Танцующая с Ауте - Анастасия Парфенова

Эти слова должны запустить в дрессированных мозгах людей цепочку ассоциаций, которая неизбежно приведет их к некоторым (вполне правдивым) выводам относительно эль-ин в целом. Будем надеяться. Если человек к каким-то решениям приходит сам, он принимает их охотнее, чем навязанные кем-то.

– Антея-эль, если я не ошибаюсь… ваш полный титул включает в себя и обращение «эль-э-ин»?

А вот этого вопроса я надеялась избежать всеми правдами и неправдами.

Тело сжимается, мышцы напрягаются почти до боли.

Сделать акцент на понимании.

Голос все так же хрипл и спокоен.

– Разве это не очевидно? Я, кажется, тем и прославилась в Ойкумене, что в одиночку истребила один из самых мощных военных флотов в истории. Без единой потери с нашей стороны. Только вот одна потеря все же была… – Сжимаю пальцы, автоматически отмечая, что когти оставляют на полу глубокие борозды. Разве покрытие не должно быть сделано из идеально прочного материала? – Я тогда… была как мертвая. После смерти Иннеллина ничего не имело значения. Хотелось просто позволить оливулцам спуститься и закончить начатое. Но, когда стало ясно, что возрождение эль-э-ин – единственный способ… спасти остальных… Я только потом поняла, что наделала. В туауте твоя душа сливается с душой ребенка, полностью, безвозвратно. И когда после этого ребенок уходит, а твою жизнь насильно удерживают в теле с помощью того, что вы могли бы назвать реанимационной терапией… Ни одна женщина больше не должна проходить через это, никогда. Никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах. Понимаете?

Адрея слегка шевельнулась в своем кресле, и в звоне ее ножных браслетов мне слышится робкое, какое-то неуверенное сочувствие. Аналитическая часть разума удивленно ликует – неужели получилось? Другой части уже на все наплевать. И лишь где-то глубоко-глубоко вспыхивает вдруг тихая признательность. Тут же сменяющаяся привычным яростным раздражением: мне не нужна ничья жалость!

– И через несколько лет вы погибнете?

Равнодушно пожимаю плечами:

– Мы не воспринимаем смерть так, как вы. Это не нечто окончательное, неизбежное. Это просто второе рождение. Переход на другой уровень. Я жду своего освобождения с нетерпением, а до тех пор есть долг, который следует выполнить.

– Сколько?

– В моем конкретном случае – еще лет тридцать, не больше. Потом неожиданно и непонятно почему тело начнет угасать, и буквально за несколько дней все будет кончено.

Адрея вновь склоняет голову. Краем глаза улавливаю чуть заметное шевеление еще одного из дараев. Кажется, они готовы. Теперь нужно не упустить момент, второго может не представиться.

Сейчас.

– А почему…

На этот раз не прерываю ее, а просто поднимаю руку. Дарай-княгиня вопросительно замолкает.

– Достаточно, миледи, милорды. Вы знаете уже более чем достаточно, а мой народ имеет секреты, которые не следует открывать чужакам. Я бы хотела услышать ваше решение, и лишь после этого согласна отвечать на дальнейшие вопросы.

Адрея смотрит на меня одну бесконечно долгую минуту, затем комнату вновь наполняет звон ее браслетов – дарай-леди поднимается из своего кресла.

– Хорошо. Но перед этим позвольте вас заверить: то, что вы рассказали нам, останется с нами. Никаких записей, никаких протоколов. Все услышанное мы унесем в могилы. Слово дарая.

Все присутствующие согласно склоняют головы (кое-кто, правда, с явной неохотой). Прекрасно. Эти люди понимают, что они фактически уже все решили?

– А теперь извините нас, подобная проблема требует серьезного обсуждения.

Волна Вероятности поднимается, отсекая от меня неподвижные фигуры. Нет, они все так же сидят в своих креслах с высокими спинками и все так же не подают ни малейших признаков жизни, но что-то мне подсказывает, что время для них течет гораздо медленнее, чем для меня, причем время это наполнено яростными дебатами и аналитическими выкладками. Отмечаю, что Аррек и Доррин, судя по всему, тоже вовлечены в спор. Это меня странно беспокоит. Аарр-Вуэйн непредсказуем, как истинный эль-ин, внося в расчеты слишком большую долю Ауте. Впрочем, сейчас уже ничего не поделаешь.

Отдаюсь трансу, разглядывая помещение, восхищаясь красотой и законченностью его пустоты. Плыву в течении времени, подхватывая каждое мгновение, рассматривая его с наивностью и восхищением. Крылья жемчужным туманом клубятся по комнате.

Воздух перед моими глазами подергивается легкой рябью – покрывало времени исчезло. Поднимаюсь на ноги, готовая услышать приговор. Да, дараи пришли к решению, и оно по душе далеко не всем. С некоторой тревогой отмечаю едва заметные признаки неудовольствия в Адрее. Похоже, темнокожая княгиня до хрипоты спорила о чем-то, но спор проиграла. Что это может значить?

– Леди Антея, мы не видим другого пути, кроме как принять эль-ин в семью Домов Эйхаррона.

Напряжение в комнате подскакивает на порядок. Волосы у меня на затылке начинают шевелиться, разум с потусторонней стремительностью отметает возможности. В этом коротком предложении слышна вторая его часть, начинающаяся с «но». Какую пакость они придумали?

– Но… – так я и знала, куда же нам без извечного «но»! – …но, боюсь, вы недооценили значение традиций в человеческой культуре. Арры никогда не принимали никого, не связанного с нами тесными кровными узами. Обойти этот почти закон на практике не представляется возможным.

Куда она клонит?

– Единственный выход, который мы видим, – сделать нас родичами.

Неужели полная перестройка организма эль-ин по генокоду арров? Уговорить на такое наших будет непросто.

– А это традиционно совершается посредством брака. – Адрея внимательно изучает противоположную стену, упорно отказываясь встречаться со мной глазами. Непонимающе смотрю на замерших людей. Они о чем?

Аррек вдруг оказывается передо мной, коленопреклоненный и сероглазый.

– Антея, наследница Дома Дернул, не окажете ли вы мне честь стать моей женой?

Глава 15

Нерушимое равновесие транса разлетелось сверкающими осколками, больно ранящими ошеломленное сознание. Я не заметила. Даже всади мне сейчас нож под лопатку, я вряд ли обратила бы внимание.

Самые могущественные дарай-лорды Эйхаррона имели возможность любоваться картиной полного, бесконечного и всепоглощающего изумления. Так умеют удивляться только эль-ин. Все отступает за пределы безуспешных попыток осмыслить, понять, соотнести…

Сквозь пелену шока проступают зыбкие пока еще очертания догадки. Да, все укладывалось в структуру… с человеческой точки зрения. Ауте!

– Дарай-лорды, извините меня, мне бы хотелось поговорить с князем арр-Вуэйном наедине… – Одновременно посылаю Арреку сен-образ с отрывистым, как удар клинка, приказом. Стены дрогнули, чтобы смениться зеленью лесов и стройной белизной башен. Исполнительный ты мой…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});