Сверхсекретный объект - Сергей Москвин

– Де-ре-во... Мы ле-тели, а там сос-на... – Он вытянул руку в сторону сосны со срезанной гранатометным выстрелом верхушкой. – Винтом за-цепили. Вер-тушка у-пала. – Мы бе-жать. Пи-лоты за нами, а тут взрыв. Я п-про-валился...

– Вы не ранены? – участливо спросил старший лейтенант.

Стен осмотрел свои руки, так, словно видел их впервые, пошевелил ногами и произнес:

– Нет.

Лейтенант хотел еще что-то спросить, но в этот момент из распадка в долину въехал ракетный тягач, и все повернули голову в его сторону. «Вот и отлично, – удовлетворенно отметил Стен. – Рыбка заглотила наживку. Теперь надо действовать быстро, пока эти лохи не успели опомниться». Вновь опередив командира боевого охранения, диверсант произнес:

– Пилоты?! Вы их наш-ли?! Я видел. Один бе-жал туда, к лесу. – Он вытянул руку в сторону опушки, куда оттащил тело парализованного летчика.

– Валеев, Званцев, Грачев, Сидорин, проверьте! – приказал старший лейтенант.

Четверо названных автоматчиков бросились в указанном Стеном направлении. Добежав до леса, они пошли вдоль опушки, внимательно глядя по сторонам. Солдат, шагавший первым, вскоре остановился и, опустившись на колени, принялся шарить руками в траве. Лишь Стен знал, что он ощупывает тело лежащего в траве пилота. Существовала определенная опасность, что боец обнаружит спрятанную на теле летчика взрывчатку, но Стен надеялся, что под летной формой ее не удастся прощупать. Солдат возился с пилотом всего несколько секунд. Убедившись, что летчик жив, он тут же поднялся на ноги и, повернувшись к своему командиру, громко крикнул:

– Есть один! Живой, но без сознания! Сейчас принесем!

Последнее никак не входило в планы командира диверсионной группы. И он, стараясь говорить убедительно, обратился к командиру боевого охранения:

– О-сторожнее. Раз пилот без соз-нания, у него могут быть пере-ломы. Нести на руках опасно. Лучше на бэ-тэ-эре.

– Верно. – Старший лейтенант кивнул и, обратившись к одному из двух оставшихся возле него солдат, приказал: – Ананьев, давай на машину, помоги ребятам!

Автоматчик, чью фамилию назвал лейтенант, сейчас же запрыгнул на броню БТР и прокричал что-то в смотровую щель механику-водителю. Тот дал задний ход и, развернув машину, направил бронетранспортер к опушке, где четверо солдат уже подняли с земли бесчувственного пилота.

Тем временем въехавший в долину ракетный тягач подъехал ближе и остановился метрах в двадцати от диверсантов. «Радист с «Гризли» сейчас наверняка докладывает в штаб о разбившемся вертолете и двух спасшихся десантниках», – предположил Стен. В этот момент в борту ракетного тягача открылась дверь отсека, где располагался боевой расчет ракетчиков, и оттуда выбрался офицер в такой же камуфляжной форме, как у бойцов боевого охранения, с шлемофоном на голове. Он осторожно спустился по приваренной к борту узкой металлической лестнице и спрыгнул на землю. «Майор, – определил Стен, взглянув на погоны офицера. – Судя по званию, либо командир пускового расчета, либо его заместитель... Похоже, собирается задать мне вопросы. Ну что ж, потолкуем».

Диверсант оглянулся на БТР. Солдаты уже подняли на него тело летчика и уложили на броне, позади башни. После этого все пятеро автоматчиков расселись на броне (двое из них придерживали тело летчика), и БТР покатил обратно.

– Кто вы такие?! У вас имеются документы?!

Стен обернулся на голос. Напротив него стоял майор, переводя свой весьма подозрительный взгляд то на одного, то на другого диверсанта. Боб, явно ища поддержки, уставился на своего командира. Стен лишь усмехнулся про себя: «Наконец-то очухались и решили проверить личность. Только поздно вы загоношились».

– Документы? – переспросил он. – А как же.

Диверсант вновь перевалился на правый бок, прикрыв рукой свой лежащий на земле автомат, и незаметно для командира боевого охранения, его бойца и майора-ракетчика сдвинул флажок-предохранитель в режим одиночного огня.

– Какие вас интересуют документы: командировочное предписание, удостоверение личности?

Продолжая разговаривать с майором, левой рукой Стен нащупал в своем боковом кармане дистанционный радиовзрыватель, напоминающий миниатюрный медицинский шприц со слегка выдвинутым поршнем...

Старший лейтенант, командующий боевым охранением, удивился, что контуженый офицер при ответе на вопрос командира ракетного расчета совершенно не заикается. Он уже собрался поинтересоваться причиной столь невероятной метаморфозы, но в этот момент за башней бронетранспортера вспыхнуло пламя, и по долине прокатился грохот мощнейшего взрыва. Всех пятерых бойцов, сидящих на броне БТР, в один миг снесло ударной волной. Взрыв проломил верхнюю, самую слабую броню БТР, и ворвавшаяся внутрь искореженной боевой машины ударная волна оглушила башенного стрелка-пулеметчика и сидящего за рычагами управления механика-водителя. Бронетранспортер остановился, словно налетел на невидимое препятствие, и из пробоины над двигательным отсеком повалил густой черный дым. Но этого командир БТР уже не увидел...

Вдавив поршень-толкатель импульсного взрывателя, Стен выхватил из-под себя изготовленный к бою автомат и, направив его ствол в грудь лейтенанту, нажал на спуск. Лейтенант еще падал, сраженный девятимиллиметровой бронебойной пулей, а его убийца уже перевел ствол автомата на последнего бойца боевого охранения и снова вдавил спусковой крючок. Пуля угодила солдату в живот и, искромсав внутренности, вырвалась наружу. Солдат был еще жив, но Стен не стал его добивать, прекрасно зная, что сквозное ранение в живот является смертельным. Мертвый или умирающий автоматчик уже не мог помешать диверсантам...

Еще до того, как взорвался возвращающийся БТР, командир ракетного расчета заметил, как у обнаруженного незнакомого офицера внезапно изменилось выражение лица. В одно мгновение прежняя страдальческая гримаса превратилась в злую и надменную усмешку. А затем прогремел чудовищный взрыв, погубивший весь экипаж БТР, и командир ракетного расчета окончательно понял, что крушение вертолета было организованной врагом коварной ловушкой. Осознав это, он бросился обратно к своему расчету, под защиту брони ракетного тягача, но получил очередь из автомата в спину...

– Займись бэтром! – крикнул Стен Бобу, когда тот расстрелял майора, а сам бросился к ракетному тягачу.

Боевой расчет ракетного комплекса, находящийся в специальном бронированном отсеке, полностью изолированном от кабины, оставался неуязвим для диверсанта. Но Стена прежде всего интересовали разделенные кабины механиков-водителей. Заметив за стеклом ближайшей к нему кабины искаженное ужасом лицо водителя, Стен вскинул автомат и прямо на бегу дважды выстрелил в это лицо. Пробитое выстрелами стекло забрызгало кровью, но Стен все же успел заметить, как голова механика-водителя начала заваливаться набок. «Первый готов!» – хмыкнул про себя диверсант и, отпрыгнув далеко в сторону, оказался перед второй башней водительской кабины. Там тоже сидел водитель. В отличие от первого, застреленного диверсантом, он оказался более расторопным, да и на принятие решения у него оказалось чуть больше времени. Заметив напротив своей кабины диверсанта с направленным на него автоматом, водитель поспешно дернул за какой-то рычаг на приборной панели, и стоящие вертикально бронешторки упали вниз, накрыв со всех сторон стекла кабины. Стен выругался про себя и выпустил по кабине длинную очередь. Некоторые пули рикошетили, попадая в бронешторки, но остальные пробивали стальные листы, из которых были сварены боковые стенки водительской кабины. И все равно это была стрельба вслепую, так как Стен не видел своего противника. Расстреляв по кабине весь магазин до последнего патрона, Стен бросился к своему оставленному в траве рюкзаку. «Радист уже наверняка забомбил штаб своим SОSом, значит, где-нибудь через четверть часа здесь будут вертушки с парой отделений, а то и взводом десантников», – мысленно подгонял себя Стен, торопливо расшнуровывая горловину рюкзака. Болтающийся на плече автомат мешал ему, и он бросил оружие на землю...

Со стороны опушки прогремела длинная автоматная очередь, а затем оглушительно рванула ручная граната – Боб обрабатывал подожженный БТР. «Что он там возится? – чертыхнулся Стен. – Швырнул гранату в люк, и все дела». Он вновь нагнулся к рюкзаку и вытащил оттуда две завернутые в листки целлофана лепешки пластиковой взрывчатки с торчащими из них короткими хвостами бикфордова шнура. Зажав обе лепешки в одной руке, Стен метнулся обратно к ракетному тягачу, на бегу шаря в кармане в поисках зажигалки.

Стальная многотонная махина на четырнадцати огромных колесах размером с человеческий рост, несущая ракету, способную уничтожить средних размеров город, выглядела устрашающе, но в действительности являлась совершенно беззащитной, как и ее боевой расчет, запертый в бронированной коробке отсека управления. Стен подбежал к ракетному тягачу и, взобравшись на лестницу, по которой спустился майор-ракетчик, оказался возле бронированной двери отсека управления. Он умело прилепил на дверь лепешку пластита, чиркнул возле кончика бикфордова шнура зажигалкой и, заметив, как кольцо дыма побежало по шнуру в сторону взрывчатки, спрыгнул на землю. Не тратя время, чтобы обежать ракетный тягач, диверсант перекатился у него под днищем и вынырнул между колесами у противоположного борта. Здесь имелась точно такая же лестница, ведущая ко второй двери отсека управления. Стен ловко вскарабкался по ней и прилепил к двери второй брикет пластита. Поворот колесика зажигалки – и из кулака диверсанта выскочил язычок пламени. В этот момент Стен услышал где-то у себя над головой металлический лязг и мгновенно вскинул голову кверху. Из приоткрытой двери водительской кабины в него целился из автомата недостреленный водитель. Тот самый второй водитель, по которому диверсант стрелял вслепую. Солдат был ранен. Стен успел увидеть расплывающиеся пятна крови у него на бедре и левом боку. Но, несмотря на полученные ранения, солдат крепко сжимал правой рукой пистолетную рукоятку своего укороченного автомата. Ствол автомата ходил из стороны в сторону. Стен заметил, что раненому водителю чертовски трудно держать оружие одной рукой, так как левой ему приходится опираться на ручку приоткрытой двери. И тем не менее Стен несколько раз встретился взглядом с черным зрачком направленного на него ствола, ощутив дыхание близкой смерти. Зрительный поединок нервов продолжался всего несколько мгновений. Заметив, что колеблющийся автоматный ствол слегка отклонился в сторону, Стен мазнул язычком пламени по концу бикфордова шнура и, разжав пальцы, спрыгнул с лестницы. В тот же миг водитель нажал на спуск, и автомат буквально забился в его руке, изрыгая из своего ствола град пуль...