Лучшее за год. Мистика, магический реализм, фэнтези (2003) - Келли Линк

— И когда ты это прочитала? — спросил он.

— Тогда, когда парень с обложки дал мне это в больнице.

— Ты знакома с этим вундеркиндом? Правда?

— Угу. Он был моим пациентом.

— И что с ним случилось?

— Аллергическая реакция.

— На что?

— На арахис.

— Арахис?

— Угу. Чуть не умер. Он был в очень тяжелом состоянии, когда его привезли.

— А теперь?

— Поправился. Кстати, у тебя будет возможность познакомиться с ним. Он скоро придет в гости.

— В гости? К кому?

— Ко мне… — ответила она, тут же неуверенно исправившись: — К нам.

После чего Орри убедился, ежемесячник «Курортный менеджмент» лежит на туалетном столике лицом вниз.

Чем упорнее Рей старался завоевать его, тем меньше Орри хотел оказаться завоеванным.

— Считай себя постояльцем, Орсон, — сказал он, бедра развязно покачиваются, от него исходит запах лосося, которого подавали на обед. — Курорт в твоем распоряжении. До тех пор, пока ты подчиняешься правилам, конечно.

— Орри. Я же сказал, я Орри. Никто не называет меня Орсоном. — Он подошел поближе к стойке с велосипедами, делая вид, будто его заинтересовал старенький синий «Schwinn».

— Я знаю. Но, помяни мои слова, когда ты подрастешь, тебе захочется чего-нибудь более солидного. — Главная беда Рея заключается в том, что он знал все. Даже то, чего не знал.

— Так почему же вы не называете себя Реймондом?

Гудкинд захихикал, но веселье зависло в воздухе.

— Что ж, тут ты меня подловил, правда, меня зовут Рейборн, сынок.

— Я вам не сынок.

— Я не это имел в виду. Ты же понимаешь. — Он примиряюще протянул костлявую ладонь. Ну, Орс? Мир?

Орс? Чушь! Что-то новенькое. Орри выкатил велосипед.

— Мне пора.

Рей убрал руку в карман.

— Полагаю, к парикмахеру? Ты несколько зарос. Орри сделал вид, что не слышит.

— Я не придаю значения твоим словам, сынок, мы станем с тобой друзьями. Вот увидишь.

Орри вышел на протоптанную дорожку и забрался в седло, пробормотав:

— А орешков арахисовых не хочешь?

И не оглядываясь, закрутил педали по направлению к мини-гольфу «Форт Бампоу».

За третью лунку давали пять очков. «КОШМАР ВИГВАМА ТИКОНДЕРОГА». Если попасть точно в центр, из крыши вигвама пойдет дым, почти наверняка удар в одно касание. Но стоит смазать чуть вправо или влево, и мяч погибнет на гравиевом «рафе».

Орри ударил. Мячик стукнулся о стенку вигвама и отрикошетил к его ногам.

За спиной кто-то захихикал, но он не обернулся. Играть самому с собой и без того нелегко.

Он снова ударил. Мячик покатился вверх по наклонной плоскости, обессилел на полпути и безжизненно скатился обратно.

Хихиканье стало громче. Но он отказывался замечать его.

Еще попытка. Мячик отпрыгнул влево, с грохотом упал в лунку, прокатился через вигвам и оказался на «рафе».

— Ясно, почему ты играешь один. Иначе позора не оберешься! Он развернулся к своим мучителям, зная, что это они, те девчонки, которых он видел в первый день. Расплывшийся гном в дурацких очках и с огромными зубами. Вблизи даже хуже. И длинноногая, симпатичная девчонка. Вблизи даже лучше.

— Ты отвратительно играешь, — заявила гномиха с явным презрением, словно ее мнение должно было стать для него откровением. Говорит пискляво и в нос. Кастрат с сенным насморком. Он не смог определить ее возраст. Может, двенадцать, может, двадцать, может, бог знает сколько.

Он огрызнулся, используя запал, оставшийся после беседы с Реем:

— Подумаешь! Я же в первый раз, дай мне время. А ты сама-то чего так задаешься?

— А вот чего! — фыркнула она, мяч подкатился к метке.

— Покажи-ка ему, Кит! — воскликнула блондинка. Кит ему показала.

Из крыши вигвама повалил дым.

— Обычно это удар в одно касание, — заявила она, закатывая мяч в лунку. — Но сегодня, кажется, не мой день.

— Ладно, я сражен, — заявил он, изо всех сил стараясь не ощущать себя сраженным. Он подошел к четвертой лунке. «ОХОТНИК НА ОЛЕНЕЙ». Понадеялся, что гном поймет намек и отвяжется.

— Не бери в голову, — с улыбкой посоветовала блондинка. Орри передернул плечами, сомневаясь, искренне ли ее сочувствие. Он опустился на колени, от зелени рябило в глазах.

— «Фортом Бампоу» владеет отец Кит. Она часто играет. С прошлого вечера это уже одиннадцатый круг.

— Двенадцатый, Тесс, — поправила Кит. Широкая ухмылка во всю физиономию, верхняя губа едва не касается носа. И прямо в лоб: — Так когда умер твой отец?

Он застыл.

— А? Что? — По спине мурашки, в животе спазм. Кит раздраженно повторила, повысив голос:

— Вопрос несложный. Когда умер твой отец? Он кашлянул, ответил, выделяя каждое слово:

— Откуда ты знаешь про моего отца?

— Потому что у тебя такой вид, словно твой отец умер, — пояснила она.

Теперь писклявым голосом говорил он:

— Что ты хочешь этим сказать?

Никто ни разу не говорил об этом так грубо и прямо. Скончался. Почил. Ушел. На небесах. Переселился в мир иной. Покинул нас. Пусть даже «протянул ноги». Но ни разу — «умер». Никогда.

— Да ничего не хочу. Только то, что сказала! Он медленно поднялся, соображая.

— Это Рей рассказал тебе о моем отце? Это от него ты узнала?

— Рей? Какой Рей?

— Тогда кто?

Рука у рта, покусывает палец и разглядывает его. Неловкость разлилась в воздухе, словно дурной запах.

— Ну, говори! — Орри посмотрел на Тесс, ища поддержки, но та с интересом разглядывала зажатый в руке желтый мяч для гольфа.

Кит выдохнула:

— Терракота. Терракота, — повторила она ему.

— Не знаю никого с таким прозвищем.

— О Господи! — застонала она. — Ты что, рос в стае волков, ты Элен Келлер[15] или иностранец? Терракота — это такой цвет, болван!

— Цвет?

— Да. Красновато-коричневый, — негромко пояснила Тесс, не поднимая на него глаз. Она покосилась на подружку, затем, не вполне уверенная, продолжила: — Кит видит всех людей в цвете.

— И ты терракотовый, — рявкнула Кит, больно ткнув его под ребра. — А у терракотовых мальчиков отцы умерли.

У него в горле застрял комок, словно он поперхнулся.

— О чем вы говорите?

— Если тебе нужен синхронный перевод, обратись в ООН, Терракотовый Мальчик.

— Меня зовут Орри. Кит хмыкнула.

— Отличное имя. Но отца у тебя все равно нет.

— Оставь в покое моего отца. Заткнись. — Он отшвырнул клюшку, пинком загнал мячик на «раф» и двинулся по склону к воротам. — Ты чокнутая.

— Ты себе много позволяешь! — закричала Кит. Физиономия, словно огромная лапа, сжимающая багровый шар. — Ты нарушаешь правила, нужно вернуть клюшку и мяч. Почитай, это написано на твоей счетной карточке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});