Черный археолог. Конец игры - Александр Быченин

Вот кто удивил, так это она. Заливать горе водярой она решительно отказалась и удовольствовалась парой бокалов мартини со льдом, так что для нее вчерашнее лечение осталось без последствий. Может, и зря, кстати, но кто их, баб, поймет? Я еще накануне озадачился и попытался вызвать ее на откровенный разговор. И, что самое удивительное, у меня получилось. Выбрав подходящий момент – между бокалом коньяка и порцией джина, если мне не изменяет память, – я как бы невзначай поинтересовался:

– Галь, а ты ч-чего такая спокойная?

– В смысле? – прищурилась та, глядя на меня поверх бокала. – Нормальная я, как обычно.

– В том-то и дело – как обычно. Странно, не находишь?

– А, вон ты о чем! – Девушка рассмеялась, потом отставила бокал и серьезно на меня посмотрела. – Я средство от стрессов знаю.

– Че, п-правда?..

– Ага.

– А п-подробней? – не вовремя проснулся во мне профессионал. – Какая-то методика п-психотренинга?

– Да какая там методика! – отмахнулась Галя. – Я просто хорошенько все обдумала и пришла к выводу, что переживать стоит только лишь за себя, да еще за самых близких людей – Олега, например. Или, в крайнем случае, Сан Саныча. Остальные, уж извини, пусть сами о себе заботятся. Хватит, натерпелась.

– А к-как же гуманизм? Все люди – б-братья, все дела?

– Паша, не смеши меня. Когда-то я была идеалисткой, не скрою. Но потом жизнь из меня эту дурь выбила. Так что когда стоит выбор – я или они, – то тут не может быть никаких сомнений. Однозначно я. Что как смотришь? Думаешь, я чудовище?

Я помотал головой, едва не расплескав очередную порцию чего-то алкогольного из коньячного бокала – сменой посуды я перестал заморачиваться две или три дегустации назад, – и с некоторым трудом сфокусировал взгляд на собеседнице.

– Я тебя… п-понимаю.

– Неужели?

– Ага. Ты сейчас ершишься, п-потому что это такая защитная реакция. Со мной так же было. Ч-честно.

– А у тебя-то с чего? Или это связано… – Галя не договорила, но по ее взгляду и короткому движению головы – будто она пыталась заглянуть мне на спину – я все прекрасно понял.

– Д-да.

– Расскажешь?

– Н-не… в д-другой раз. Может быть. Да и зачем тебе?

– Действительно, зачем?.. – слегка надулась Галина.

Все-таки наговаривает она на себя, однозначно. Не такая уж и непробиваемая у нее броня. Нет-нет да и проглянет добрый и отзывчивый человечек. Хоть и немного стервозный, ага. Безразличие у нее наносное, серьезной проверки на прочность не выдержит. Так что дай бог, что не будет ее, серьезной-то.

– Н-не обижайся. Это слишком… личное. И страшное.

– Хорошо, не буду. Давай выпьем тогда, что ли?

Вот на это я не нашел что возразить и лихо опрокинул порцию чего-то обжигающего в глотку. Дальше разговор свернул совсем уж не в ту степь – Галя начала выпытывать подробности моих с Примерной Помощницей взаимоотношений, а я к тому времени все-таки набрался достаточно, чтобы язык развязался. Не помню, что я там наболтал, да оно и к лучшему. Хоть не так стыдно.

Переждав самую пакостную стадию похмелья в кровати, я в конце концов все-таки добрался до санузла и долго и с удовольствием умывался холодной водой. Подкрепившись остывшим обедом, сварил огромный жбан кофе и вернулся в ванну – отлеживаться и отмокать, бодря разум крепким ароматным напитком. В этот день меня никто не тревожил, так что удалось в кои-то веки расслабиться, пообщаться на отвлеченные темы с Попрыгунчиком (очередной вариант рукотворного конца света с изменением физических констант в локальных объемах Вселенной оказался весьма занятным, он даже кое-какие теоретические выкладки привел) и отоспаться. А что еще для счастья нужно? Разве что чистая совесть. А вот с этим пунктом у меня всегда были проблемы.

Где-то в открытом космосе, борт фрегата «Великолепный»,

13 марта 2542 года, утро

– А ты чего это так рано приперся? – первым делом поинтересовался Тарасов, когда мы с ним пересеклись у ходовой рубки – внеплановые выходные пролетели чуть ли не в один миг, и снова настали будни с бесконечными вахтами. – Еще полчаса до смены.

– А сам чего? – усмехнулся я. – Что-то раньше не замечал за тобой бескорыстной любви к работе.

– От работы кони дохнут, – подтвердил мое мнение майор. – Просто уже невмоготу. Вчера весь день по кораблю слонялся – пить не стал, читать не лезло, в Сеть выхода нет – нас в такие… э-э-э… дали дальние занесло, что ни до одного ретранслятора не докричаться. Опять же Жан-Жак сильно ругался, дескать, нашел куда энергоресурс вбухивать. Пришлось к Эмильену в гости завалиться. Потом к доку Шульцу заглянул.

– Как там?

– Нормально. Жертв нет. Или ты про Юми?

Ага, так трудно догадаться. Однако вслух возмущаться я не стал, просто кивнул. Тарасов так же молча помотал головой.

– Все плохо?

– Док сказал, нервное расстройство на фоне глубокого стресса. Она спряталась от реальности. Сидит, смотрит в одну точку, на раздражители не реагирует. Кормить даже внутривенно приходится. Так что прочие, хм, надобности справлять нужды нет.

– Уволь от подробностей, – поморщился я.

На душе снова стало донельзя мерзко. И так-то настроение не ахти, а тут еще такие новости…

– А патрона видел?

– Нет. Пытался напроситься в гости, но он вызовы сбрасывал. А потом просто игнорировал. Спал, видимо.

– Олег с Галей?

– А им-то что будет? Они ребята закаленные, заперлись в каюте и сутки напролет лечились своим способом.

– Так уж и сутки?!

– Ага.

– Силен.

Помолчали, думая каждый о своем. Меня, например, беспокоила мысль, что Гюнтера мы так и не помянули – Тарасов, когда я об этом заикнулся, сказал, что не положено самоубийц, на том и закрыли тему. А сейчас вот стыдно. Как ни крути, достаточно хорошо я его успел узнать. Правильный мужик был. Жаль, что стал заложником обстоятельств. С другой стороны, благоверную не бросил, показал, что по-настоящему ею дорожит и готов идти с ней до конца. И в горе, и в радости. И в предательстве. Все выдержал, слабость только один раз проявил. И то с какой стороны посмотреть. Я бы однозначно не решился себе башку прострелить, угрызения совести того не стоят. Нет во мне самурайского духа, ага.

– А что теперь будет, как думаешь? – нарушил я затянувшееся молчание.

– Ничего особенного, все как планировали, – пожал плечами Тарасов. – Если нам повезло, скоро доберемся до места, найдем там этот, как его, Ковчег.

– А потом?

– В смысле?

– Когда найдем.

– Паша, ты чего от меня добиваешься?

– Правдивого ответа.

– Совсем ополоумел, – сокрушенно вздохнул майор. – Нашел, понимаешь, время. И место. Потом поговорим, тет-а-тет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});