Добыча ярла Бьорка (СИ) - Сакру Ана

- Эта девка ведь хотела тебя убить, Хель. Ты понимаешь? Узнала бы, что Ангус снасильничал над тобой, перед тем как в чертоги отправить, только бы порадовалась верно. А ты...

- Это жестоко, - выдавила я, краснея под его внимательным, будто препарирующим взглядом.

Бьорк вдруг фыркнул насмешливо и обхватив рукой мою голову, обратно притянул к себе, утыкая носом куда-то в подмышку.

- И откуда ты такая, Оля...И смешно, и грустно, - забормотал мне в волосы, покачиваясь со мной. Обнял второй рукой, прижимая крепче, - Давай спать, а? Всю ночь глаз не сомкнул...

- Значит мы приплывем, а Кира уже там, в Унсгарде? - тихо поинтересовалась я.

Бьорк перестал раскачиваться со мной в объятиях. Замер.

- Да, - медленно, но твердо ответил.

Я закусила губу, часто моргая и пытаясь справить с моментально заворочавшейся тьмой внутри. Аккуратно высвободилась из его рук и слабо улыбнулась, глядя в черные, слишком уж проницательные глаза.

- Ты отдыхай, а я на палубе посижу, можно? Хочу воздухом подышать. Да и выспалась...

- Можно, - Бьорк сощурился и недовольно поджал губы.

Я отвернулась, вставая. Приподняла уж было полог, когда вслед мне прилетели его слова, сказанные совсем другим тоном, холодным и властным, будто приказ отдавал.

- Ты ведь понимаешь, что я тебя теперь никогда не отпущу, Хель?

Я обернулась. Бьорк откинулся головой о борт драккара и обманчиво лениво рассматривал меня. Наверно с таким же видом тигр наблюдает за пасущейся антилопой.

- Понимаю. Особенно после твоего рассказа...- я грустно улыбнулась, испытывая такую невероятную гамму чувств.

И горечь, и любовь, и жалость. Жалость и к нему, и к себе. Наверно, я не могла бы попытаться...Но нет. Я не могу...И даже если потом буду жалеть. Не могу просто... Поддавшись порыву, протянула к Хотборку руку и ласково провела по колючей от щетины щеке.

- Ты ведь ничего не отпускаешь, что считаешь своим, да, Бьорк? - хоть это и звучало как вопрос, но с моей стороны было утверждением.

- Да, - ответил Хотборк просто и серьезно.

Конечно, да. Вся его жизнь, все принятые им решения кричали об этом. Наверно в моё время Бьорк бы тоже прогрыз себе дорогу наверх, какие бы препятствия его нк поджидали. Не суть, кем бы он был: бизнесменом, военным, криминальным авторитетом. Это не важно. Вообще не так важен сам путь, когда способен видеть только цель и не раздумывать над средствами...Вот и я лишь средством была. И сейчас тоже. Он ощущает потребность в любви и, не задумываясь, берёт, не спрашивая ни о чем. И никогда не спросит...

- Отдыхай, - я аккуратно прикрыла за собой полог, раздумывая, у кого бы спросить пергамент и чернила или уголек.

30 

Почти забытое ощущение свободы пьянило. Бьорк то и дело потирал не скованную теперь удавкой шею, жадно вдыхая полной грудью соленый, пропитанный водной пылью воздух. Уже ради одного этого стоило прикончить старика поскорей...

Хель спрашивала, жалел ли он, что погнался за Хольмом и тем развязал войну. Он ответил, что нет, и был абсолютно честен.

Наоборот. Словно крылья за спиной выросли. И дело было даже не столько в том, что спас он любимую женщину от старого козла...Бьорк устал хитрить и уворачиваться. Ему самому достать оружие было во сто крат проще, чем плести интриги, как и его боевым товарищам. Он только из-за островитян войны боялся. А теперь...Ну что ж, защитят уж как-нибудь свой дом. Не последние они воины на семи островах. Да и союзники найдутся. Кархет, хельмутовцы, возможно Маккин...Это уже четыре острова из семи...Возможно, недолго осталось править семи островами старому конунгу. А кто взойдёт за место него? Об этом думать было рано пока, и Бьорк гнал те мысли...Достаточно и того, что предчувствие скорых битв разгоняло кровь, забурлившую в венах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И видно, что не только у него. Настроение у всех воинов на драккаре было приподнятое, хоть и нервное. Чересчур громкие разговоры, песни, раскатистый смех, вспыхивающие перепалки. Словно на пиру они сидели хмельные, а не на веслах.

Когда, проспавшись, Хотборк выбрался из- за полога, оказалось, что Бран и вовсе пытался затеять танцы. Заставил Олафа играть на сигнальной дудочке простую мелодию, а сам приставал к Хель, сидящей у носа драккара, пытаясь поднять её с палубы и вытащить в центр лодки. Хельга смеялась, отбиваясь от неудачливого кавалера. Трясла головой, отнекиваясь, и само солнце вспыхивало в её огненных кудрявых волосах.

Сердце Бьорка болезненно сжалось, не выдерживая острых нахлынувших эмоций. Его. Такая красивая...Сейчас, когда смотрел он на ведьму без пелены мачехиного наговора, то аж дыхание перехватывало от разбухающего внутри тепла. Такого непривычного, что Бьорк немного терялся. Никогда он раньше не любил никого. Мать не знал, отца уважал, чтил, но разве любовь это. Вейлу...К ней он привязан был, как и к своим собратьям по оружию, готов был защищать и прислушиваться. Женщин хотел. А тут...

Не знал, как выразить, да и надо ли? Пусть всё идёт своим чередом...

Хель заметила его первая. Застыла, больше не обращая внимания на пытавшегося поднять её мужчину, и ласково, но как-то грустно улыбнулась. Или показалось ему?

Хотборк шикнул на рассмеявшегося Брана, чтобы отстал от его женщины, и сел рядом с ней на палубу. Уже привычно опустил руку ей на плечи, поближе притягивая к себе. Мужики засвистели, и Хельга, смутившись на мгновение, уткнулась носом ему в грудь, опаляя сквозь ткань кожу влажным горячим дыханием. На них плюнули и стали сами танцевать, потом петь. После, когда уже засмеркалось, старый Ульрих начал легенды о жизни богов рассказывать, которых знал превеликое множество.

И как же было всё это хорошо...Водная пыль, оседающая солью на губах, смех и споры его собратьев, багровое солнце, медленно скатывающееся к горизонту, мерные взмахи весел, родные ему с пеленок, и женщина рядом. Притихшая и доверчиво прижимающаяся к его груди, украдкой, чтобы никто не видел, проводящая тонкими пальчиками по бедру и спине, отчего внутри что-то едва заметно трепетало, словно паутинка на ветру. Если бы можно было, он бы наверно плыл так вечно. Они почти не разговаривали с Хель, наблюдая за остальными. Бьорк только про удавку её спросил, и Хельга ответила, что и у неё нет её больше. Вот, пожалуй, и вся их беседа.

Когда солнце совсем скрылось, и драккар накрыла густая, чуть разбавленная звёздами ночная мгла, ведьма отправилась спать и его за собой потянула.

-Мне грести ещё, Хель, - Бьорк взглянул на любимую с явным сожалением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Пошли- пошли, Хотборк...- и так маняще посмотрела, что он, не задумываясь больше, тут же встал.

Только полог закрыл их ото всех, и Бьорк опустился на настеленные шкуры, как Хель сама бросилась его целовать. Жадно, одурело, будто в последний раз.

- Тш-ш-ш, сиэль...Слышно всем...Тш-ш-ш...- зашептал с укором Хотборк, хотя сам уже задирал вверх по белым, будто светящимся во мраке бедрам юбку севшей на него верхом девушки, - Тихонько давай...