Тревоги Тиффани Тротт - Изабель Вульф

– Уверена, мы сможем вам помочь, Тиффани, – сказала она после пятнадцати минут общего разговора.

– А как же мой возраст? – спросила я.

– Что вы имеете в виду?

– Мне сказали в другом агентстве, что я слишком старая.

Она фыркнула:

– Это просто смешно. У вас как раз тот возраст, который нужен, и вы очень привлекательны. Все в порядке.

– Кажется, я люблю вас, – сказала я. На самом деле ничего такого я не сказала.

– Что ж, это большое облегчение, – успокоилась я.

– А теперь мне нужно немного узнать о вашем прошлом, Тиффани.

Через три с половиной часа я закончила рассказывать о своих несчастных отношениях с мужчинами. Она оказалась таким хорошим слушателем.

– Вечернее платье от Лоры Эшли меня доконало, – заключила я. – Хотя, надо сказать, Алекс был неплохим человеком, – добавила я, чтобы она не считала меня слишком придирчивой.

– Ну, из того, что вы мне рассказали, следует, что он скрытый гей.

Мне понравилась прямота, с которой она это сказала, хотя, если честно, я вовсе не хотела, чтобы она так думала, несмотря на то что, когда мы с Алексом бывали вместе в компании, я чувствовала себя так, словно к моей спине была прикреплена табличка: «Мой друг – мужчина!»

– А сейчас я вот что сделаю, – сказала Габриэлла. – Я дам вам просмотреть личные дела, чтобы вы поняли, какого рода мужчин привлекает это агентство. Они образованны, имеют хорошую профессию и стремятся к серьезным отношениям. Мы здесь не делаем упора на брак, – продолжала она, – но можно сказать, что все они ищут постоянных отношений, что очень часто означает брак.

Затем она достала четыре огромные папки на кольцах, с пластиковыми кармашками, распухшие от фотографий. Господи, сотни фотографий – ничего общего с жалкой стопочкой листочков мисс Пенхалион.

– Я оставлю вас одну минут на тридцать, – сказала Габриэлла, взглянув на часы. – Позовите меня, если вам понадобится дальнейшая информация.

Господи, она была такой хорошей. Такой милой. Я чувствовала себя так легко, весело пролистывая анкеты. У меня сразу поднялось настроение. В самом деле поднялось. Главное, есть фотографии. Что очень разумно, думала я. Сразу видно, что человек из себя представляет. Так вот, я сидела там и весело просматривала личные дела от А до К, как вдруг наткнулась на нечто забавное. Я увидела человека, которого знала. Сэма Кларка. Мы учились вместе в начальной школе. Я никогда его не любила. Он был довольно драчливым и часто щипал меня на площадке для игр. И вот теперь он здесь, в «Богине судьбы». В его краткой биографии говорилось, что он инженер по электронике, разведен, имеет троих детей, любит мотоциклы и тяжелый рок. Он не сильно изменился, но волосы почти сплошь поседели. Господи. Ну ладно. Все-таки мир тесен, да? Затем я пролистала раздел от К до П и на этот раз наткнулась еще на одного – Сэнди Риттса, бывшего коллегу Филлипа, который был, честно говоря, немного занудлив. Он звонил мне несколько раз, после того как Филлип меня бросил, но мне удалось от него отвертеться. Я никогда не находила его привлекательным, к тому же с негодованием обнаружила, что его фотография была явно десятилетней давности. Я перевернула еще несколько страниц – там были довольно симпатичные парни: бухгалтер, юрисконсульт и преподаватель, что-то в этом роде. Затем я перешла к разделу от П до Т и увидела еще одного знакомого. Майка Шоу. Главного бухгалтера в «Гёгл Гагл энд Пеготти», с которым я работала семь лет назад. Он был нормальным, но немножко себе на уме, как говорится. Затем я перешла к последнему разделу, от Т до Я, и только перевернула третью анкету, как увидела еще одну очень знакомую фотографию. Дело было в том, что у меня была точно такая же. Это была та самая фотография, которую я послала художнику Эрику, заклеив лицо Алекса. На ней мы с Алексом стояли на лужайке в Глайндборне и смеялись. Я вспомнила, что она нравилась Алексу, и действительно, он на ней хорошо вышел. А я, конечно, была отрезана, хотя можно было заметить кусочек синей шелковой блузки. Я была потрясена. Алекс! Который говорил, что не хочет ни на ком жениться. Алекс, который говорил, что не хочет, чтобы какая-нибудь женщина «трогала его вещи». Алекс, который говорил, что не выносит даже мысли о детях. Алекс, который бросил меня в мой день рождения. Алекс, который угробил целых девять месяцев моей жизни! Цунами удивления, смешанного с тошнотой, захлестнуло меня, и я с трудом перевела дух. Господи боже мой! Из всех брачных агентств во всех городах мира… почему он оказался именно в этом? Это скорее всего давление родителей: два его младших брата уже женились, и мать постоянно намекала – я знала об этом, – что ему «пора остепениться». Я внимательно просматривала его анкету. Там был вопрос: «С каким партнером вам хотелось бы познакомиться?» Так вот, для большинства это ключевой вопрос. Поэтому на него обычно отвечают подробно и конкретно. Например, так: «Я хотел бы познакомиться с кем-нибудь веселым, уверенным в себе, имеющим профессию, добросердечным, любящим, а также независимым». Что-то в этом роде. Или так: «Мне хотелось бы познакомиться с кем-нибудь тридцати восьми лет, некурящим, желающим разделить мое увлечение боулингом и рыбалкой». Или так: «Я хотел бы познакомиться с кем-нибудь предпочтительно без детей, кто готов ездить со мной время от времени в деловые поездки и помогать развлекать клиентов». Таким образом, вы получаете четкое представление, что человеку нужно. Но Алекс просто написал: «Удивите меня!» Удивите меня. Что это значит? Я почувствовала, что мне хочется дополнить этот раздел. Вернее, хочется перечеркнуть «Удивите меня!» и вписать «С мужчиной!». Я пристально разглядывала фотографию – он был в смокинге, который, как ему казалось, скрывал его худобу. Я настолько разозлилась, что меня так и подмывало перечеркать всю его анкету. Он указал, что не курит. «Ты же куришь!» – чуть не написала я рядом. Он написал о себе, что он «романтический». «Пока не в платье и не в женском белье!» – чуть не добавила я. Он написал, что он «стильный». Стильный. «Ты не выглядишь стильным в платье от Лоры Эшли». Я чуть было не написала это. О боже. О боже. Как нехорошо получается. Ведь если я вступлю в «Богиню судьбы», Алекс узнает об этом. Те трое – куда ни шло. Потому что они, конечно, увидят меня здесь. А если я заведу конфиденциальную анкету, это будет стоить 800 фунтов, а не 600. Какая морока! О господи, о господи. Я не могу сюда вступить. Не могу. Но что мне сказать Габриэлле?

– Ну так как, Тиффани? – спросила она, вернувшись в комнату. – У вас создалось хорошее впечатление о том, что вы увидели?

– Ну… ну… э-э…

Я не могла рассказать ей об Алексе. В самом деле не могла. Он был ее клиентом. Если бы я знала об этом раньше, я, конечно, ничего бы ей о нем не рассказала. Мне, возможно, вообще не следовало сюда приходить. Лучше промолчать и обратиться еще куда-нибудь.