Мир приключений (Сборник) - Василий Головачев

Понимаев не ответил. Ему вдруг пришла в голову мысль, что смерть Олега не случайна. Он сделал какое-то открытие в области организации автодвижения, и за это его убрали. Кто? – на этот вопрос у Валерия Николаевича ответа не было.

От Беговой до улицы Розанова ехали нервно. Дважды «Волгу» подрезали крутые тачки, а уже при подъезде к дому впереди идущий джип «Вольво» вдруг резко затормозил, и если бы не реакция и мастерство водителя, сумевшего быстро вывернуть руль и избежать столкновения, «Волга» неминуемо врезалась бы в джип, а следовавший за ним пикап обязательно сделал бы «коробочку», въехав в корму «Волги».

Наверное, так и было рассчитано, поскольку оба автомобиля разом остановились, из них выскочили какие-то парни и бросились к машине Понимаева, но «Волга», попрыгав немного по бордюрам и плитам тротуара, уже свернула в арку дома, оставив обе машины позади. Вспомнил же о своём мелькнувшем в уме подозрении Понимаев только гораздо позже.

Он отпустил водителя, поднялся на пятый этаж, перебирая в памяти события минувшего дня. Не раздеваясь, подсел к компьютеру и вставил дискету в дисковод.

На дисплее появилась карта Москвы, расчерченная по районам разными цветами. Обозначились улицы, также раскрашенные разными цветами.

– Видишь? – зазвучал из динамиков голос Олега. – Я нанес на карту основные потоки машин в час пик. Красные линии – это въезд в Москву, зелёные – выезд. Потом я засунул твои данные в комп, и вот что получилось.

Карта Москвы исчезла, вместо неё появилась мигающая огнями схема, повторяющая большинство главных магистралей столицы.

– Смотри, что будет дальше.

Схема ожила, окрасилась в разные цвета преимущественно красного диапазона.

– Это въезд. В семь часов утра светофоры работают ещё вразнобой. А в восемь…

Понимаев затаил дыхание.

Схема запульсировала как единый организм!

– Видишь? – хихикнул Олег. – Чем тебе не странный аттрактор? Система светофоров как бы работает в режиме «всех впущать, никого не выпущать»! А по вечерам наоборот, хотя и с одной существенной оговоркой: «всех выпущать», но – медленно! Понимаешь?

– Нет… – прошептал Валерий Николаевич, словно разговаривал с живым Олегом.

Кобринский снова хихикнул, что говорило о его возбуждении и удовольствии.

– Если аттрактор характеризует конечное состояние любой динамической системы, то московский «странный аттрактор» описывает самую настоящую логическую систему. Понимаешь?

– Н-нет…

– В часы пик в Москве образуется псевдоразумная автосистема, осознающая себя как «динамический мозг». О чём такая система может «думать»?

– О чём?!

– Конечно же, о том, чтобы продлить существование! Понимаешь? Вот и возникают управляемые через компьютерную связь и светофоры пробки. Особенно по пятницам, когда народ кидается на дачи, стремясь выехать за пределы города. А когда пробки рассасываются, пропадает и «разумность» системы.

– Не может быть! – Перед глазами Понимаева встали гигантские автомобильные хвосты на выезде из Москвы. – Фантастика…

– Такие вот пироги, – закончил Олег.

Схема в дисплее изменила цвет на коричневый и снова запульсировала, подчиняясь вполне определённому ритму. И вдруг буквально посмотрела на подполковника как живое существо!

Понимаев отшатнулся от экрана.

– Это её конечное состояние, – донесся как сквозь вату голос Кобринского. – Шесть часов вечера, пятница, вся Москва практически стоит. Но мы ещё поговорим, Валера, я тут кое-что дополнительно посчитаю.

Голос Олега пропал.

Дрожащей рукой Понимаев выключил компьютер, налил воды, выпил залпом.

«А ведь за это открытие его и убили!» – пришла в голову пугающая мысль.

«Кто?» – возразил скептик в душе Валерия Николаевича.

Если Олег прав, возникающая «псевдоразумная система» должна заботиться об утечках информации, чтобы люди не догадались об истинном положении дел.

Чушь!

Не чушь! Олег убит! А ты – следующий!

Почему это?

Потому что узнал недозволенное. И вообще, получается, что мы становимся лишними.

Чушь! Машины без людей не ездят!

А если этот «автомозг» найдет способ обходиться без водителей?

Понимаев с силой потёр лоб, не зная, что делать дальше: звонить начальству или подождать? Но его опередили.

Зазвонил телефон.

Он вздрогнул, нервно схватил трубку.

– Слушаю вас…

– Ты – следующий! – заговорил в трубке странный, вибрирующий, гулкий голос. – Если не будешь молчать.

– Кто говорит?! – выкрикнул Понимаев. – Что вы имеете в виду?

– Посмотри в окно…

Понимаев сглотнул горький ком в горле, подошел к окну, сжимая в потной руке трубку, и увидел забитую машинами улицу.

Была пятница, время перевалило за десять часов вечера, но пробка не рассасывалась. Москвой владел автотранспорт, десять миллионов машин, связанных в единую систему, которая училась мыслить …

Живу, пока мне интересно

Край света

Впоселок Уэлькаль, по сути, стойбище морских охотников – эскимосов и чукчей, расположенное на берегу Восточно-Сибирского моря, Дмитрий завернул не потому, что этого требовал маршрут экспедиции, а по причине более прозаической: кончились запасы соли. Задавшись целью в одиночку обойти все побережье Северного Ледовитого океана, Дмитрий сильно рисковал, несмотря на то, что за его спиной были десятки других экспедиций по Крайнему Северу России, по островам северных морей и по горным странам. Однако он был не только известным путешественником, учеником знаменитого Виталия Сундакова, названного королем путешественников, но и специалистом по выживанию в экстремальных условиях и никого и ничего не боялся.

Дмитрию Храброву исполнилось тридцать лет. Он был высок, поджар, сухощав, изредка отпускал усы и бородку – особенно во время экспедиций, носил длинные волосы и выглядел скорее монахом-отшельником, чем мастером боя и выживания, способным без воды и пищи пройти сотни километров по пустыне. В двадцать два года он окончил журфак Московского госуниверситета, полтора года отработал в одной из подмосковных газет, женился, но потом увлекся путешествиями, и семейная жизнь его закончилась. Жена не захотела ждать мужа, заработка которого не хватало даже на косметику, по месяцу, а то и по два-три и ушла.

Дмитрий переживал потерю долго, он любил Светлану и даже подумывал бросить свою карьеру путешественника и исследователя, но учитель и он же инструктор по русбою помог ему развеять тоску, познакомив с археологами, исследовавшими поселения древних гиперборейцев в Сибири. Дмитрий, загоревшись историей их расселения по территории России, три года провел за Уралом, раскапывал Аркаим, Мангазею и другие поселения русов, потомков гиперборейцев, много тысяч лет назад высадившихся на севере Евразии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});