Наследницы - Марина Евгеньевна Мареева

Антоновна собрала нас всех, чтобы сообщить вам… нам… — Она сбилась и испуганно посмотрела на старуху.

— Дорогие мои! — прокашлявшись, начала Ираида Антоновна. — Во всем, что с вами произошло, виновата я.

— В чем ты виновата? — почти хором спросили Андрей и Вера.

— Прошу не перебивать.

На балкон вышел Георгий и, стараясь не привлекать к себе внимание, тихо подошел к Анне Федоровне, молча склонившись и поцеловав ее руку.

— Повторяю для опоздавших. Во всем виновата только я… Как всегда, впрочем. Этот шантажист Евгений был натурщиком у Володи, и мой сын, естественно, платил ему за это. Сколько, точно не скажу, не знаю, но уверена, что немало. Но, как известно, человеку всегда хочется больше, чем он имеет. Это-то его и подвигло на преступление, за которым, надеюсь, последует наказание. Обо всех тайнах нашей семьи Евгений узнал не от Володи — мой сын был не из тех, кто выносил сор из избы. Мой сын был настоящим мужиком.

— Ура! — С девчоночьим ликованием Саша дважды подбросила вверх свою сумочку. — Так я и знала, ура!

— Повторяю: во всем виновата я, — продолжила Ираида Антоновна. — Год назад, готовясь к длительной госпитализации, я решила навести порядок в Володином архиве. Самой мне это было уже не под силу, и я попросила Евгения помочь мне. Я знала, что его основная профессия — журналистика, стало быть, он умеет работать с архивной документацией. И второе, чем я руководствовалась при выборе кандидата, это какая-то необъяснимая, непонятная мне привязанность Володи к этому человеку.

— Дед считал, что этот Женя, — подал голос Андрей, — похож на Вовку. В смысле он думал, что так он будет выглядеть, когда вырастет.

Галина Васильевна сделала «страшные» глаза.

— Кто дал тебе право перебивать взрослых? — укорила она внука.

— Все ясно! — выпалила Саша. — Этот Евгений нашел в папином архиве дневники!

— И прочел их! — подхватила Вера.

— Он не просто их прочел, он их украл. — Ираида Антоновна выпрямилась в своем кресле.

— И ты даже не заметила, что они пропали? — удивленно подняв брови, спросила Анна Федоровна у свекрови.

— Милая моя, ты помнишь, сколько мне лет? — вопросом на вопрос невесело и устало ответила Ираида Антоновна.

— Ида, ты впервые говоришь о своем возрасте! — будто подловив ее, задорно заметила Вера.

— Ну надо же когда-то начинать! — с горьким сарказмом изрекла старуха. — Да, я не заметила, что они пропали. Только когда Галя рассказала мне обо всем, что у вас там творится, я велела ей привезти сюда Володин архив.

— Вместе с Ираидой Антоновной мы произвели полную ревизию, — пояснила Галина Васильевна собравшимся, — и обнаружили, что Володины дневники действительно пропали. Евгений украл их.

— А еще он украл две картины.

— Пра, — вновь подал голос Андрей, — одну нам вернули — подлинник, у них осталась копия.

— Это не имеет значения — факт кражи налицо. Я уже переговорила со своим адвокатом, — продолжила Ираида Антоновна. — Дело это подсудное. Есть серьезная статья и серьезный срок. Адвокат уже связался с шантажистом и предупредил его, что, если в трехдневный срок он не вернет украденное, ему грозит судебное разбирательство. Так что дышите ровно, — властно подытожила старуха, — не будет ни книги, ни шантажа, ни угроз. В противном случае ваш борзописец загремит под фанфары. Будет ему небо в мелкую клетку — до пяти лет с конфискацией.

— Господи, даже не верится, — с облегчением выдохнула Анна Федоровна, — неужели все позади?

— А как же его ученики? — быстро и нервно спросила доселе молчавшая Вера. — Я не верю, что отец действительно нанимал «негров»!

— И правильно, что не веришь. Этого не было, — убежденно сказала Ираида Антоновна. — Хочу вас успокоить: я знала учеников Володи. Да и он о них мне рассказывал. Все они были молодыми, нищими и гордыми. Володя жалел их, хотел им помочь. Но он понимал, что, если он просто так предложит им деньги, они не возьмут.

Все слушали, затаив дыхание. Андрей жадно ловил каждое слово Ираиды Антоновны.

— И тогда Володя придумал эту уловку, — старуха перевела дыхание, — он просил учеников сделать работу за него. Они делали. Он им платил, и это была не милостыня, а плата за работу. Потом Володя отправлял их работы через свой фонд в музеи и картинные галереи по всему Советскому Союзу.

— Пра, — ехидно заметил Андрей, — Советского Союза больше нет, есть Россия.

Галина Васильевна взглянула на внука и укоризненно покачала головой.

— Россия, милый мой, была до так называемой революции семнадцатого года, а сейчас… — Она чуть было не выругалась, но, увидев хитрое выражение на лице Андрея, воздержалась, обронив только: — Черт знает что!

— Я так и знала, что отец не мог! — Лицо Веры сияло счастьем.

Анна Федоровна тихо заплакала, закрыв лицо руками. Георгий обнял ее за плечи.

— Это еще не все, — Ираида Антоновна театрально взмахнула рукой. — Володя никогда, я подчеркиваю, ни разу не воспользовался услугами учеников по-настоящему. — Она посмотрела на Галину Васильевну, в глазах той блестели слезы. — Любая грамотная экспертиза будет тому доказательством.

— Ура! Ура! Ура! — закричал Андрей, подпрыгивая на месте и по-боксерски выбрасывая руки.

— Вот так, Андрюшенька. — Галина Васильевна улыбнулась, глядя на внука. — Ты по-прежнему можешь гордиться своим дедом. Ведь так?

Сияющий Андрей утвердительно кивнул.

— Минуточку, — в голосе Леры были тревога и озабоченность, — а что же с книгой? Мне доподлинно известно от брата одного из соучредителей «Вектора», что недописанные мемуары были выкуплены кем-то за бешеные деньги. Где гарантии, что этот некто не издаст рукопись?

— А это уже вопрос не ко мне, а к Георгию, — заявила Ираида Антоновна.

Все выжидательно посмотрели на Георгия.

— Этот некто я. Какие еще гарантии вам нужны?

Присутствующие от души зааплодировали.

— Зачем ты это сделал? — тихо спросила Анна Федоровна. — Чтобы издать самому?

— Обижаешь, — пробурчал Георгий с подчеркнутым кавказским акцентом. — Я выкупил, чтобы уничтожить. — Он достал из внутреннего кармана дискету. — Вот дискета с текстом так называемого автора, и мы ее сейчас…

Он легко переломил ее пополам. Присутствующие опять дружно зааплодировали.

— А это, — Георгий стал вынимать из кейса стопку бумаги и частями раздавать в потянувшиеся к нему руки, — рукопись, и мы ее сейчас с вами порвем на мелкие кусочки. Вот так… — Он стал рвать листы и подбрасывать вверх.

Все весело и задорно последовали его примеру. Через мгновение пол террасы был усыпан обрывками бумаги, налетевший ветер закружил их, унося прочь.

Потрясенная Анна Федоровна посмотрела на Георгия с благодарностью, потянулась к нему, чтобы поцеловать.

— Только не в лысину! — засмеялся он.

— Спасибо, батоно, — поцеловав его в щеку, прочувственно сказала Анна Федоровна. — Ты настоящий друг Володи.

— Я сделал это