Знак демона (сборник) - Джон Джейкс

— Подчинись ему, капитан, — негромко сказал Брэк. — У нас и так хватает неприятностей. К чему создавать новые.

Горзоф долго глядел на высокого сильного варвара в львиной шкуре, стоявшего перед ним как скала. Затем, вытерев кровь со щек, он молча прошел в свой угол. Он лег лицом к стене и, к удивлению остальных, очень быстро уснул, о чем возвестил его громкий храп.

Только теперь Брэк обратил внимание, что пение прекратилось. Хоть какое-то облегчение. Оставив Илану присматривать за вновь забывшимся отцом, он вышел из помещения и присоединился к часовому на вышке. Вглядываясь и вслушиваясь в бушующий ураган, он думал о том, суждено ли кому-нибудь из них остаться в живых после этого страшного путешествия.

После полуночи неожиданный пронзительный крик разбудил его.

Брэк вскочил на ноги и, забыв, что уснул прямо на вышке, чуть не рухнул вниз.

Крик повторился. Доносился он из подвала. Варвар скатился вниз по лестнице, не разбираясь, почему часовой на вышке уснул, не дождавшись смены. Еще один крик — Брэк узнал голос Иланы.

Ворвавшись в подвал, Брэк увидел бившегося в конвульсиях Хадриоса, голову которого дочь едва удерживала на руках. Слезы ручьем текли из ее глаз.

— Он переволновался во время стычки с Горзофом. Нельзя было этого допускать. Ему вообще нельзя было самому вести караван. Он ведь уже стар, слишком стар для этого…

Прямо на глазах лицо старика желтело. Вот он перевернулся с боку на бок, согнулся пополам, мучимый сильной болью. Илана застонала вслед за отцом.

Дыхания старика было почти не слышно, лишь изредка из его груди доносился какой-то хрип.

Кто-то дотронулся до руки Брэка. Резко обернувшись, он увидел монаха, который медленно, слово за словом, произнес:

— Капитан… Горзоф… исчез…

Брэк оглядел помещение. Рыжебородого проводника нигде не было видно. Выскочив во двор, варвар увидел, что привязь одного из мулов обрезана, а следы самого животного ведут к выходу из форта и теряются в пустыне.

Выругавшись, Брэк пошел обратно. Караван потерял человека, от которого во многом зависела судьба остальных.

Брэк подождал с час, пока Хадриос не успокоился и не стало ясно, что приступ миновал. Затем он рассказал о случившемся Илане. Та прижалась к северянину и зарыдала.

Весь следующий день ураган бушевал с той же силой. Но к вечеру ветер стал стихать. Брэк решил, что стоит попробовать отправиться в путь на следующее утро.

С проснувшимся Хадриосом и Иланой он обсудил это у вечернего костра. Старик выглядел очень плохо и говорил с трудом, но тотчас же согласился с предложением варвара.

— Да-да. Нужно торопиться. Осталось совсем немного. Неделя пути — и мы в Самеринде!

— А ты уверен, что выдержишь такой переход? — спросила Илана.

— А то нет… — начал он, но зашелся в приступе кашля. Отдышавшись, он продолжил: — В Самеринде есть врачи. А здесь? Вот вам и весь разговор. Помирать здесь или торопиться вперед, к цели? Вот и весь выбор.

— Он прав, — согласился Брэк. — Прошлой ночью не было слышно пения, не появлялись и всадники. С час назад я разглядел пару звезд между тучами. Если ветер чуть стихнет — можно будет трогаться в путь.

— Но ведь у нас теперь нет проводника! — воскликнула Илана.

— А вот ты и не права, красотка! — раздался знакомый голос.

Брэк вскочил. У входа в полуобвалившийся подвал стоял Горзоф.

Проводник спустился к костру и сел, прислонившись к стене. Выглядел он очень усталым, измученным и двигался медленно, словно преодолевая боль и тяжесть. Не удостоив никого взглядом, он протянул руки к огню, чтобы согреть их. Наконец Горзоф нарушил повисшее молчание:

— Будь я проклят. Ладно, ребята, я признаю, что выходка была дурацкая. Два дня я прошатался по пустыне — и что толку? Только проголодался да замерз до смерти.

— Накормите его, — сказал Брэк, — и дайте вина. Но немного.

— Да, я тогда здорово напился, — признал Горзоф. — А когда протрезвел, понял, что заблудился. Я чуть ума не сошел, пока искал дорогу обратно. Если хотите посмеяться надо мной — ваше право. Я хочу только спать, и ничего больше.

— Никаких насмешек не будет, — сказал Брэк. — На рассвете мы выступаем. Хадриос болен, значит, мы полагаемся на тебя. Ешь, пей, спи — а завтра ты поведешь нас в Самеринд.

Горзоф с благодарностью посмотрел на Брэка.

— Да, — прошептал он, — да…

Отхлебнув из протянутого Полем бурдюка, Горзоф уставился в огонь. Брэку что-то не понравилось в этом взгляде, но что — он не мог понять. На какой-то миг он подумал, что в их компанию вернулась надежда, но странный взгляд Горзофа, его измученный вид вновь наполнил душу Брэка самыми худшими предчувствиями.

* * *

За первые несколько часов караван прошел большое расстояние, несмотря даже на то, что больного Хадриоса пришлось положить на носилки, закрепленные между двумя мулами. Но после обеда ветер снова усилился, нагнал тучи, а солнце почти скрылось за плотной пеленой песка.

Ураган, Снимающий Скальпы, вновь набирал силу. Брэк понял, что затишье было лишь краткой передышкой. Теперь каравану предстояло сразиться с ветром всерьез.

Горзоф исчез почти на час. Вернувшись, он прокричал:

— Забирай вправо. Там дюны повыше — прикроют нас от ветра.

Караван последовал за проводником. Вскоре Горзоф снова исчез впереди. Вернувшись, он приказал изменить направление еще раз. Следующая перемена курса поселила в душе Брэка изрядные подозрения, но он предпочел до поры до времени держать их при себе.

Хадриос, плотно укрытый одеялом, метался в бреду. У каравана не было другого выхода, кроме как довериться проводнику.

— Скоро нужно будет устраиваться на ночлег, — сказала Илана, когда ее верблюд поравнялся с верблюдом Брэка.

— Горзоф что-нибудь говорил об этом?

— Пока нет.

Брэк кашлянул. Впереди, едва различимая за песчаной завесой, маячила фигура Горзофа.

Через минуту Илана снова нарушила молчание.

— Брэк!

— Что?

— Может быть, я не имею права лезть не в свое дело… но знаешь… мне кажется, что Горзоф заблудился.

Брэк, словно ни о чем не подозревая, поинтересовался:

— А почему ты так думаешь?

— За последние несколько часов мы столько раз меняли направление. Может быть, он потерял дорогу, но боится признать это. Знаешь, мне кажется, что те две ночи, проведенные в пустыне в одиночестве, доконали его. Он совсем обезумел.

— Если он не сможет найти дорогу, то и никто не сможет. Пока твоему отцу не полегчает, мы вынуждены доверять ему…