Анты - Олег Артюхов

согласился.

Немного поспорив для порядка и важности, мужи единогласно избрали веским вожем Дариуша, крепкого рассудительного мужика с лобастой кудрявой головой и широкими плечами пахаря.

Вернулся я затемно под сонный перебрёх деревенских собак. По традиции и ложились спать и вставали здесь рано, и я тоже не стал нарушать сложившийся веками уклад.

Следующим утром бодрый и выспавшийся я поднялся, едва петух исполнил арию восходящего солнца, и истошно заорали дойные коровы. Вернувшись с речки, возле дома я увидел стайку девчонок, которые, хихикая, жались в сторонке. В качестве делегата они послали бабкину внучку Лазу:

– Дядько, Бор, а, дядько Бор, что изреку то.

– Чего тебе, егоза?

– Давеча ты отроков спытал, а девкам тако ж забавы потребны.

– Верно, отроков спытал. Х-м-м, – я задумался, вот только девок мне в команде не хватало, – Ладно, бысть вам забавы.

– Покаж, дядько Бор, молим тя.

– А ну, егозы, подь сюда. В круг надобно встать. В серёдке сидит «водяной». Вот, ты, подь сюда, садись, закрывай очи. Мочно платом завязать. Все ступают по кругу и рекут: «дед водяной, что сидишь под водой, покажись чуток на един мижок». Потом все замирают, «водяной» встаёт и с закрытыми очами, подходит и щупает кого настигнет, ежели угадает, то меняется с ним местами. А, ну, девки, давай, починай!

От девчачьего визга и шума вначале из домов повыскакивали бабы, потом успокоились и с ворчанием разошлись. Я с облегчением вздохнул и прокрался в дом. Чуть не растерзали сатаны длиннохвостые. Уф-ф.

Баба Збара накормила меня куриным кулешом и печёной рыбой с луком и чесноком. Свежий хлеб издавал одуряюще вкусный запах. Я с удовольствием проглотил стряпню бабы Збары, запил травяным взваром на меду, прилёг отдохнуть на сеновале и незаметно заснул. Проснулся бодрым, скользнул по сену вниз и собрался порысить по окрестностям. Седлая лошадь, я оглянулся на громкий шёпот и обалдел. За коновязью испуганно жались не меньше двух десятков местных девок. От них важно отделилась Лаза и смело направилась ко мне. Я встал руки в бока и сделал строгое лицо, сдвинув брови. Задор стёк с физиономии Лазы, как пыль под ливнем. Она смущённо затопталась, моргая глазками, с видом побитой собаки, не зная, что и как сказать

– Ну?

– Я… это… хотела… девки… вот, – подала она дрожащий голос.

– А ну-ка, реки ясно и внятно.

– Девки просют аще забавы поведать. Ну, дя-я-ядько Бор, не сердись.

– Ладно, егозы, подь сюда.

Пришлось им показать игры, которые я помнил ещё по своему детству: классики и вышибалы. Глядя на бегающих, прыгающих, визжащих и заходящихся оглушительным смехом девчонок, я ухмыльнулся, теперь в веси о тишине можно навсегда забыть.

Прогнав коня рысью, шагом и галопом, вёрст десять, я вернулся с большим желанием выпить полведра холодного квасу и искупнуться в речке. Квас то я выпил, а вот искупнуться не успел.

– Поздорову, воевода Бор, – в дверях появился молодой мужик и низко поклонился, – выдь побаять, мужи просют, – и он с поклоном вышел.

Так, а это ещё что такое? Возле дома мяли шапки с десяток молодых мужиков.

– Поздорову, огнищане, о чём рек?

– Вот миром пытаем, верно ль, або исполчать бысть весь край?

– Так.

– Наши по жребью уж пошли в Бусов град, и пошто там бысть?

– Учить биться, абы живот уберечь и врага одолеть, абы живьём с сечи вертались.

– То дело. Ано и в веси мочно сбираться, и дом недалече.

– Толковая мысль, – проговорил я вслух. – По типу казачьей станицы создать в каждой веси отряд во главе с обученным десятником вроде курса молодого бойца, и являться на сборы изначально подготовленными, збройными и оружными. Пожалуй, так и будет.

– Ты давеча малых спытал на игрищах. То дело. Ано и мужей тако же мочно спытать.

Про себя я ухмыльнулся. Эк, мужики хитро подкатили. Игр им тоже, видите ли, захотелось на потеху народу. Ладно, их есть у меня.

– Добро. Дам вам бойные забавы. Шорника в веси имаете? Реките ему, обаче стачал из кожи покрепче вот такой круглый бульб. И крепко набил старым тряпьём. Аще надобно из крепких жердин толщиной в пару пальцев сробить дюжину чурбачков долом в пядь и четыре дубинки в аршин.

По дороге на речку я вспоминал правила игр в регби и городки. Ну, теперь они точно разнесут всю весь по брёвнышку. Надо сказать, чтоб соорудили игровую площадку за околицей. Потом весь вечер я наставлял мужиков.

Выспавшись до невозможности закрыть глаза, на другой день я начал собираться в Бусов град. Ведун Даян ушёл туда накануне. Едва я уложил в суму вещи, как в дом вошёл Лео:

– Здорово, Бор. Не опух ещё от сна. Хорош бока отлёживать. Дружина собралась и ополчение. Тебя все заждались.

– Давно готов. И собрался уже.

Я попрощался с бабой Збарой, оставив ей пять серебряных щеляг, взметнулся в седло, и мы с Лео верхом отправились восвояси.

В поле за городом горели костры, теснились холщовые навесы, тут и там виднелись повозки, и повсюду беспорядочно бродили мужики. Жуткая неразбериха, ужасающая антисанитария и абсолютное неумение ополченцев ввергали в уныние. Увеличившаяся втрое дружина выглядела не в пример лучше, но тоже весьма прискорбно. Я смотрел на этот бардак, и меня одолевали и злость, и отчаяная решимость взяться за дело всерьёз.

В хорме с трудом поместились жрецы, ковали, веские и войные вожи и, естественно все наши мужики из группы, кроме Рока. С облегчением среди них я увидел Стинхо и Черча. Вернулись. Я поздоровался со всеми, а парочку опоздунов дружески хлопнул по плечам. Все примолкли, похоже, ждали только меня.

– Слава светлым богам. Поздорову честные мужи. Винюсь, або задержался.

– Поздорову, вож вожей Бор, – проговорил жрец Сварожич, – не винись, сход токмо починаем.

Вперёд вышел жрец Перунич:

– Ныне собран сход, смотр учинить ополчению, и принять решение дале об исполчении земли.

Я поднял руку:

– Дозволь слово молвить.

Перунич кивнул и сел.

– Честные мужи, вожи и служители богов. Видел я ноне наше ополчение и дружину воев-хоробров. Горькое и жалкое зрелище. Люди смелы и сильны, ано купно то не войско, а стадо. А то лишь малая толика воев, коих должно собрать. Яко великие сборы почнём, так они друг друга и вовсе потопчут, а потом разбредутся от неустройства. Мало мужам исполчённым оружье дать, надо устроить строгий и ясный наряд.

– Антания уж сто зим не ведала войн, – проговорил вож ковалей Асила, – а полки племён и родов досель купно не сходились. То сызнова надобно всё обустроить.

– Так, и станем сызнова строить войско Антании. Но