Сколько ты стоишь? - Аннa Шнайдер

36

После подобных разговоров ходить на работу совсем не хочется, но надо. И Варя пошла, правда, чуть опоздала — оказалось, что Илья уже на месте. Он стоял возле шкафов с документами и что-то сосредоточенно изучал в одной из папок. Поднял голову, увидел Варю, кивнул и улыбнулся.

Стало жарко. Нет, даже горячо. Она вспомнила, как накануне он сказал, что хочет её, и ужасно смутилась. Тоже кивнула, но не улыбнулась, села на своё место и…

Илья опять оказался сзади, и Варю накрыло. Она всегда напрягалась, когда он вставал к шкафу с документами, и Берестов старался там не задерживаться. Вот и на этот раз сразу пошёл к своему столу, положил на него папку и даже сел. Прошло две минуты, он отнёс папку на место и взял следующую.

Варе стало неловко.

— Слушай, — она повернулась на стуле и посмотрела прямо на Илью, который вновь шёл к столу, — не надо маршировать. Я потерплю. Это ведь даже не паническая атака, так, лёгкий дискомфорт…

— Мне не сложно, — ответил Берестов привычно и сделал шаг вперёд. Вот упрямый!

Варя рассердилась, вскочила на ноги и перегородила ему дорогу, сама удивляясь собственной смелости.

Видимо, Илья тоже удивился, потому что вздрогнул и уронил папку, которую нёс в руках. И они оба, как это и полагается делать воспитанным людям, сели на корточки и разом за неё схватились.

Берестов фыркнул, а Варя засмеялась.

— Хорошо хоть лбами не стукнулись, — заметила она, но подниматься на ноги не спешила. — У нас со Светкой так было.

Илья смотрел на Варю, легко улыбаясь, и молчал. Будто любовался.

Наверное, и правда любовался, потому что вдруг сказал:

— Ты очень красивая.

Варя чуть покраснела. Странно: вроде бы не пила, а ощущала себя так, словно залпом махнула бокал шампанского. И в груди что-то искрилось и бурлило…

— Спасибо, — ответила она тихо, решив перевести всё в шутку. — Ты тоже ничего.

Илья засмеялся, как и Варя, не торопясь вставать.

Вместо этого протянул руку и дотронулся до её щеки. Сердце у Вари сразу же забилось, но не от страха — от волнения.

И приятно было очень…

Илья не позволил себе ничего дольше краткого прикосновения, и, с одной стороны, это было досадно, а с другой — радостно, что он настолько считается с её чувствами.

А едва Берестов убрал руку, над их головами раздался голос Люды:

— Ребят… а что это вы тут делаете?

Варя вздрогнула и вскочила на ноги, пытаясь придумать оправдание собственному стоянию на коленях. Берестов поднялся более неторопливо и вместе с папкой, улыбнулся спокойно, как будто ничего особенного не случилось, и сказал:

— Цветы сажаем.

Варя кашлянула, а Люда засмеялась.

— Какие такие цветы?

— Офисные. Надеемся, что прорастут.

— Как золотое дерево в Стране дураков?

— Точно.

— А поливать их чем надо?

— Слезами рабов… тьфу, то есть сотрудников.

— А почему не кровью?

— Тогда вырастут не обычные цветы, а цветы-хищники. И слопают всех работников. Юрьевский не переживёт.

— Так, стоп! — Варя замахала руками на ржущих Люду с Ильёй. — У меня сейчас мозг взорвётся! Люд, я просто помогала этому… шутнику поднять папку!

— Фи, как скучно, — поморщилась девушка и вдруг совершенно нахально подмигнула Берестову. — Версия с деревом и слезами сотрудников мне больше понравилась!

— С какими слезами сотрудников? — из-за спины Люды вынырнул Мишин, и Варя мысленно застонала. Сейчас тут все креативщики соберутся и узнают, что они с Ильёй миловались, стоя на коленях!

— Да вот, — хихикнула Люда, — тут поступило предложение посадить офисные цветы и поливать их слезами сотрудников… наверное, чтобы быстрее росли.

Варин начальник хмыкнул.

— У дизайнеров их фикус вымахал уже будь здоров…

— Это пальма!

— Да без разницы. Вымахала их пальма будь здоров, но я не помню, чтобы они над ней рыдали. Чай выливают — это да. Но она уже, видимо, привыкла.

— Угу, — поморщилась Варя: она не очень любила, когда издеваются над цветами. — Они её так и называют: чайное дерево… Изверги.

— Зная наших дизайнеров, им больше пригодилось бы кофейное дерево, — фыркнул Мишин. — А нам в отделе нужно ламповое.

— Почему ламповое?

— А как в зарубежных мультиках: зажигаешь лампочку — и тебя осеняет очередной креативной идеей.

— А-а-а… — протянула Варя. — А я уж думала, ламповое — потому что все мы здесь ламповые няши, как сказал бы мой папа.

— Ну у тебя и папа, — заметил Мишин, пока Илья и Люда хихикали. — Можно подумать, что тоже креативщик.

— Не, — Варя улыбнулась. — Мой папа круче. Он лингвист! А креативнее лингвистов людей на свете не бывает!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍