Крючок для пираньи - Александр Бушков

— Примерно, — сказал Мазур, подумав. — Могу тебе уверенно сказать, в какой стороне берег — мы к нему как раз повернулись макушками. Опять-таки «но»… Попробуй погрести.

Кацуба старательно попытался, нелепо выгибая руки в толстенных надувных рукавах. Время шло, а он отдалился от Мазура метров на пять, не больше.

— Вот так-то, — констатировал Мазур, в несколько гребков догнав его. — В таком положении грести руками куда как несподручно, а другую позицию лучше и не пробовать, не получится.

— Эх, нам бы жилеты…

Мазур не мог не ухмыльнуться:

— Окажись мы в жилетах, через пару часов отдали бы концы, точно тебе говорю. Как те, с «Титаника».

— Выходит, еще и радоваться надо, что мы — в этих гандонах?

— А ты как думал, — сказал Мазур. — В общем, остается одно — помаленьку грести к берегу. Боюсь думать, сколько времени нам понадобится, но ничего другого, извини, предложить не могу. Молись, чтобы ветер не начался, а то еще погонит к северу… Как, я всесторонне обрисовал положение?

— Пожалуй…

— Еще один нюанс, — сказал Мазур. — Последний. Комбинезончики такого типа оснащены радиопередатчиками. Как только «шкура» попадает в воду и надувается, передатчик включается автоматически, гонит SOS по системе КОСПАС. Боюсь, мы уже орем на весь прилегающий эфир. Я не знаком с этой персонально маркой, но вот эта штука, — он коснулся черного цилиндрика на поясе, казавшегося сплошным, литым, — вполне может оказаться передатчиком. Другого предназначения ей просто не подобрать.

— А почему «боюсь»? — сгоряча поинтересовался Кацуба и тут же до него дошло. — Та-ак…

Мысль, пришедшая в голову Мазуру и с ходу подхваченная Кацубой, была незатейлива: сигнал SOS могут запеленговать и хваткие ребятки с безымянного острова. Дальше им нетрудно будет сложить два и два. А пистолеты полны воды, да и подвижности никакой — лежи и жди, когда тебя станут резать…

— Вообще-то, ежели будут брать в плен, всегда есть шанс, оказавшись в плену, побрыкаться…

— А если не будут? — возразил Мазур.

— Я бы на их месте взял, — серьезно сказал Кацуба. — Честно, я не за соломинку хватаюсь. Нас с тобой крайне интересно было бы допросить…

— Не сомневаюсь. Только таких прытких мальчиков, как мы, я бы еще в воде повязал по рукам и ногам…

— А в любом из двух вариантов один шанс из ста, — заключил Кацуба. — Что плыть к берегу, что в плен попадать… Ну что, начнем помаленьку?

— Давай, — согласился Мазур. — Только не балуйся с тем вон красным цилиндриком, там, насколько я понимаю, дымовая шашка.

— Погоди, но если сигнал в самом деле идет на спутники…

— Мы же в России, майор, — сказал Мазур почти равнодушно. — А вдобавок — на краю географии. Кто тут проплывет…

— А хотя бы «Достоевский». Он примерно в эти места собирался.

— Знаешь, давай не будем на хорошее настраиваться, — сказал Мазур. — Так оно легче… Поехали?

Он так и не смог определить, какое расстояние они проплыли — подозревал, не больше кабельтова. Если не меньше. Настал момент, когда Мазур не выдержал черепашьих темпов — вопреки собственным наставлениям перевернулся на живот, то и дело зарываясь лицом в воду, попытался плыть нормально. Получалось лучше, чем на спине, но — самую чуточку, овчинка не стоила выделки. Позади пыхтел майор, старательно взбивая воду.

— Перекур, — распорядился Мазур. — Будем считать, что это — тренировка… Как настроение?

— Сплошные многоточия, — признался Кацуба, глядя в зенит. — Не знаю, как такую прогулочку и обозвать… Курить хочется, спасу нет, и уши пухнут.

— Терпи.

— Терплю, конечно, просто пожалиться охота… Может, пожрать для укрепления сил?

— Ну, давай по крошечке, — согласился Мазур. — Особенно не стоит разлеживаться, настраивайся на долгое плаванье…

Он старательно сжевал брикетик — без малейшего удовольствия, словно заливал горючее в бензобак. Проверил свои ощущения — лучше, чем следовало ожидать. Но вот потом… Обязательно настанет момент, когда начнет подкрадываться полная безнадежность, когда все усилия покажутся тщетными, а если напарник раньше тебя запаникует, возможны самые неожиданные коллизии…

— Знаешь, почему я твою книжечку видеть не могу? — спросил вдруг Кацуба.

— Какую?

— Фосетта. — Майор помолчал и сообщил: — Потому что своими глазами видел один из тех затерянных городов, до которых он так и не дошел… Честное слово. Четыре года назад угодили в хорошую передрягу, вот и пришлось в бешеном темпе отрываться по джунглям. Следом шли, и не лопухи… Так что отвлекаться на окружающую природу было некогда, да и пакостная там природа, если странствовать по ней не туристом. Одним словом, на город мы наткнулись совершенно случайно. Зрелище, конечно, впечатляющее — посреди дикой сельвы дома, мощеные улицы, какие-то монументы. Кое-что заросло, но многое осталось, было на что полюбоваться. Очень напоминает тот город, о котором португальцы писали еще в семнадцатом веке. Даже нам стало ясно, что построили его в вовсе уж незапамятные времена…

— И что? — спросил Мазур.

— А ничего, — грустно усмехнулся Кацуба. — Пару минут глазели, разинув рты, потом вспомнили, в каком мы положении. И рванули дальше, ну, оторвались, конечно, иначе бы я тут с тобой не бултыхался. Точных координат, сам понимаешь, я не знаю. Не до координат было. В рапорте я, согласно формальностям, написал и про город. Начальство покрутило головой, похмыкало, задало пару вопросиков… И благополучно спровадило мой мемуар в архив, надо полагать. Мы же не археологи, мы прагматики, твое начальство, надо полагать, точно так же поступило бы с твоим рапортом, наткнись ты под водой на Атлантиду, когда плыл что-то там взрывать или кого-то резать?

— Да уж надо полагать, — после некоторого раздумья признал Мазур. — Пришлось бы дать историкам хотя бы минимум информации, они ж немедленно стали бы выспрашивать, откуда у нас такие сведения, что-то непременно просочилось бы…

— То-то. Завидую я потомкам — столько интересного узнают…

— Ладно, — сказал Мазур. — Хватит о высоких материях. Поплыли.

И вновь они долго, старательно пенили воду, выскакивая из нее, как поплавки, при особенно резких движениях, плюхаясь назад с шумом и фонтаном брызг. Самое трудное сейчас — внушить себе, что ты в самом деле продвигаешься к берегу. Все так и есть, пусть на десять, двадцать метров, но продвигаешься… и не в силах избавиться от ощущения, что плескаешься на месте. Слишком много воды вокруг. И никаких ориентиров. Пусть кому-то такое сравнение покажется кощунственным, но Мазуру приходило в голову, что Мересьеву было гораздо легче. Он хоть и полз с покалеченными ногами, но мог, что ни секунда, оценивать преодоленное расстояние, намечать себе цели, чувствовать под собой твердую опору…

— Мать твою… — хрипел Кацуба, которого не видно было из-за соленых брызг. — Мать твою… Мартышкин труд…

«Неужели начинается? — со страхом подумал Мазур. — Рановато, черт…»

— Плыви, — сказал он, задыхаясь. — Ничего другого не остается. А если начнешь фокусничать, поплыву один. Некогда разводить церемонии…

— Не суетись, — прохрипел Кацуба. — Будем плыть…

Мазур не сразу понял, что звук, который он слышит — посторонний, что это не в ушах шумит, а над морем разносится пароходный гудок. Очень скоро он повторился — пронзительный, долгий, сладчайший…

Глава двадцать седьмая

Синее море,

Белый пароход…

Кацуба попытался выскочить из воды хотя бы наполовину, оглядеться. Ничего у него, конечно, не получилось, плюхнулся утюгом, ушел вод воду, вынырнул, отфыркиваясь.

— Корабль! — заорал он так, словно хотел докричаться до противоположного берега, сиречь Канады.

Мазура прошила мгновенная блаженная усталость. Слишком рано для галлюцинаций, так что корабль, несомненно, настоящий…

Он рванул с пояса красный цилиндрик, определил направление ветра, развернулся двумя сильными гребками — чтобы не нанесло дым в физиономию по ветру — выдернул стальное колечко и вытянул руку.

Над водой заструился, густея, поднимаясь все выше, оранжевый дым.

— Слушай, — окликнул Кацуба. — А если это…

— Другие предложения есть? — огрызнулся Мазур. — Не слышу что-то.

Не без труда справившись с застежками комбинезона, Кацуба извлек «Макаров», перевернул его дулом вниз. Из дула вытекла струйка воды.

— Вот то-то, — сказал Мазур, чувствуя, что промок насквозь. Вода, правда, давно степлилась. — Не вижу выхода… Гудок, я тебе скажу, довольно мощный, судно должно быть крупное…

— Хорошо бы «Достоевский»… — мечтательно сказал Кацуба.

— А другим здесь и взяться неоткуда. Давай, включай свою дымовуху.

Кацуба сорвал кольцо, неожиданно фыркнул.

— Ты что? — поинтересовался Мазур. — С ума сходить вроде бы рановато, и часу в воде не болтаемся…