Изыди, Гоголь! - Nemo Inc.

а затем указываю вокруг руками. -- Приглядишь за усадьбой, найдешь новых слуг, поднимишь хозяйство, соберешь родовую гвардию. Работы здесь непочатый край.

Рога демона вновь вспыхивают.

-- ТЫ ЗА КОГО МЕНЯ ПРИНИМАЕШЬ, КОЛДУН?! -- продолжает он уже только человеческой головой. -- Я еще могу собрать для тебя армию, но остальное… это сучья работа!

У меня вырывается печальный вздох.

-- К сожалению, мои су… кхм, женщины в этом мало смыслят. Но я надеюсь, ты поднатаскаешь их!

Князь Инферно качает всеми тремя головами.

-- Призови Паймона или Ронове, -- говорит он. -- Они смыслят в хозяйстве и слугах больше моего.

-- Мои ресурсы сейчас сильно ограничены, -- развожу я руками. -- Да и в армиях они разбираются похуже твоего.

Явно польщенный последней ремаркой, демон задумывается. Помощь тысячелетнего чернокнижника в предстоящем Турнире явно не будет лишней.

Наконец размышления приводят взгляд Асмодея к гримуару Тьмы в моей руке.

-- Инкубов тебе во сны, Кроули! -- с обреченным видом рычит Асмодей. -- Называй условия!

На формулировку всех положений договора не уходит много времени. Все сводится к простому: демон помогает мне на моем задании всем, чем может, а я, когда придет время, помогаю ему отыграться в Турнире.

Стоит заметить, что случиться может всякое, и брать на себя обязанность завершить дело во что бы то ни стало может быть слишком опрометчиво. Поэтому мы оба ограничиваемся в формулировках именно "помощью".

Наконец мы с демоном ударяем по рукам. Образно говоря, конечно. Найди дурака зайти в печать к князю Инферно!

Магический договор со старшим духом заставляет меня стиснуть зубы от боли во время выжигания клейма на сердце. Еще и заметная часть магического источника резервируется на его поддержание.

Асмодей же даже не шелохнется. Бросает взгляд на клеймо на ладони и хмыкает. Аж завидно…

Мне срочно нужно возвращать былую мощь!

И я даже знаю, кто мне в этом может сейчас помочь...

Убираю из-под ног демона печать подчинения и поправляю свой костюм от Тигрофа. Почувствовав свободу, Асмодей расправляет плечи и втыкается бычьими рогами в потолок.

-- Уберешь это, -- указываю я на пару отверстий. -- И смени форму, пока не разнес мне всю усадьбу.

Поморщившись, князь Инферно подчиняется.

Его фигуру обнимает лиловое пламя. Туша резко проседает вниз, гигантский живот уменьшается, а три головы срастаются в одну, человеческую, у которой все-таки остаются небольшие бычьи рога и глаза с черной склярой и радужкой цвета инфернальной серы.

В итоге, демон оказывается ростом со среднего гнома, то есть, мне по грудь.

-- Пойдет? -- недовольно бурчит князь Инферно.

И я могу его понять. В этом облике он больше похож не на князя Инферно, а на сатира-алкоголика.

-- Только прикрой чем-нибудь срам, -- киваю я и направляюсь к выходу из особняка. -- Можешь начинать благоустройство. Я предупрежу о тебе своих родственников, они скоро…

На этих словах в поместье возвращается свет. Я довольно хмыкаю и машу демону на прощание. Асмодей бросается за мной в парадную.

-- Стой, Кроули! Я ж не знаю, с чего…

Захлопнув за собой дверь, я вдыхаю свежий вечерний воздух. На часах только пять, так что перед визитом на Ждановскую я успею навестить еще одну подружку.

Интересно, она уже проснулась? Дроу же ведут ночной образ жизни.

Прямо перед тем, как я шагаю в Измерение Тьмы, одно из окон на фасаде распахивается и рогатая голова демона бросает вслед:

-- Чтоб тебя черти драли, Кроули! Куда исчезла моя магия?!

Глава 24. Ночная гостья

Это будет тяжелая ночь, думает Мейфей.

В своей квартире в доходном доме Бруха на Кирочной улице дроу варит себе капуччино и прикидывает рабочий план на ночь.

Напомнить паре торгашей и одному барону-моту о долговых расписках. Договориться с новыми поставщиками в ресторан на Большой Морской. Но главное: наведаться на металлобрабатывающий завод на Смоленском проспекте.

Пора показать гномьим профсоюзам, кто настоящий хозяин по эту сторону Невы!

Кофе-машина пиликает, и Смертоносная Красота аккуратно забирает горячую чашку капуччино. Кому-то с таким статусом, как у Мейфей, полагается домашняя прислуга. Но дроу с ранних лет привыкла обслуживать себя сама и не собирается изменять себе. С уборкой же не самой маленькой квартиры прекрасно справляются и домовые горничные.

Утренние, что для дроу вечерние, процедуры завершены. Остается зарядиться кофеином, одним из вкуснейших человеческих наркотиков, и замазать это уродливое клеймо на ладони.

При мысли о Гоголе Мейфей невольно морщится. Этот доморощенный мальчишка еще заплатит за свое поведение и за то, что осмелился повесить на нее, старшу дочь Мелунд, свое грязное заклятье!

Надо только дождаться, когда он приползет на коленях вымаливать отсрочку для своего долга. Вот тогда она повеселиться…

Зловещая улыбка сама собой выползает на лицо, и Мейфей делает глоток любимого напитка. Длинные ушки с серебряным пирсингом вздрагивают.

От удовольствия девушка закрывает глаза, поэтому не замечает, как в кухне сгущаются тени.

-- Будь любезна, сделай и мне чашечку, а то уже вторые сутки не спавши-э-а-а…

Вздрогнув от неожиданности, Мейфей проливает на себя обжигающий напиток.

-- Гоголь?! -- стиснув зубы, шипит ошарашенная девушка. -- Будь ты проклят…

Придерживая короткий подол нового и уже испорченного делового платья, Смертоносная Красота выбегает из кухни. Только голая, с ниточкой стринг попа сверкает в коридоре. Который ведет отнюдь не в ванную.

Стоит в дверном проеме гостиной показаться Гоголевскому носу, как в него тут же упирается ствол шестизарядного револьвера "Стрелок МК-4" с характерным названием "Единорог".

-- Калибр четыреста сорок четыре "Магобой", -- пальчик с дорогим маникюром взводит курок. -- Его еще называют "первой любовью магов", потому что дырявит любые щиты на раз.

-- Как вульгарно, -- хмурится Гоголь. -- Но мне нравится!

Клеймо на ладони внезапно начинает жечь. Краем глаза Мейфей замечает, как ее тень на стене подносит револьвер к голове. И, к ужасу дроу, ее собственная рука повторяет за тенью!

Девушка тут же накладывает заклинания магического покрова и физического усиления. Но рука, подчиненная чужой воли, упирает ствол под челюсть. Тогда Смертоносная Красота активирует артефактный кулон.

Белая вспышка развеивающего заклинания озаряет гостиную. Животный ужас захлестывает Мейфей, потому что амулет, за который она выложила почти десять тысяч рублей, срабатывает вхолостую!

-- Кто-то забыл условия нашего договора, -- усмехается Гоголь и по-хозяйски усаживается на роскошный бархатный диван цвета индиго. -- Ты не можешь навредить мне, пока я не отдам тебе долг.

Прикусив от злости губу, дроу делает единственное, что позволяет