Джэксон остается в России - Георгий Свиридов

Круглов снова посмотрел в бинокль на горизонт. Пусто. Немного погодя появилась темная точка. Потом она превратилась в две. Никакого сомнения – там люди.

– Токтогул, скачи в отряд. Передай, что мы углубились в пески. – Круглов пришпорил коня. – Остальные, за мной!

Вскоре уже невооруженным глазом каждый боец видел, что по пескам бредут два человека. Было ясно, что они вконец выбились из сил. Сделав несколько шагов, падали, вставали, помогая друг другу, шли и снова падали…

Когда красноармейцы подскакали к ним, неизвестные неподвижно лежали на склоне бархана. Их вид был страшен. Худые, изможденные, высохшие. На заросших бородатых лицах выделялись темные глазные впадины и вспухшие потрескавшиеся губы.

5

Двое суток Мурат и Сидней спали.

Первым пришел в себя Джэксон. Вода и пища, в первую очередь вода, вернули его к жизни. Открыв глаза, Сидней удивленно посмотрел вокруг. Где он? Почему рядом костры, люди, лошади, верблюды? Не мираж ли это? Он опустил веки и тут же спохватился – где Мурат?

– Мурат! – позвал Джэксон. – Мурат!

Он кричал, напрягая все силы, но вместо крика получился какой-то сиплый шепот.

– Лежи, лежи, – ласково сказал Матвеев, который не отходил от спасенных. – Надо лежать.

Чужой голос, совсем не похожий на голос туркмена, вернул Джэксона к действительности. Нет, это не мираж. Тогда что за люди его окружают? К кому он попал? Сидней настороженно осмотрелся. Вдруг он увидел на помятой фуражке Матвеева пятиконечную красную звезду. Сразу стало легко, свободно. Джэксон улыбнулся потрескавшимися губами. Свои!

– Кто командир? – прохрипел Джэксон. – Позовите командира…

– Надо лежать, – успокаивал Матвеев. – Надо подкрепиться. Потом поговоришь с командиром.

Но Сидней настаивал. Он должен сейчас же видеть командира, немедленно! Он должен сообщить нечто очень важное. Государственно важное. Матвееву ничего не оставалось другого, как отправиться за командиром отряда. Джэксон требовал «самого главного». Вскоре к Джэксону подъехала группа кавалеристов. Они спешились и подошли. Один из них протянул к Сиднею руку.

– Джангильдин. Военный комиссар Тургайской области, командир отряда.

Джангильдин был среднего роста, плотный, с мягкими восточными чертами лица. В его глазах, темных и внимательных, светились доброта и проницательность. Одет он был в кожаный военный френч, перетянутый крест-накрест ремнями.

Джэксон приподнялся на локтях.

– Надо сообщить… срочно сообщить в Ташкент, в Москву… Они подняли мятеж с помощью англичан…

Сидней, злясь на свою слабость, старался скорее рассказать о трагической гибели чрезвычайного комиссара Туркестанской республики, о разгроме Ашхабадского ревкома, о большом размахе контрреволюционного выступления эсэров и местных националистов, о том, что американские и английские военные специалисты руководят мятежниками.

Джангильдин слушал внимательно. Когда Сидней кончил говорить, он положил руку на плечо Джексона.

– Спасибо, товарищ. Я постараюсь сообщить правительству и ваши сведения. А вам надо отдыхать, набираться сил. Впереди трудные бои. Товарищ Ленин уже знает об интервенции англичан, об открытии Закаспийского фронта.

От каждого слова Джангильдина у Сиднея спадала тревога, беспокойство, которое столько времени заставляло его жить, двигаться. «Товарищ Ленин уже знает! – думал Джэксон. – Это очень хорошо. Выходит, какая-то из групп добралась до своих раньше. Это очень хорошо!»

6

Отряд Джангильдина выполнял важное задание правительства РСФСР.

Контрреволюционное выступление, подготовленное англичанами, ширилось с быстротой степного пожара. Эсэров, белогвардейцев и буржуазных националистов поддержало мусульманское духовенство, которое в своем обращении к верующим призывало встать на защиту ислама. Почти вся Закаспийская область, за исключением крепости Кушка, оказалась в руках мятежников.

Совнарком Туркестанской республики, принимая срочные меры для ликвидации мятежа, послал по радио телеграмму Ленину о создавшейся критической обстановке. Владимир Ильич немедленно, 17 июля 1918 года, ответил телеграммой, в которой писал: «Прилагаем все возможные меры, чтобы помочь вам»…

Оказание этой помощи было поручено военному комиссару Тургайской области Казахстана коммунисту Алиби Джагильдину. В центральных районах России был срочно сформирован специальный отряд в шестьсот человек. Правительство РСФСР вручило Джангильдину огромную сумму денег – шестьдесят восемь миллионов рублей золотом – для передачи Совнаркому Туркестанской республики и большое количество оружия, боеприпасов для доставки через Астрахань по Каспийскому морю.

В тот же день Джангильдин вместе с отрядом двинулся через Царицын к югу. Большевики Астрахани помогли снарядить экспедицию. На две рыбацкие шхуны погрузили оружие, боеприпасы, снаряжение. Отряд пополнился добровольцами, в основном казахами, киргизами, узбеками, и вскоре двинулся в плавание по Каспийскому морю.

Узнав о том, что Красноводск занят англичанами, Джангильдин принял решение высадиться севернее, на восточном берегу.

Местные жители – туркмены – встретили отряд сначала настороженно. Но когда Джангильдин, хорошо зная местные обычаи, почтительно принял стариков и рассказал им о том, с какой целью прибыл отряд, туркмены охотно согласились помочь. Они привели Джангильдину шестьсот верблюдов и лошадей и выделили проводников, чтобы провести отряд по безводной пустыне.

7

Мятежники праздновали легкую победу. Генерал-майор сэр Вильхорид Маллесон перенес свою резиденцию из иранского города Мешхед в Ашхабад. От имени английского правительства он поспешно заключил с Закаспийским правительством договор, согласно которому «ввиду общей опасности большевизма» Англия обязалась обеспечивать контрреволюционную армию достаточным количеством оружия, боеприпасов, снаряжения, ввести дополнительные полки великобританских войск для «сохранения порядка». Взамен этого Закаспийское правительство безвозмездно уступало англичанам Среднеазиатскую железную дорогу, Красноводский порт, Кушкинскую крепость, весь запас туркестанского хлопка и признавало английский контроль над финансами.

Окрыленный первыми успехами, генерал разрабатывал план захвата всей Туркестанской республики. Мятежные войска, ломая сопротивления красноармейских частей, стремительной лавиной двигались к Ташкенту.

В эти напряженные дни героический подвиг совершили рабочие города Чарджоу. Большевики провели митинг, на которохм приняли решение: оборонять город до прибытия частей Красной Армии.