Дитя океана - Алина Углицкая

Вот почему эта метка показалась такой знакомой! Это была та самая магия, которую творил эриллиум Райзена, да и мой собственный тоже. Теперь я поняла. Если бы у меня на руке не было этого таинственного невидимого браслета, я бы ни за что не смогла уничтожить порождение чужеродной силы. И я была неправа, когда посчитала эту силу темной. Не темная она, нет, это мы привыкли делить магию на темную и светлую, но что именно делает ее такой? Если бы тогда, в деревне, я, воспользовавшись артефактом, убила бы преследователей вместе с селянами — это была бы темная магия? А если бы с его помощью вернула матери умершего младенца — то светлая? Нет, эта магия была вездесуща, ведь только богам дана власть зажигать искру жизни или гасить ее.

Но, кажется, один человек возомнил себя подобным богам. Брайден Бесстрашный, предок гленниморского короля, основатель династии, завладел эриллиумом, принадлежавшим Бадб — богине войны и смерти. Как он попал к нему в руки, теперь уже вряд ли кто-то узнает, но и сейчас могущественный артефакт находился на человеческих землях, в руках нынешнего правителя.

Ни один из людей не может владеть эриллиумом и не погибнуть, потому что этот артефакт подчинит себе его волю и будет кормиться жизненной силой своего незадачливого носителя. Маги могут продержаться дольше, иссушая собственный резерв, но спасая свою жизнь, а фейри способны даже подавлять волю древнего духа, как это делаю я, раз за разом отказываясь от заманчивых предложений хитреца…

Я вздохнула, оглядывая разгром, который устроили мои духи. Сами они теперь мирно парили в воздухе в виде обрывков тумана. В дальнем углу комнаты сидел, поджав ноги и обняв колени, старик-целитель. Он мелко-мелко тряс головой и стучал зубами, не сводя с меня сумасшедшего взгляда. Кажется, до него дошло, что «этьерна магичка» оказалась фейри — самым страшным существом, которое в Гленниморе учили бояться и ненавидеть с пеленок.

Эбелайн, успокоенный элементалями, распластался на полу в позе морской звезды. Неужели он и в самом деле пытался меня убить? Что ж, сильф задал ему хорошую трепку, вырвав меч и заставив защищаться от собственного оружия, правда, последний удар рукояткой по голове — это было уже лишнее. Маг покачнулся и рухнул, точно мешок, приземлившись на пол с глухим стуком, от которого я невольно ойкнула и зажмурилась на мгновение. Теперь вокруг его головы растеклась небольшая лужица крови, но жизни это не угрожало, потому что в последний момент дух воздуха замедлил падение, и Эбелайну не пришлось пробивать вход в подвал собственным затылком.

— Эй, как вы там? — я с опаской приблизилась к магу, села на корточки и заглянула ему в лицо.

Сейчас черты его разгладились, утратив присущую им резкость, даже морщины стали почти незаметны, и я с удивлением поняла, что он довольно симпатичный мужчина. Не красавец конечно, с Райзеном не сравнится, но взгляд цепляет. Лицо Эбелайна даже в бессознательном состоянии дышало властью и силой, и я чувствовала это так, как жители побережья чувствуют приближение шторма, когда на небе нет еще ни единого облачка.

Маг тихо застонал и накрыл ладонью свое лицо. Из-под ладони донесся приглушенный голос:

— Чем это меня так?

— Вашим мечом.

— А ты сильнее, чем я думал, — он приоткрыл глаза и скользнул взглядом по моему лицу, потом коснулся раны на затылке, глянул на выпачканные в крови пальцы и тихо выругался. — И умнее.

— Не стоит недооценивать противника, — назидательным тоном произнесла я общеизвестную истину, — и, тем более, не стоит всех без разбору записывать в противники.

Эбелайн нахмурился и, не говоря ни слова, сел. Оторвал рукав от своей рубахи, сложил его несколько раз и приложил к ране.

— Почему вы не создадите себе одежду? — полюбопытствовала я, наблюдая за его действиями. Из угла доносился лихорадочное бормотание Менро, на кровати без сознания лежал раненый, но не один из них не беспокоил меня так, как маг.

— А почему ты не боишься меня? — ответил он вопросом на вопрос. — Я же напал на тебя! Неужели не страшно?

— Нет, — я улыбнулась и покачала головой. — Не боюсь. Вы мне ничего не сделаете.

Брови мага изумленно взмыли на середину лба:

— И почему это ты так решила?

— Чувствую. Точнее, я слышу ваши эмоции.

— Эмпат, значит, — пробормотал он вполголоса и вдруг резким движением выбросил руку вперед.

Мужские пальцы жесткой хваткой впились в мою шею, сдавливая гортань. Больно, но терпимо: маг не стремился мне навредить, всего лишь хотел испугать.

Я застыла, уставившись в холодные глаза Эбелайна, которые сейчас оказались так близко, что я видела зеленоватые крапинки в его серо-стальной радужке. Сейчас в этих глазах царил абсолютный холод.

— А теперь? — произнес маг низким, завораживающим голосом, от которого по моей спине пробежали мурашки. — Теперь ты тоже меня не боишься, глупая фейри?

— Нет, — ровно ответила я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул. — И вы уже определитесь, умная я или глупая.

Он коротко выдохнул и разжал пальцы. Я медленно поднялась на ноги, под его цепким взглядом отряхнула платье и направилась вон из комнаты. Он даже не дернулся в мою сторону, продолжая сидеть на полу.

В коридоре уже догорели факелы, но вместо ожидаемой темноты меня встретили предрассветные сумерки. Я даже обрадовалась: ночь близилась к своему завершению, а значит, скоро вернутся мои друзья. Надеюсь, они сумели сделать то, что собирались, и уже через пару часов я узнаю, где мне искать этого таинственного колдуна-мага-друида-полукровку, который создал ожерелье, на долгие годы превратившее меня в человека.

Эбелайн догнал меня у двери моей комнаты, когда я уже собиралась переступить порог.

— Подожди! — произнес он напряженным тоном, перекрывая мне дорогу. — Я не хотел тебя испугать.

— Вам бы это и не удалось, — я равнодушно пожала плечами, — с некоторых пор мне мало что кажется страшным.

— Дура! — он в сердцах ударил ладонью по дверной коробке. — Я же мог тебя задушить.

— Нет, — я не сдержала слабой улыбки. — Вы забыли? Я слышу ваши эмоции.

Он поднял лицо к низкому потолку, потер виски и только тогда сказал то, о чем я уже сама догадалась:

— А я читаю твои мысли.

— Это я уже поняла. И знаете, не стоит больше делать таких экспериментов, — я выразительным жестом потерла свою шею.

Кто бы знал, чего мне стоило держать под контролем эмоции и чувства, чтобы элементали не ринулись вновь в атаку. Но в тот момент, когда пальцы Эбелайна сжали мое горло, от мага исходило лишь холодное любопытство. Я чувствовала, что он не собирается меня убивать, а только хочет понять, что я такое.