французского производства? Или оснащен французскими приборами? По обрывкам документов, изъятых у членов погибшего экипажа, установлено, что танк принадлежал разведывательному батальону 14-й танковой дивизии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});