Вчерашний день, прожитый завтра (СИ) - Гущина Яна

Саджан, видимо, почувствовал ее присутствие и поднял голову. Наташа чуть не задохнулась, когда он посмотрел на нее своими огромными печальными глазами. Видимо она сильно изменилась в лице, потому как Саджан спрыгнул с подоконника и стремительно бросился к ней.

— Что-то случилось с Анной? — его голос прозвучал так взволнованно, что Наташа поняла — ничто в этой жизни не заставит Саджана разлюбить Аню.

Наташа нервно втянула в себя воздух. Ох, какой же приятный притягательный запах исходил от этого мужественного парня! От этого аромата у девушки закружилась голова, и подогнулись ноги. Подавив стон, рвущийся из груди, девушка попыталась совладать с собой и сконцентрировала взгляд на друге. При виде встревоженного лица Саджана, она тут же решила успокоить парня:

— Нет, с Аней ничего не случилось, но Юра куда-то пропал и меня это начинает беспокоить.

Ага, ее беспокойство передалось Саджану. Он нахмурился. Видимо сейчас он решал — стоит ли вызывать полицию в больницу. Возможно, если бы в этой ситуации не был бы замешан его отец, он так бы и сделал, но сейчас ему пришлось сдержать свой порыв.

— Ты же не думаешь, что похищение может произойти прямо в больнице? — с тревогой в голосе поинтересовался он мнением подруги.

Наташа оглянулась. Рядом никого не было, значит можно говорить, не боясь быть услышанными.

— Сомневаюсь, что они решатся пойти на это здесь, — честно призналась она, нервно переплетая пальцы. — Зачем преступникам так рисковать? Ведь они не догадываются о том, что мы знаем об их замыслах. Поэтому им спешить некуда. Они вполне могут дождаться того момента, когда Аня с ребенком окажется дома. После этого им намного легче и спокойнее попытаться сделать то, что запланировали.

— Ну да, — согласился он, понимая правоту девушки. — Только почему-то у меня тревожно на душе. Если бы меня пустили к Анне, я мог быть спокоен за нее и за ее ребенка. Пойдем хотя бы к двери, чтобы быть уверенными в том, что Юра не войдет к Анне. Ведь его и Виджая могут пустить к ней, как самых близких родственников.

Последние слова дались парню с колоссальным трудом. Наташа так и не поняла, с чем это было связано — то ли с тем, что Юру пропустят в родильное отделение и тот сможет осуществить задуманное, то ли с тем, что Виджай, а не Саджан, стал счастливым отцом, и именно ему дано право увидеть первым жену и ребенка. Как бы там ни было, Наташа остро почувствовала боль друга, но помочь ему ничем не могла.

Они подошли к дверям родильного отделения. Хмурый взгляд Виджая послужил им вместо приветствия.

— Знаешь что, — сказал он Саджану, с вызовом глядя на него, — после того, как МОЮ жену выпишут из больницы, тебе будет лучше какое-то время пожить в другом месте.

Виджай специально сделал ударение на слово «мою», чтобы Саджан наконец-то понял, что его несдержанное поведение по отношению к жене брата никак не может быть оправдано. Как он мог воспользоваться бессознательным состоянием Анны, чтобы обнять ее? Да и вообще Виджаю было неясно, что спровоцировало этот обморок и преждевременные роды. Виджай подозрительно прищурился.

— Ты случайно не знаешь, почему Анна потеряла сознание? — процедил он сквозь зубы, и в его словах засквозило обвинение. — Полагаю, что преждевременные роды — полностью твоя вина! Предупреждаю, Саджан, если не оставишь мою жену в покое, то я за себя не ручаюсь!

Саджан хотел, было, что-то возразить, но Наташа негодующе зашипела на парней:

— Нашли время и место выяснять отношения! Вы еще подеритесь здесь!

Похоже, она могла бы еще много чего добавить к сказанному, но в это время двери открылись, и на пороге появился доктор. Все родственники во главе с Наташей ринулись к нему.

— Доктор, как моя жена? — не выдержал Виджай.

Врач улыбнулся и сказал:

— С ней все хорошо. Поздравляю вас, мистер Варма, у вас родился сын.

Глава 56

Слова доктора утонули в радостных криках родственников и в благодарственных молитвах к Богу. Родители плакали от счастья и обнимали Виджая, а тот стоял с глупой улыбкой на лице. Сын! Конечно, рождению дочери он был бы тоже рад, но он так сильно мечтал о том, чтобы у него родился мальчик. И Бог услышал его молитвы!!!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мистер Варма, вы можете увидеть жену и ребенка, — донеслись до сознания Виджая слова доктора, а следующая его фраза, конечно же, относилась к счастливой бабушке, которая хотела прорваться к внуку. — Нет, миссис Варма, в родильное отделение можно пройти только мужу.

Саджан не смог сдержать разочарования, мелькнувшего на лице и, стиснув зубы, отошел в сторону. Он, разумеется, был рад за брата, но почему-то в этот момент единственная мысль, посетившая его, сводилась к тому, что именно Виджай, а не он, сможет находиться рядом с Анной и новорожденным малышом.

А Виджай тем временем накинул белый халат и скрылся за дверями. Окрыленный своим счастьем, он шел за доктором по длинному коридору мимо закрытых дверей. Перед одной из них доктор остановился и жестом указал на нее. Виджай на секунду замер, понимая, что именно за этой дверью находятся его жена и сын. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди от волнения, переполнявшего его. Он решительно шагнул вперед и распахнул дверь.

Аня лежала на кровати и прижимала к себе маленький сверточек, который шевелился и кряхтел. Увидев мужа, девушка слабо улыбнулась. Виджай кинулся к ней и порывисто поцеловал в лоб.

— Спасибо за сына, — произнес он хриплым голосом и протянул дрожащую руку к ребенку.

Отогнув уголок пеленки, он взглянул на маленькое личико малыша и застыл от всепоглощающего жгучего счастья. Что может быть важнее в этом мире, чем видеть лицо своего сына? Виджай взял ребенка на руки и чуть не задохнулся от радости. Невероятно теплое чувство душевного покоя завладело им, когда малыш поморщился и, покрутившись, высвободил из пеленок ручонку. Маленькая ладошка с малюсенькими пальчиками мелькнула перед умиленным взором отца и уцепилась в его сорочку. Виджай расплылся в улыбке и поцеловал сына. Более счастливого человека, чем он не было на всей земле!

* * *

Здоровье Анны и ребенка не вызывало у врачей опасений и потому уже на второй день родственники смогли забрать их домой. Момент прибытия нового члена семьи в родительскую обитель сопровождался паломничеством многочисленной родни, желающей посмотреть на наследника семейства Варма. Но миссис Варма героически встала на защиту любимого внука, заявив, что в первые недели не допустит к нему нескончаемые потоки посетителей, так как врачи порекомендовали оградить новорожденного от контакта с внешним миром. Малышу нужен был покой, да и лишние бактерии ему тоже были не желательны. Поэтому все гости были выдворены из дома.

Посовещавшись, было решено назвать ребенка Аманом. Он стал королем сердец своей родни, о чем, наверное, стал догадываться с первых же дней своей жизни. За право побыть с Аманом боролись все домочадцы, из-за чего Аня с Виджаем практически не могли отвоевать сына у родственников.

Расчувствовавшийся мистер Варма не отходил от кроватки внука, любуясь малюткой. Он постоянно носил его на руках, напевая какие-то песенки.

— Вы так избалуете Амана, — с улыбкой говорила Аня, наблюдая за светящимися глазами свекра. — Он потом не захочет лежать в кроватке.

— Дочка, зачем моему внуку нужна кроватка, когда у него есть я? — тут же парировал мужчина. — Мои руки будут ему колыбелью! Я готов всю жизнь носить его на руках и ни на секунду не отпускать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Миссис Варма с недовольным видом отбирала внука у мужа, сетуя на то, что понянчить ребенка хочется всем, не только дедушке.

Саджан впервые увидел племянника еще в больнице, когда Аню с малышом выписывали домой. Гордый и счастливый Виджай протянул сына брату со словами: «Братишка, ты только посмотри, какой красивый у тебя племенник». Саджан осторожно взял из рук Виджая драгоценный сверток и взглянул в огромные, не по-детски серьезные глаза ребенка. Его племянник… Сын брата и невестки… Саджан увидел, как малыш сосредоточенно посмотрел на него, и, смешно сморщив носик, вдруг улыбнулся дяде. Именно в этот момент сердце Саджана гулко бухнуло в груди, и он прижал к себе малюсенького человечка, проникшись к нему теплым чувством любви.