Буденный: Красный Мюрат - Борис Вадимович Соколов

31 декабря 1922 года «всесоюзный староста» М. И. Калинин вручил Буденному второй орден Красного Знамени – за успехи на Польском фронте. А 5 сентября 1923 года Буденный получил предписание выехать в Москву на должность помощника главкома по кавалерии.

Сталин сохранил подчеркнутое внимание к Буденному и в последующие годы. Так, в 1933 году он подарил ему свою фотографию с теплой подписью: «Создателю Красной конницы, другу и товарищу Семену Михайловичу от И. Сталина. 11.5.33 г.». Правда, в то время уже чаще на первое место в качестве создателя красной конницы пропаганда ставила Ворошилова, а в конце 30-х годов это место занял сам Сталин.

В январе 1924 года Буденный входил в комиссию по проверке Московского военного округа. По результатам проверки в связи с выявленными недостатками сторонник Троцкого Н. И. Муралов в мае 1924 года был перемещен на пост командующего Северо-Кавказским военным округом, а его место в Московском военном округе занял Ворошилов, в свою очередь, оставив пост командующего СКВО. Эта рокировка была большой победой Сталина в борьбе с Троцким, так как Московский округ имел особенно важное значение в разворачивающейся борьбе за власть. Буденный же с октября 1923 года занимал пост помощника главкома по кавалерии, а с упразднением поста главкома возглавил в 1924 году Инспекцию кавалерии РККА.

На II Всесоюзном съезде Советов, проходившем в Москве с 26 января по 2 февраля 1924 года, Буденного избрали в Президиум ЦИК СССР. А 25 марта того же года Э. М. Склянский, ближайший соратник Троцкого, был удален из Реввоенсовета и заменен Фрунзе. В новый состав РВС вошли Троцкий (председатель), Фрунзе (заместитель), Бубнов (начальник ПУРа), Уншлихт (начальник снабжения), Ворошилов, Лашевич, Буденный, Каменев, Розенгольц, Орджоникидзе, Элиава, Мясников, Хидыр-Алиев и Караев. 26 января 1925 года наступил закономерный итог борьбы за власть в Красной армии – Фрунзе сменил Троцкого на посту председателя Реввоенсовета СССР и наркома по военным и морским делам. К. Е. Ворошилов стал его заместителем на обоих постах, продолжая одновременно командовать ключевым Московским военным округом. После загадочной смерти Фрунзе на операционном столе в октябре того же года Ворошилов занял его место.

Вторая жена Буденного О. С. Михайлова на следствии утверждала, что Буденный был обижен назначением Ворошилова на пост наркома по военным и морским делам. По этому поводу Семен Михайлович будто бы заявил, что «намерен постоять за себя и собирается ехать на Дон собирать участников гражданской войны, с которыми воевал в первые годы революции, и либо выйдет победителем, заставив руководителей партии и страны вооруженной силой считаться с ним, либо потеряет голову». А при известии о назначении Тухачевского заместителем наркома Буденный якобы заявил жене: «Я как пойду по лесам, так я им покажу к чертям жидовский Кремль».

Характерно также, что накануне ареста Тухачевского, по утверждению жены и ее племянницы, Семен Михайлович «сделал выпад против Иосифа Виссарионовича. В такой резкой форме я слышала его высказывания впервые… Раньше он рассказывал только сплетни». Почти наверняка все эти показания были выдумкой, написанной под диктовку следователя. Не такой наивный был человек Семен Михайлович, чтобы в присутствии жены и тем более ее племянницы негативно высказываться о Сталине. Тем более что отношения с Ольгой Стефановной, открыто изменявшей ему с певцом Алексеевым, были тогда уже отнюдь не самыми теплыми. И невероятно представить себе, что Буденный метил на такой сугубо политический пост, как нарком обороны, рассчитывал обойти здесь Ворошилова и даже грозился ехать на Дон поднимать казаков. Очевидно, НКВД на всякий случай собирал материал, чтобы пристегнуть Буденного к очередному военному заговору. Но Сталин не собирался давать ход буденновскому делу, поскольку с самого начала чистки собирался сохранить конармейскую группировку. Надо же ему было опираться на кого-то среди военных!

Вот колоритный портрет Буденного первой половины 20-х годов в воспоминаниях бывшего секретаря Политбюро Бориса Бажанова, одного из первых советских перебежчиков: «Вся сталинская военная группа времен гражданской войны пошла вверх. В ней трудно найти какого-либо способного военного. Но уже умело оркестрированная пропаганда некоторых из них произвела в знаменитости, например, Буденного.

Это был очень живописный персонаж. Типичный вахмистр царской армии, хороший кавалерист и рубака, он оказался в начале гражданской войны во главе кавалерийской банды, сражавшейся против белых. Во главе – формально – манипулировали бандой несколько коммунистов. Банда разрасталась, одерживала успехи – конница была танками этих годов. В какой-то момент Москва, делавшая ставку на конницу, занялась вплотную Буденным. Троцкий в это время бросил лозунг «Пролетарий, на коня!», звучавший довольно комично своей напыщенностью и нереальностью. Дело в том, что хорошую конницу делали люди степей – прирожденные кавалеристы, как, например, казаки. Можно еще было посадить на коня крестьянина, который, не будучи кавалеристом, все же лошадь знал, привык к ней и умел с ней обращаться. Но городской рабочий («пролетариат») на коне был никуда. Лозунг Троцкого звучал смешно.

В какой-то момент Буденный в знак внимания получил из Москвы подарки: автомобиль и партийный билет. Несколько встревоженный Буденный созвал главарей своей банды. «Вот, братва, – доложил он, – прислали мне из Москвы автомобиль и вот это». Тут бережно, как хрупкую китайскую вазочку, подожил он на стол партийный билет. Братва призадумалась, но по зрелом размышлении решила: «Автомобиль, Семен, бери; автомобиль – это хорошо. А 'это' (партбилет), знаешь, хай лежить: он хлеба не просит». Так Буденный стал коммунистом.

Банда Буденного скоро разрослась в бригаду, потом в конный корпус. Москва дала ему комиссаров и хорошего начальника штаба. Повышаясь в чинах и будучи командующим, Буденный в операционные дела и в командование не вмешивался. Когда штаб спрашивал его мнение по поводу задуманной операции, он неизменно отвечал: «А это вы как знаете. Мое дело – рубать».

Во время гражданской войны он «рубал» и беспрекословно слушался приставленных к нему и командовавших им Сталина и Ворошилова. После войны он был сделан чем-то вроде инспектора кавалерии. В конце концов как-то решили пустить его на заседание знаменитого Политбюро. Моя память точно сохранила это забавное событие.

На заседании Политбюро очередь доходит до вопросов военного ведомства. Я распоряжаюсь впустить в зал вызванных военных, и в том числе Буденного. Буденный входит на цыпочках, но сильно грохоча тяжелыми сапогами. Между столом и стеной проход широк, но вся фигура Буденного выражает опасение – как бы чего не свалить и не сломать. Ему указывают стул рядом с Рыковым. Буденный садится. Усы у него торчат как у таракана. Он смотрит прямо перед собой и явно ничего не понимает в том, что говорится. Он как бы думает: «Вот поди ж ты, это и есть то знаменитое Политбюро, которое, говорят, все может, даже превратить мужчину в женщину».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});