Рейтинговые книги
Читем онлайн Сама жизнь - Наталья Трауберг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 92

Все мы больше или меньше чувствуем, что Церковь и семья – единственные окошки в рай. Иначе не было бы так ужасно их искажение, поистине наводящее на мысль об аде. Бывает это, когда в них нет любви (прежде всего – милости), истины и того, что по латыни называется claritas. Действительно, беспощадность, фальшь и хаос ни о чем хорошем не напомнят.

Каждый, кто видел отца Виктора, знает, что он -просто воплощение милости, чистоты и правды. Стыдно писать, но он буквально сияет даже на фотографиях. Монах этот осуществляет вполне честер-тоновскую мысль – никто с такой мудростью и милостью не судит теперь о детях. У нас царят Сцилла и Харибда, два очень опасных мнения, которые можно назвать: «мало секли» и «доктор Спок». Отвечая на точные, но ничуть не категоричные вопросы Ильи и Марины, настоятель из Карсавы неизменно остается «на осторожном царском пути» (слова Льюиса). По возрасту- человек 1960-х, он ни в малейшей мере не идеализирует попустительство. Если помните, тогда даже пришедшие в церковь люди внезапно сочли детей неподверженными порче. В детях восхищались не остатком райской красоты, не даром удивления, и уж никак не беззащитностью, а теми мнимыми свойствами, которыми Просвещение восхищалось в дикаре. Казалось бы, и Средневековье, и даже XIX век прекрасно знали – что есть и в таком человеке, как ребенок; перечитаем хотя бы размышление Долли, внезапно увидевшей своих детей, или роман Энн Бронте «Агнес Грей». Но нет, снова начали хвалить детей в их присутствии, испуганно спрашивать, едят они что-то или не едят, считать «своего» исключительно одаренным и тому подобное. Так часто видишь это в церковной среде, что беседы с отцом Виктором – как глоток воздуха.

О том, что он прекрасно понимает гибельность домашней тирании, было бы незачем говорить, если бы и ее мы видели не так часто. Как обычно бывает, Сцилла и Харибда легко сочетаются. Тогда тирания выступает в виде сверхзаботливости, мало того, – в виде криков и оскорблений, которые хуже розги.

Пересказывать книгу глупо. Я и пишу, чтобы ее прочитали – и все-таки охнули. Причины у каждого свои, но я назову одну, которая мне кажется главной.

Архимандрит Виктор говорит, что дети остро чувствуют фальшь. Само по себе это общеизвестно; но беда в том, что мы за собой фальши не чувствуем. Появляется она, когда мы служим двум господам. Еще на границе 1950-1960-х годов отец Всеволод Шпиллер повторял, что у нас исчезла культура покаяния. И как ей не исчезнуть, когда 1) советские унижения подталкивали к утверждению себя, и 2) «умение жить», а точнее – выжить, стало незаметным? Конечно, все было так только в «естественном порядке», не в Царствии, то есть не там, где царствует Бог, но очень редко мы замечаем, что живем уже под этой властью. Обращаясь, советский человек более или менее спокойно служит двум господам, прибавляя новые опасности к обычным «искажениям лучшего».

Припомню притчу. Когда только-только начали издавать бывший самиздат, одна молодая мама радовалась при ребенке: «А мы достали „Нарнию"!» Хорошо было нам, детям 1930-х: несчастные родители – «достают», бабушка и крестная – повторяют, что можно и нужно прожить без этого. А тут ребенок узнает, что все навыки мира сего остаются при «верующих». Беру это слово в кавычки не для иронии. Именно так – «мы, верующие» – гордо говорила одна женщина, которой особенно боялся Сергей Сергеевич Аверинцев.

Вот оно, наше самодовольство. Да, эти «львы на пути», самодовольство и самоутверждение, особенно опасны для детей. Они неизменно их чувствуют, а дальше – как у кого. Одни просто врут, пока боятся, а потом убегают, очень удивляя нас, уверенных в своей добродетели. Другие (что намного хуже) сами не сомневаются, что они – лучше других. При слабых, грешных, но хотя бы не самодовольных «людях Петра» может вырасти, а может – не вырасти христианин. При фарисеях он вырасти не может. Иногда он возвращается кружным путем, но сколько за долгое время перестрадают и Бог, и ближние, и он сам!

Словом, очень прошу, прочитайте о «Таинстве детства». Книга исподволь переведет в светлый круг, где не захочешь, а покаешься.

Земля Марии

Представив себе глобус или карту, мы легко вспомним, что на атлантическом берегу Америки лежат один за другим прославленные города, в том числе и «главный» – Нью-Йорк, и столица – Вашингтон. Есть там и изысканный Бостон, и прелестная Филадельфия, и (поближе к южному концу цепочки) Балтимор, который входит в штат Мэриленд. Эту землю Карл I в 1632 году подарил Джорджу Калверту, первому лорду Балтимору. Тот почти сразу умер, и управителями стали его потомки.

Балтиморы были католиками, а католичество в Англии давно уже было таким же неугодным, как самые крайние деноминации протестантства. Англиканская церковь отсекала противников с обеих сторон, и те обычно уезжали в огромную необжитую колонию.

Мэриленд отличался терпимостью. Гонимые английские католики давно лишились той победной агрессивности, которую дают сила и власть.Теперь они хранили совсем другое, самое евангельское в католичестве – то самое, из-за чего несчастный Уайльд назвал его верой для святых и грешников, а

не для приличных людей. Сюда неизбежно входила и любовь к Марии, защитнице слабых и жалких, всегда связанной в нашем представлении с таким беззащитным существом, как ребенок.

Династия Стюартов, формально соблюдая приверженность англиканству (король был главой Церкви), католичеству сочувствовала. К концу XVII века младший сын Карла I, Иаков, открыто стал католиком, и ему сравнительно мирно пришлось уступить власть дочери с мужем. Очередной Балтимор отказался их признать и перестал быть губернатором Мэриленда.

XVIII век принес огромные успехи одному из исповеданий протестантства, методизму, отличавшемуся поистине библейской живостью и мощью. Обращения этого рода обычно бывают массовыми. В Мэриленде возобладал методизм, заметно усилив суровость к себе, а нередко – и к другим.

Любые противопоставления конфессий неполны и не очень справедливы. Чего же еще ждать от такой беды, как нарушение молитвы Христа о единстве? Поэтому скажем только, что книга Кэтрин Патерсон[ 120 ] касается той больной точки, которая исключительно важна для всех исповеданий христианства.

Психологи открывают теперь, что потребность в чьей-то любви – одна из самых главных у человека. Это знали давно. Некоторые, убедившись, что тут, на земле, ее не дождешься, пытались обойтись без нее. Несколько упрощая, это можно сказать о стоическом отношении к жизни, а не упрощая – о шкурном, прагматическом. Ни Новый Завет, ни Ветхий такому отказу не учит. Это мы сами пытаемся убедить других, что лучше быть черствым и толстокожим, оставаясь при этом болезненно обидчивым. И не случайно: естественная потребность в том, чтобы тебя любили, если ее подавить, оборачивается чудищами комплексов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 92
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сама жизнь - Наталья Трауберг бесплатно.
Похожие на Сама жизнь - Наталья Трауберг книги

Оставить комментарий