Переступившая черту (СИ) - Юсупова Мари

* * *

— Прости, я лишь хотела уберечь тебя.

Тонкая тёмная рука прошлась по коротко стриженым волосам.

Эрнардер сидел у ног своей матери и слушал тайны прошлого.

— Мой ро не был Первым воином. У нас не могло быть больше одного ребёнка. Я зачала тебя в тот день, когда отряды моего нового клана — клана в который я вошла, соединившись с парой — выступили в поход. Я знала, чувствовала, что он не вернётся. Уговаривала, упрашивала, умоляла отказаться. Понимала, что бесполезно, но не могла удержаться. Конечно, он не мог посрамить свою честь, отказавшись от битвы. Он ушёл, — рука, поднявшаяся над головой сына, замерла. — Миг, когда его сердце перестало биться, отозвался болью во мне. Я всё поняла. И сбежала. Ушла из клана, где сражения ценились больше любви. Специально выбрала слабый Дом, в котором меньше всего рождались воины. Они приняли меня, — рука снова опустилась на голову Эрнардера. — Я сказала, что мой ро — был лекарем. Сказала, что он умер от заражения, когда лечил раненого. Такие случаи нередки. Мне поверили. Никто, даже мои родные, не знал, куда я исчезла, так хорошо замела следы. Перебралась в резиденцию клана на самой дальней из освоенных планет. Лишь убедившись, что меня уже не смогут забрать, я послала весточку брату. — Маре мер замолчала, потом заговорила очень тихо: — Ты родился сильным… и я поняла, что станешь воином, не было сомнений. Прости, только ещё одной потери я бы не перенесла. Брат отговаривал, говорил, что пожалею, но… Твои биотоки закоротили, чтобы сила энергии не превышала средней. Гормоны роста заблокировали. Это помогло. Ты уже не мог стать воином. Ты остался со мной. Правда, — Маре мер порывисто встала и прошлась перед сыном, который продолжал сидеть на полу, — ты не успокаивался. Куда-то стремился. Чего-то хотел. И при этом скрывал от меня свои помыслы. Ты записался в школу техников, обслуживающих военные корабли. Я поняла: даже не будучи воином, мой сын будет близко к войне. Тогда я пошла к брату. Уговорила его позаботиться о тебе. Он приблизил к себе клан Искристого Вихря, что позволило ему контролировать твои передвижения по службе. Это Меормор записал тебя на «Корхас».

— Знаю. Он дал мне задание. Правда, ничего не сказал о нашем родстве.

— Я просила об этом, — созналась Маре мер и взмолилась: — Прости, Эрнардер, что поступила так с тобой. Я желала блага… Признаю, я виновата. Но неужели ты не сможешь простить?..

Эрнардер легко поднялся. Избегая взгляда матери, он одёрнул мундир.

Что сказать? Что ответить? Рассказать, как мучился от осознания того, что он не воин? Описать, как тяжело ему давались тренировки? Как мечтал?! Как горел?! Как желал?!

— То, что ты сделала — неправильно, — сказал Эрнардер, взглянув теперь прямо в глаза матери. — Ты изменила мою сущность. То, что заложила в меня Вселенная. — Маре мер невидяще шагнула к креслу, чтобы бессильно упасть в него. — Ты вторглась в мою судьбу решив перекроить её на свой лад… Но! — сын подошёл к матери и опустился перед ней на колени. — Именно благодаря этому вмешательству я встретил свою ройру. Я прощаю тебя, ибо уверен — тебя вела рука Отца Сущего, — парень накрыл тонкие женские руки своими ладонями. — Я нашёл свою единственную.

Маре мер в потрясении смотрела на сына:

— Ты… ты согласен?.. — шёпотом спросила она. — Ты хочешь пройти инициацию с землянкой?

— Я уже прошёл её, — мечтательно улыбаясь, ответил Эрнардер.

— А она?

Улыбка потухла.

— У них всё… несколько иначе, — спокойно сказал парень, поднимаясь с колен.

Маре мер прижала руку к губам.

— Что же теперь будет? — женщина, казалось, близка к панике, но она вовремя закрылась. Свои эмоции она оставит при себе. — Какая она? — поинтересовалась Маре мер.

— О, — протянул Эрнардер, снова мечтательно улыбаясь. — Прохладная. Необыкновенная. Самое волшебное существо во Вселенной. Невероятно красивая. А какие глаза! Ни у кого таких нет!

Маре мер лишь слабо улыбнулась. После инициации так все говорят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она получила сообщение от Владыки, что землянка направляется к ним. Женщина не удержавшись, активировала экран. И увидела ройру своего сына. Что ж, приходилось признать, что Эрнардер прав. Она действительно необыкновенная. Длинные волосы цвета сияющего золота, белая кожа и глаза… В Дроудоре точно ни у кого таких нет. Голубые, словно два озера. И фигура у неё была… пышная, дроудорийки были более плоскими.

Обернувшись, Маре мер увидела сына застывшего перед экраном. Этот взгляд… Она знала его. Помнила. Так смотрел её ро. Щемящие воспоминания бередили душу. Дроудорийка незаметно ушла. Чтобы не мешать. Чтобы в одиночестве погрузиться в воспоминания.

* * *

Лори стремительно подлетевшая к двери, резко остановилась. Она не знала, что её ждёт. Эрнар жив, но в кого он превратился? Может опасно находиться рядом с ним?

Пока землянка раздумывала, створки тихо разошлись.

Перед ней стоял тот, без которого она уже не мыслила жизни.

— Ты передо мной.

Эрнардер протянул руку. Она смело взялась за неё, переплела пальцы и прижала к груди.

— Я знаю, что означают эти прикосновения, — тихо сказала она. — Я согласна.

Лори вдруг вспомнила про особенности взаимоотношений между мужчинами и женщинами некоторых народов на Земле…

— Дроудорийцы умеют целоваться? — спросила она.

Эрнардер своими действиями доказал, что умеют…

* * *

— Что ты с ним сделал? Ты говорил, он станет мутантом.

Диего хорошо закрылся. Никто не мог понять, что у него на душе. Внешне он был спокоен, и даже меланхоличен.

— Он и есть мутант.

— Неправда, — возмутилась Лори.

«Корхас» легко поглощал миллионы километров, ныряя из одного портала в другой. Сейчас на его борту находились важные пассажиры. Сам Владыка сопровождал землян домой. Он сдержал слово — вернул Диего свободу. Лори же выполнила свою миссию. Потребовалось немало усилий с её стороны, чтобы очистить воду. Теперь Исток забил с прежней силой, а Священное Озеро вновь стало самым многоводным. Дроудор в последнее время стал похож на разворошённый муравейник. Межрасовый Совет прислал комиссию, которая проверяла все кланы на наличие насильно завербованных. Лори не интересовалась внутренними делами дроудорийцев, но была удивлена, что правитель в такое сложное время оставил свой народ. Правда, не настолько удивлена, чтобы любопытствовать и расспрашивать. От Владыки исходила мощь, которую землянка чувствовала даже через блок. От этого существа интуитивно хотелось держаться подальше…

— Что значит неправда? — ехидничал Диего. — Кому это знать, как не мне? Я в него вкачал твою кровь. Дроудориец с набором вирусов с Земли — это ли не мутант?

— Он абсолютно нормальный, — не согласилась Лори.

— В этом ты вчера ночью убедилась? — с пошловатой ухмылкой, поинтересовался Диего.

Лори, одарив его пренебрежительным взглядом, не сочла нужным комментировать это высказывание.

— Так что ты с ним сделал? — требовательно повторила она вопрос.

Диего рассказал. Опустив термины про ДНК-геном, репликации, капсид, описал свои действия. Если Лори общалась со стихией и могла определённым образом воздействовать на неё, то Диего проделывал то же самое с микробами. Поскольку замерший в стазисе дроудориец умирал, он рискнул и поставил на нём эксперимент, идея которого возникла ещё пару лет назад. Чтобы иметь больше шансов на успех, вирусолог использовал не свою кровь, а кровь Лори, с которой у его пациента наблюдалась очень сильная энергетическая связь. Как он и ожидал, в пробе женщины обнаружился герпес, а также токсоплазмоз — одни из наиболее распространённых на Земле. В жидкую плазму с нейтральной составляющей Диего ввёл клетку токсоплазмоза, предварительно укоротив её цепочку ДНК. Проведя биопсию, поместил забранные ткани в созданную среду. Опыт показал хорошие результаты — вирус, довольно миролюбивый по отношению к клеткам с родственной энергетикой, агрессивно атаковал инородные примеси, полностью уничтожив их. Не удовлетворившись этим, Диего провёл ещё несколько экспериментов. Результаты были обнадёживающими. Но не было уверенности, что покончив с чужеродными клетками, вирус не примется за остальные. Устало потерев глаза, парень с Земли набрал в шприц плазму и ввёл своему подопытному прямо в рану.