Ромашка (СИ) - Сергеева Женя

Тэй посмотрел на Вана и чуть не расхохотался:

— Уж не думаешь ли ты, что я хочу выступать в качестве мяса для праздничного блюда? И тем более не хочу проблем для Нилы.

— Тогда прекращай истерику. — Ван вернулся к своему обычному тону, с приказными ноткам правящей ветви. — Луше подумай, что мы сегодня на собрании остальным скажем. Мы все расчитывали на эту встречу. Конечно, можно устроитьи вторую… Идею надо воплощать, пока злобный карлик ни о чем не догадывается. Только на этот раз пробираться в ближайшее окружение травника буду я.

Довести до логического конца свою мысль Ван не успел, в дверь коротко постучали условным стуком.

Глава 28

В свое временное жилище, предоставленное ей на время практики, Нила так и вернулась — в несколько подавленном состоянии. Знакомое до боли помещение встретило ее темнотой и прячущимися по углам тенями. Нила вышла на середину комнаты и задумчиво провела пальцами по столешнице, оглянулась, нашла глазами кровать, на которой еще несколько дней назад спал Тэй и приблизилась к ней.

Села.

Легла, свернувшись калачиком.

Закрыла глаза.

Едва прикасаясь, самыми кончиками пальцев руки повела по подушке.

Постельное белье они уже успели очистить еще днем. И Миай, и Сезарио неплохо управлялись с бытовой магией. Нила в очередной раз и позавидовала, и успела обидеться, когда над ней-неумехой по-доброму посмеялись.

Нила вспомнила встречу с эльфом, стараясь изъять из памяти и проанализировать каждую деталь.

И что же она такое забыла? Значит, и он что-то тоже не помнит? Что именно? Но он общался так, словно помнит все. Притворяется? Не похоже.

Сон. Что-то связано с той ночью, когда приехали Миай и Дельфина. Но что? И почему произошедшее не помнит она?

Нила с силой втянула воздух, зарывшись носом в подушку, на которой когда-то лежала голова Тэя. Наволочка и одеяло больше не пахли золотистым эльфом. Ее мужем.

Они пахли…

Нила расхохоталась.

Она смеялась все громче и громче, лежа на спине и держась руками за живот. И никак не могла успокоиться.

— Нила, Ниаллина! — Взволнованный голос Сезарио словно заставил девушку прийти в себя. Но едва Нила на него взглянула, как опять расхохоталась.

Из глаз девушки текли слезы. А она все продолжала смеяться, смотря широко открытыми глазами на Сезарио.

— Кажется, у нее истерика. Отойдите, мне надо ее успокоить. — Рядом с некромантом возник более массивный силуэт Миая.

Нила покачала головой, стараясь самостоятельно справиться с эмоциями и выставила руку ладонью вперед в защитном жесте, в попытке не подпустить к себе оборотня.

— Сейчас, — всхлипнула она сквозь смех. — Сейчас все пройдет.

Мужчины замерли неподвижно, не сводя настороженных глаз с девушки.

В настороженности Миая сквозило удивление напополам со спокойствием. Он еще днем успел увидеть фиолетовые искры в глазах девушки.

Сезарио же метаморфозы, происходившие с девушкой, все больше и больше настораживали. Не отдавая себе отчета, он согнул колени, принимая позу зверя, готового к прыжку.

Но разум его не видел в Ниле опасности, действуя скорее на инстинктах. И пока некромант боролся сам с собой, разрываясь между здравым смыслом и интуицией, Нила успела превратиться в ту потустороннюю сущность, что когда-то попалась на жизненном пути Майта.

Вот уж кто кричал бы «бегите!».

Но его рядом не было.

И предупредить мужчин о настигающей их опасности тоже оказалось некому.

Отсмеявшись, Нила подняла голову, поражая бледностью лица. Глаза ее отливали светящейся зеленью, волосы искрились. И она улыбалась. Чувственной, немного ехидной улыбкой.

И оборотень, и некромант застыли, борясь с желанием пасть ниц перед силой внезапно преобразившейся девушки. Недоумевая. Поражаясь. И влюбляясь еще больше.

Не смотря на происхождение, на социальный статус и на возраст, не смотря на все их различия, сейчас девушка казалось гораздо сильнее и могущественнее.

Нила едва шевельнула руками и из них вылетели темные плети, обвивая руки и ноги некроманта, обездвиживая и делая его беззащитным. Одна плеть обвилась вокруг лица мужчины, не позволяя говорить, только мычать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Девушка, весело блестя глазами и все также ухмыляясь, медленно перебирая пальцами, словно наслаждаясь его беспомощностью, подтянула мужчину поближе к себе. Сезарио пытался сопротивляться, насколько это было возможно, но все равно сантиметр за сантиметром скользил ногами по покрытию на полу, пока не остановился буквально вплотную к кровати.

Колени его подогнулись под ловкой подсечкой изящной ступни и он рухнул на кровать, ударяясь головой о стену. Довольно громкий стук, вызванный соприкосновением лба некроманта и стены, сопровождался едва слышным злым стоном.

Довольно ухмыльнувшись, Нила встала с кровати и провела рукой по одежде.

Внезапно вместо традиционного летнего платья на шнуровке на ней оказалось что-то вроде прозрачного пеньюара в кружевах. Сквозь него просвечивалось не такое гибкое и стройное, как у оборотней, но очень красивое и аппетитное тело, светящееся молочной кожей.

— Нила, что происходит? — Отмерший Миай приблизился к девушке. Нила обернулась и положила пальчик на его губы, заставляя не только умолкнуть, но и испытать совершенно дикое, едва контролируемое физическое желание.

— А что происходит, нам сейчас расскажут. — Проговорила она глубоким грудным голосом.

Девушка повела рукой и опутанное тело некроманта вытянулось на кровати лицом вверх.

Нила некоторое время с задумчивым видом изучала Сезарио, затем села на него сверху, как наездница.

Она склонилась к лицу некроманта и путы, не дающие ему заговорить, опали. Девушка нежно поцеловала чуть припухшие от сильного давления губы.

— Ведь нам же расскажут? — Насмешливо и зло спросила она. — Не так ли, господин Третий советник?

Она слышала, как задохнулся и почти рассмеялся от нелепости предположения Миай. Но вся его веселость прошла, едва тонкие и гармоничные черты лица пленника поплыли и в звенящей тишине комнаты раздался хриплый, глубокий баритон, явно не принадлежащий некроманту:

— Как догадалась?

— Но запаху. — Невозмутимо заявила Нила. — Ты им слишком пропах. Или он тобой. Даже кровать, в которой ты не спал, пахнет тобой.

Вар’ри усмехнулся:

— Глупо прокололся.

Нила же, напротив, нахмурилась:

— Тебя уже давно могли вычислить. О чем ты только думал? — И глаза ее расширились, едва она вспомнила в каком состоянии принесли «некроманта» в лечебницу. — И как ты вообще посмел подвергать себя опасности на границе? Ты же советник, а не капитан военной стражи!

Девушка, сидя на явно раздавшемся в габаритах теле, от чего черные путы сильнее врезались в него, выговаривала человеку, которого она еще не так давно боялась, как огня. Выговаривала, как женщина, которой совершенно не безразличен лежащий под ней мужчина.

И в глазах советника, слушающий все эти претензии светилось все то же обожание и так же нежность, что и в глазах Варми.

Нила осеклась и продолжила более спокойно:

— Смотрю на тебя и вижу его, смотрю на него и вижу тебя… Это не иллюзия, что вы вообще такое?

— Проклятые… — С ужасом выдохнул за их спинами Миай.

— Проклятые? Это как? — Нила с недоумением на лице и в голосе повернулась к оборотню.

— Это когда вместо человека и зверя оборотень состоит из двух человеческих личин. — Миай рассматривал оборотня то ли, как чудо-чудесное, то ли, как нечто невыразимо притягательное и, одновременно, поразительно отвратительное.

— Но почему об этом никто не знает и никогда никто не слышал? — Нахмурила темные выразительные брови девушка.

— Потому что это одна их постыдных тайн оборотней, что не выходит из семей… — Тихо произнес Миай и сел рядом с Нилой и «некромантом», совершенно невежливо подвинув последнего.

Когда разговор идет и тайнах такого уровня, становится не до манер и условностей. И Миайю сейчас было глубоко плевать на то, что рядом с ним, спутанный некромантским проклятием, лежит известный на всю Солейю Третий советник. А на нем сидит ему, Миаю, нужная девушка и пожирает последнего таким взглядом, словно готова тут же слиться с ним в пароксизме страсти. В этот момент Нила посмотрела на Миая и он понял, что не только с Третим советником…