Предел - Елена Лобанова

Эльфы, наконец, отвлеклись от картин.

— Благородный Нофер Руалон! — Почти пропел беловолосый. — Позвольте представить Вам Вашу невесту, Достойную Вайолу!

Нофер Крист преодолел сопротивление крепко затянутого на подбородке подшлемника, разомкнул губы и произнёс:

— Премного благодарен, изумительно рад, отчаянно надеясь лицезреть, раз в тридцать лет…

Похоже, торжественная речь, которую нофер сочинял в кустах, переплелась с благодарностью за спасение из подвала. В довершение всех неловкостей, слышал Руалон теперь плохо — многослойный тряпичный подшлемник и сам шлем превосходно глушили звуки. Сульс, желая представить своего Рыцаря во всем блеске, настоял на полном облачении. Он считал, что в шлеме нофер выглядит выше и внушительнее. В результате, его господин улавливал далеко не все из того, что говорили гости. Благородный Крист понимал, что его представили невесте, но не понимал, почему она — мужчина. Он знал, что женитьба его доконает, но не догадывался как именно. Руалон соотнес два помятых латунных холма на кирасе с женской грудью и окончательно утратил чувство реальности происходящего.

Пока оружейник метался от стола к кухне и торопил кухарку и её помощницу, Нофер Руалон кивал и молчал. Поднять руки в доспехе и самостоятельно снять шлем, он не мог. Диковинный грудастый воин сопел, сверкал глазами сквозь прорезь в испорченном ведерке и тискал рукоятку секиры. Благородный Крист с надеждой смотрел на тихую девицу и молил Создателя, чтобы именно она оказалась его невестой. Эльф, тот, что с белыми волосами что-то вещал, помахивая рукой в сторону то одной, то другой картины. Его черноволосый сородич тоже время от времени вставлял слово.

Даэрос решил, что в такой неловкой ситуации самым верным будет поговорить об искусстве. Поэтому он безбожно врал, хотя и не говорил при этом ни слова неправды.

— Какие живые краски на этой картине! Художник весьма смел в своем творчестве. Я бы даже сказал, отчаянно смел! — Даэрос не глядя, махнул рукой на шедевр позади него. — Поражает!

— В сердце! Сразу и наповал. — Подтвердил Нэрнис.

— А вот на этом полотне, пупок особенно удался. Натуралистично! Современно! — Даэрос указал на «глаз» змеемордого Предка Нофера. — Совершенно бесподобный пупок!

— И второй — тоже! — Светлый не мог пойти против истины: на картине был еще один такой же «пупок».

— А вот на этом полотне сразу чувствуется рука другого живописца. — Даэрос развернулся к шедевру Сульса. — О! Еще один! Они явно — родственники.

Сульс как раз прибежал из кухни и возился у камина. Похвала эльфа его растрогала почти до слез. Он бы послушал еще, но камин запылал, а стол еще не был накрыт. Пришлось опять бежать в кухню.

— Ну, надо же… Черная трава. Какое интересное видение мира… — Даэрос задумчиво созерцал бороду «Предка».

— А петля над ней означает его конец! — Нэрнис совершенно не оценил нос работы Сульса.

— Ты только посмотри, брат! Это же… почти Достойная Вайола. Только лицо дорисовать! Кстати, Воительница, снимите шлем. Вы же не воевать с женихом будете! — Полутемный устал от созерцания картин и двух почти новобрачных, облаченных как для поединка. Не хватало только коней и копий.

Ко всеобщему облегчению, Сульс сообщил, что ужин подан.

Хорошо, что стол был как раз за спиной у Благородного Криста, а то он чувствовал, что еще один шаг станет для него последним. Вайола не озаботилась тем, что кто-то должен подвинуть ей стул и заняла его сама. Если Дева может взять штурмом Замок и знает что такое баллиста, так почему она сама не может взять стул? Стул скрипнул, но устоял. Поскольку предполагалось есть, Воительница все-таки сняла шлем. Подшлемник она не одевала, и роскошные косы скользнули вниз по кирасе. Надежда Руалона на то, что под ведром мужчина, приказала долго жить. К тому же, обозначилась новая проблема.

Оружейник, почему-то решил, что в замке рыцарей все время пылает камин. Зимой это, может быть и уютно, но не летом. Нофер Руалон сидел к пылающему камину слишком близко и ощущал жар даже через поддоспешник. Правый бок уже изрядно припекало. Вся компания молча утоляла голод и жажду. Благородный Крист с опаской поглядывал на свою невесту, которая сидела как раз напротив него, поджаривала свой левый бок и мужественно опрокидывала в себя вино. Нофера терзали очень нехорошие предчувствия.

Сульс избавил своего Рыцаря от шлема, как только помог ему сесть за стол. Теперь Вайола могла сравнить рассказы отца с действительностью. Действительность разочаровывала почти до слез. Старичок с пухлыми щечками и реденькими волосами совсем не походил на доблестного воина. Он, конечно, сверкал доспехом и даже очень. Особенно — на животе, где топорщилась нелепая чешуя. Охотничьи трофеи были, несомненно, свиньями диковинных пород. В хозяйстве Кербены и не такое водилось, но неудачных результатов экспериментов никто по стенам не развешивал. Портреты предков Благородного Нофера, следовало заранее предъявить её матушке, чтобы она знала, кому отдает в жены свою дочь. Кираса накалилась — поддоспешник Воительница не одела.

И тут со двора донесся страшный рев, который не могли приглушить никакие стены. Сульс и Нофер вздрогнули. Эльфы даже острыми ушами не повели. Вайола метнулась из-за стола с воплем «Айшак!», виртуозно миновала все столбы и хлопнула дверью. С потолка прыснула побелка.

Если дева встала из-за стола, то Рыцарь тоже должен был хотя бы приподняться. Сульс поспешил подхватить и поддержать своего господина и чуть не обжегся о его раскаленный бок. Оружейник еще не успел придумать предлог, под которым можно было бы увести и охладить Нофера Криста, как тихая Дева ему невольно помогла.

Пелли решила, что её общество необходимо Воительнице, да и не только ей. Крысак наверняка всё еще стоял в оглоблях, а местный конюх спал. Если он и пробудился от воплей Айшака, то допускать его, нерадивого, до их «коней» не стоило. И пусть он думает что хочет, про дев, сведущих в хомутах, пока не познакомился с Айшаком и ему есть, чем думать. Стараясь подражать изнеженным благородным девицам, Пелли устало вздохнула и сообщила всей мужской компании, что ей необходимо отдохнуть с дороги.

— Но сначала я пойду, скажу Достойной Вайоле, что буду ждать её наверху.

Эльфы согласились с предложением сестры и, вздыхая на картины, отправились наверх. Как только за ними закрылась дверь, Сульс поволок своего Рыцаря к подвалу. Выглядел Благородный Руалон не лучше, чем после поединка. Вялый и еле живой. То, что уход гостей был удачным стечением обстоятельств, стало для Оружейника совершенно ясным, когда он отправил Нофера в оружейную «своим ходом». Иначе было просто невозможно. Благородный Крист съехал вниз по лестнице на спине, теряя чешую. Только истинное благородство и тесный доспех не позволили ему выместить все ужасы этого вечера на верном Оружейнике.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});