Девушка индиго - Наташа Бойд

пока можно будет отказаться. Хижинам для рабов ремонт в ближайшее время не потребуется – Квош хорошо сделал свое дело. Кроме того, мы сможем продать часть семян кунжута и другие товары на городском рынке.

Я написала записку мистеру Дево – спросила его, не желает ли он приобрести у нас несколько коров. Надо было продать коров именно ему, а не кому-то другому – так у нас будет надежда выкупить их обратно в лучшие времена. Вест-Индия все еще хорошо платила за нашу древесину из Гарден-Хилл, так что это тоже должно было нам помочь. И в следующем году я собиралась засеять индигоферой еще один участок земли, дополнительно к тем кустам, которые переживут зиму.

Мы попробуем еще раз. Вынуждены будем это сделать. Главное – продержаться до нового урожая. Иначе либо отцу придется отдать под заклад Гарден-Хилл – нашу самую доходную плантацию, – либо мы потеряем все свои владения. Думать об этом было невыносимо.

Я еще раз написала мисс Бартлетт в надежде, что мое послание прочитает и ее дядя.

Как всегда по возвращении из города, Того привез свежий выпуск «Чарльз-Таун газетт», и я просмотрела там список недавних свадеб, ища знакомые имена. «Мистер Джон Дрейтон и мисс Шарлотта Булл», – попалось мне на глаза, и я вдруг почувствовала укол зависти, хотя ни за что на свете не призналась бы в этом матери.

Эсси неустанно повторяла мне, что с Квошем все будет хорошо, он скоро вернется. При этом она как будто нарочно старалась не упоминать о Бене.

– Ты что-то знаешь? – не выдержала я однажды, когда это намеренное умолчание почти что обрело зримое воплощение – мне почудилось, что в комнате, кроме нас с Эсси, присутствует большое черное облако.

Она помотала головой, но я видела: ее что-то тревожит. Она даже на всякий случай проверила, на месте ли обереги, положенные ею у меня за кроватью.

– Я их не выброшу, Эсси, обещаю, – сказала я с долей иронии, тем не менее чувствуя, как по спине пробежал холодок.

А несколько недель спустя к нам на плантацию прискакал верхом незнакомец с письмом, адресованным «Лукасам из Уаппу».

О его прибытии я узнала от Полли – та примчалась ко мне с криком:

– Там человек на лошади!

– Тише, – проворчала маменька. Она в тот день впервые за долгое время, проведенное в своих покоях, решилась спуститься в гостиную и теперь сидела на диванчике у камина, еще слабая, но с идеально прямой спиной. – Не кричи. Леди так себя не ведут.

Полли покосилась на нее, пробормотала извинения и повернулась ко мне:

– Лиза, он спросил меня, если ли у нас раб по имени Квош.

Я словно получила удар в солнечное сплетение, выбивший воздух из груди; руки сразу похолодели.

– Идем скорее, Лиза! – взмолилась Полли.

Я оцепенела, будто на несколько мгновений выпала из жизни. Затем мир вокруг снова обрел объем и краски, я заморгала, пытаясь сосредоточить взгляд на сестре.

Квош…

Резко поднявшись, я последовала за ней на веранду.

37

Раб по имени Квош из Уаппу и двое его сообщников арестованы за побег и заговор с целью поднять восстание рабов. Суд Чарльз-Тауна готовится вынести им приговор за преступления.

Примерно таково было содержание послания, которое вручил мне незнакомец. Индеец Питер напоил и накормил его коня, после чего гонец отправился в обратный путь. Я же поспешила наверх в сопровождении Эсси – спешно собираться в город.

– Того поедет со мной. Передашь ему? – бросила я.

– Эсси тоже поедет, дитя, – сказала она, и я благодарно ей кивнула.

Мне предстояло явиться в дом супругов Пинкни без приглашения, и предупредить их не было времени.

– Можно, и я с тобой? – спросила Полли с порога. У нее на лице заранее было написано разочарование от моего отказа; к сожалению, я действительно вынуждена была отказать. – Здесь будет так скучно с маменькой, тем более Эсси тоже уезжает…

Я подошла и обняла сестренку. Мысленно сделала себе заметка узнать, сколько нам будет стоить отправить ее в школу в будущем году – вдруг мы сможем себе это позволить.

– Прости, милая. Я не знаю, как долго продлится суд и удастся ли нам вызволить Квоша с Беном.

Полли ахнула, прикрыв рот рукой; глаза у нее тотчас наполнились слезами. Я тоже готова была разрыдаться – достаточно было произнести свои опасения вслух, и мгновенно возникла паника. А потом меня посетила еще более страшная мысль.

– Господи боже, – выдохнула я.

Как я буду ходатайствовать за Бена, если он не принадлежит Лукасам? Его владелец – Николас Кромвель!

Я даже не знала, остался ли Кромвель в Чарльз-Тауне или подался в другие края.

– Нам надо торопиться, Эсси!

Путешествие в город по бурному морю было неприятным и опасным. Оставалось лишь уповать на то, что отважные гребцы знают свое дело. Приступы тошноты накатывали на меня в унисон с качающейся на крупных волнах лодкой. Рот переполнялся слюной, я сидела на скамье как в бреду. Над побережьем сгустился туман, и сосредоточиться на какой-нибудь точке на суше не было возможности. В несколько заходов содержимое моего желудка отправилось за борт в свинцово-серую пучину, но легче в итоге не стало.

Я не знала, когда начнется суд, и, пока слуга Пинкни ходил докладывать о моем приезде, нервно ждала в гостиной, кусая губы и потирая руки, чтобы их согреть. Комнат в этом городском особняке было много, гостей сегодня не ожидалось, посему неудивительно, что в этом большом помещении не разводили огонь. Помимо прочего, мне было неловко причинять беспокойство хозяевам, особенно сейчас, когда миссис Пинкни плохо себя чувствовала.

Там, в гостиной, я приняла решение: деньги, которые мы выручим от продажи урожая риса, надо потратить на то, чтобы выкупить Бена у Кромвеля. Если понадобится, я заставлю Кромвеля пойти на эту сделку. А потом – я крепко сжала кулаки, словно подтверждая свою решимость, – я дам Бену вольную. Он станет свободным. Негр Бенуа Фортюне будет полноправным человеком.

Сердце готово было выпрыгнуть у меня из груди.

Я помогу ему снискать признание в качестве мастера индиго. Он сумеет показать, на что способен, заработает деньги и в конце концов сможет купить участок земли. Я ахнула, изумляясь своему открытию: Бен получит ту степень свободы, о которой самой мне остается лишь мечтать.

Я понимала, что это не может произойти прямо сейчас, но точно знала, что делать. Впрочем, сначала нужно