София Ротару и ее миллионы - Федор Раззаков

В эстраде, как и в любой сфере деятельности, есть такое явление, как климакс. Оно вытекает из человеческой природы вообще. У Пугачевой он точно наступил: 1985 год – «Без меня тебе, любимый мой», и все! За десять лет она не родила ни одного суперхита. То, что она сейчас поет – «Озеро надежды», «Любовь, похожая на сон», – это уровень Аллегро-вой, певицы этажом ниже. У каждого свой уровень. Пугачева – это «Арлекино», «Короли», «Миллион алых роз» – это песни, которые никто не может повторить за нее.

Пугачева для исследователя очень благодарный материал, потому что она единственная, кто дал «фальстарт». Она создала блеф-волну. Пугачева держится за счет пластических операций, за счет замужества за Киркоровым.

Почему она такая злая? Откуда это совершенно бесстыдное бросание в Киркорова? Ханок уверен, что от хорошей жизни такая любовь не бывает… А если бы закон волны был открыт раньше, Пугачева точно бы нашла свои волны и, зная, что шансов на третью волну нет, смогла бы качественно уйти. Она могла, как Шульженко, с которой ее, кстати, иногда сравнивали, петь свои старые песни.

Шульженко тоже пыталась одно время эксперементировать: штаны надела и т. п., но это было недолго. Она не опустилась до уровня подделок, а продолжала петь свои старые песни, и народ ее любил. Она ведь тоже могла эпатировать, менять мужей… Народ бы шумел. Но это был бы некачественный уход. А если поступать, как Пугачева, то неизбежно теряешь зрителя. Старшее поколение начинает от нее отворачиваться, потому что она его шокирует. С другой стороны, молодежь не может полюбить ее песни. Когда исполнителю за сорок, никогда не завоюешь молодежь.

– Один товарищ сказал, что Пугачева – это смесь базарной бабы с гениальной певицей. И когда гениальная певица кончится, то останется только базарная баба. Так оно и вышло…»

А теперь давайте попробуем применить теорию Ханка к извечной сопернице Пугачевой – Софии Ротару. Ее «волна» началась в 1971 году с мегахита «Червона рута». Спустя два года на свет родились еще два мегахита в ее исполнении: «Баллада о матери» и «Мой белый город». Два года спустя она спела свой четвертый мегахит – «Лебединая верность». После чего еще целую пятилетку она выдавала на «гора» по одной-две популярные песни, но к началу 80-х ее «волна» явно начала выдыхаться. Как вдруг в 1982 году на экраны страны выходит фильм «Душа», где Ротару предстает в неожиданном качестве – как исполнитель роко-попсовых песен, а аккомпаниатором у нее выступает популярнейшая рок-группа «Машина времени». Эти песни позволят Ротару еще целый год продержаться на прежней «волне». Этому же способствует и появление нового мегахита – «Меланхолия» («Меланколие») в 1983 году. После чего «волна» медленно спадает, продержавшись в итоге чуть более десяти лет (1971–1983).

Однако в 1985 году в репертуаре Ротару появляется очередной мегахит – «Лаванда», которая возносит Софию на гребень второй «волны». Это вознесение не могло бы состояться, если бы не встреча певицы с новым композитором – автором «Лаванды» и многих других хитов Ротару Владимиром Матецким. По сути, он стал для Софии таким же вдохновителем на новую «волну», как Раймонд Паулс для Аллы Пугачевой. Но с одним «но»: Пугачева со своим вдохновителем сотрудничала недолго, променяв его на более молодых композиторов (Владимир Кузьмин, Игорь Николаев), а Ротару все свое дальнейшее творчество связала с Матецким и проработает с ним более полутора десятка лет. Именно благодаря этому сотрудничеству она сумеет в итоге оседлать и третью по счету «волну» – постсоветскую (это случится чуть позже и мы об этом еще поговорим). По теории Ханка, это редчайший случай – подобное может произойти только с сильными исполнителями, которых не так уж и много, а большинство – одноволновики.

Получается, Ротару пошла по стопам Клавдии Шульженко, которая тоже пережила три волны популярности: в 2040-е, в 50-е и 70-е годы. Как и Клавдия Ивановна, Ротару «не опустилась до уровня подделок, а продолжала петь свои старые песни, и народ ее любил». Она тоже могла эпатировать публику, менять мужей, но она этого не делала, продолжая сосредотачиваться исключительно на творчестве. Пугачева пошла по другому пути – она постепенно отставила в сторону творчество и всю свою славу (третью «волну») стала строить в основном на пиаре своей личной жизни.

В августовском хит-параде «Звуковой дорожки» в «МК» в номинации «Лучшие альбомы» в лидерах значился сборник песен Ротару под названием «Золотые песни 1984–1994». А вот диск Пугачевой «Путь Звезды» (тоже состоящий из старых и относительно новых хитов) занимал 13-е место. Это явно указывало на то, что российским слушателям почему-то ближе романтичные песни Ротару, чем песни ее конкурентки по эстрадному Олимпу.

А тут еще молодой супруг Пугачевой, Филипп Киркоров, заставил публику испытать к Примадонне российской эстрады некоторое раздражение. Почему? Той осенью Киркоров буквально задолбал всех своей песней из разряда «детских считалочек» под названием «Зайка моя». Не было радиостанции, которая не ублажала бы слух своих радиослушателей этой примитивнейшей песней по десять раз на дню. А чуть позже на эту песню был снят и клип, который стали с не меньшей частотой крутить по ТВ.

В то время как «сладкая парочка» скакала зайцами в мультипликационном клипе «Зайка моя», Ротару уселась в пролетку, чтобы по-новому перепеть советский мегахит 1951 года «Каким ты был» из фильма «Кубанские казаки». Однако расскажем обо всем по порядку.

К середине 90-х в ельцинской России все больше людей начали ностальгировать по… СССР. И это несмотря на то, что вся тогдашняя пропаганда (газеты, радио, телевидение) были «заточены» под оголтелую критику советского прошлого. То есть получалось, что чем больше либерал-реформаторы кроют последними словами советские времена, тем сильнее просыпалась к ним любовь у простых россиян. Собственно, мало бы кто в капиталистической России вспоминал Союз с такой щемящей ностальгией, если бы у либерал-реформаторов получился их капитализм. Но он у них как раз получался просто никчемный – бандитско-грабительский. В итоге в 1994 году Россия поставила печальный рекорд – впервые после окончания Великой Отечественной войны смертность здесь превысила рождаемость. То есть не мог и не хотел русский люд жить при ельцинском капитализме. А поскольку на бунт он был не горазд (отбунтовался еще в горбачевские годы и надорвался), то он избрал пассивную форму протеста – просто тихо вымирал.

В то же время резко возросла имущественная дифференциация. Душевой доход 10 % наиболее богатых в 20 (!) раз превысил аналогичный доход 10 % наименее обеспеченных (в развитых странах, на которые обычно кивали либерал-реформаторы, этот показатель составляет 6–7 раз, в России советских времен, до 1991 года – 4 раза). Естественно, как тут было не загнуться раньше отмеренного тебе срока?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});