Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013 - Сборник

Юноша сунул ноги в ботинки и подошел к зеркалу. Последним штрихом были галстук и прическа. Красный галстук он мигом намотал на шею, как показывал Андрей Вячеславович. Затем прическа. Аккуратный зачес, который делала мужская половина молодежи того времени, ужасно не нравился юноше, и поэтому он тайком от матери взъерошивал свои волосы. Сейчас же это не понадобилось, волосы лежали как раз, так как и хотелось.

Часть 4

Юноша застегнул кожаный ремешок старых дедовских часов на руке, взял немного денег из-под матраса, и выпрямился перед зеркалом, делая последнюю оценку своего образа. Все именно так как он хотел. Не идеально, а именно так как хочется. До улицы Алабаяна нужно было пилить и пилить. Поэтому выходить приходилось заранее, а ведь ему нужно еще разыграться с музыкантами.

Алекс оставил матери записку насчет ужина и покинул квартиру, предварительно закрыв на ключ деревянную дверь.

На улице было уже по вечернему прохладно и Грассман слегка пожалел, что не захватил куртку. Он пробежался по двору и нырнул в арку, выводящую на главную дорогу к остановке трамвая.

Желтая фигура трамвая проползла по рельсам, подъезжая к перрону. Звякнул звонок, и двери со скрежетом открылись. Алекс вместе с толпой, которая буквально втолкнула его в трамвай, залетел внутрь. Расплатившись с кондуктором, толстой и злой теткой, он плюхнулся в первое попавшееся сиденье. Теперь его ожидала довольно нудная и долгая поездка по городу в компании озлобленных мужчин женщин. Не успел трамвай отойти, как Грассмана за плечо кто-то тронул.

— Юноша, может, уступите даме место? — с видимым наездом произнесла женщина в косынке. Алекс поправил очки и встал.

— Да конечно.

Юноша ухватился рукой за поручень, чтобы не упасть во время движения.

— Вот ведь молодежь пошла. Все танцульки да развлекаловки на уме, а бедной женщине место уступить уж и не догадаются, — бормотал тетка, садясь на место Грассмана. «Вот ведь, люди. Им добро делаешь, так еще не ладно. Что бы ей пусто было», — подумал Алекс и отвернулся от женщины.

За окном пролетали машины, люди, тротуары. Очень много молодежи. Ага! Вот и те, о которых Алексей, как-то вспоминал. Сначала юноша подумал, что в трамвай вломились клоуны. Но нет. Ребята в стильной одежде неимоверных размеров. Шумная компания, парни и девушки, особняком стояли в другом конце трамвая, все остальные отпрянули от них как от прокаженных. А они делали вид, будто им все равно.

— Куда мир катится? — обреченно произнес кто-то над ухом Алекса, студент мгновенно повернулся.

— Что, простите?

— Говорю, куда мир катится? Вообще не понимаю, о чем они только думают, преступники малолетние, — говорил мужчина похожий бородкой на Вернера.

— Ну не знаю… — начал, было, Грассман, но из другого конца трамвая вдруг раздалось:

— Алекс! Леха! Грассман!

Юноша резко обернулся на голос.

— Женька!

Алекс встретил глазами своего давнего школьного друга, Женьку Федотова. Федотов развел руки в стороны, желая непременно обняться со своим старым приятелем. Грассман, проталкиваясь мимо людей, добрался-таки до компании. Парни обнялись крепко по-мужски.

— Леха! Какими судьбами? — проорал Женька, заглушаемый звуком трамвая.

— Жиндос! Это ты тут, какими судьбами?

— Да мы с ребятами, — Федотов обвел рукой своих, — в «Печору» идем, слышал о такой?

— Конечно, так я тоже туда!

— Да, ну? А тебя в таком виде туда пустят?

Женька выставил руку вперед, будто мерил Грассмана.

— Мне можно, хоть голышом. Я сегодня там за роялем весь вечер.

Женька сделал удивленные глаза.

— Люди, гляньте на живую легенду! — обратился он, будоража толпу своих, — Это друган мой, Алекс Грассман, сегодня он весь вечер будет за роялем в «Печоре»!

«Клоуны» приняли эту новость аплодисментами и улюлюканьем. Алекс повернул голову. «Твою мать, весь трамвай пялится на нас!»

Он, повернулся к компании лицом, чтобы не видеть тех пытливых взглядов буравящих его спину. Эти люди сначала приняли его за нормального человека, а он оказался таким же, как и вся эта распущенная молодежь. Кто-то в трамвае начал тихо сердиться, кто-то начал сердиться громко. Алекс подумал, что еще пара минут и его вместе с «клоунами» ушатают прямо здесь. А этим раскрашенным и непонятно как одетым людям, было, по-видимому, все равно. Грассман прислонился к окну и закрыл глаза. Сейчас лучше не думать о плохом.

[Будет ли продолжение — не известно]

Лина Овсянкина (Беганова)

и Маргарита Исакова

Cерия «Зазеркалье»

Книга первая

Имя: Лана

Отчество: Андреевна

Фамилия: Гумилева

Время действия: 2011 год

Адрес: Санкт-Петербург, пр. Космонавтов, д. 50

Локация: Не определено

Предмет: Собака

Дар: Чтение мыслей

Зеркало — очень мощный и хрупкий артефакт. Оно может стать началом новой жизни для человечества, а может стать угрозой всему миру. К сожалению, это произошло. Сможет ли Лана, внебрачная дочь Андрея Гумилёва, подросток с огромным уровнем IQ, спасти мир от разрушения и собрать вовремя все пять предметов?

Эпизод 1. Зеркала

Эллинистический Египет, 30 год до н. э.

Крики доносились отовсюду. Треск пожаров стучал в голове. Последний родной человек Небхепрура лежал у него на руках, у честного воина, защищающего свою родину от Римских войск. Это было падение. Падение великой страны. И от чьей руки? От руки жестоких и безбожных римлян!

— Небхепрур, я хочу передать тебе свою мудрость… мудрость нашего рода.

— Я слушаю тебя, дядя, — сказал Небхепрур с глубоким отчаянием.

— Найди зеркало. Оно лежит… Кхе-кхе.

Небхепрур понимал, что дядя не выживет, но не хотел в это верить…

— Где? Дядя, скажи мне! Я найду его. Найду.

— Оно спрятано в картине, которая висела несколько десятков лет в комнате твоего отца. Это зеркало — артефакт создания. Существует еще два зеркала, но они несут другие способности.

Горькие слезы потекли по щекам Небхепрура. Он молчал и слушал, ловя каждое слово своего умирающего дяди. Дядя вздохнул последний раз.

Небхепрур встал, собрав последние силы, и пошел в сторону своего дома, который чудом уцелел.

Он вошел в дом и увидел, что все было перевернуто верх дном. Небхепрур вбежал в комнату и помчался к картине, моля Бога, чтобы зеркало уцелело. Его молитвы были услышаны. Оно было на месте. Тогда Небхепрур взял его и из картины выпал пергамент. Он взял оба предмета и спрятал их за пазухой. После этого он выбежал из дома, запрыгнул на своего коня и ускакал прочь…

Эпизод 2. Изменение

Петербург, июнь 2011 года

Утро было, мягко говоря, ужасным. На город «напали» тучи, но жизнь все равно кипела в городе. Каким бы ни было это утро, вставать все таки надо… Как обычно, позавтракав яичницей, Лана вышла на улицу.

Большинство людей ходило с черными зонтами, что сильно бесило Лану, которая по природе была очень жизнерадостным человеком. Поэтому ее зонт был украшен цветными бабочками и стрекозами.

Лана имела очень специфическую внешность. У неё были насыщенно черные волосы и темно-голубые глаза. Это было до боли редкое сочетание. У неё были правильные пропорции лица, и вообще она имела модельную внешность.

Своей красотой она не занималась. Больше любила новые технологии, науку и цифры. Наверно, это у неё от отца — самого известного миллиардера. С ним Лана никогда не общалась, только видела по телевизору. Иногда, она сомневалась, что он вообще не знает о ней. К тому же у него была ещё одна дочь — Маруся. Но у Маруси была другая мать, о которой Лана ничего не слышала. Её не волновала жизнь своего зазнавшегося папочки.

Девушка жила одна в пятикомнатной квартире. Мать была постоянно в разъездах. Она работала археологом в Египте и поэтому часто пропадала. Лана ненавидела свою мать. Они встречались только один раз в году — на День Рождение Ланы. Когда она была совсем малюткой, мама всегда находила сиделок и нянек. Может именно поэтому, Лана выросла сорванцом.

А вчера пришло письмо от матери с таким содержанием:

Привет мой оленёнок!

Я приезжаю завтра к 15.00 в Петербург. Надеюсь, ты сможешь меня встретить. У меня есть сувенир для тебя.

Целую,

Твоя мама.

Лану очень удивила эта записюлька, ведь День Рождения у неё только зимой, а сейчас начало лета.

«Может она на солнце перегрелась?», — подумала девушка и выкинула конверт в помойку. А ещё её очень бесило, когда мама называла её оленем. Это было похоже на козла в уменьшительно-ласкательной форме.