Магические изыскания Альмагии Эшлинг - Юлия Лялина

хранил магические сокровища, в которых ещё не успел распознать бесполезный хлам, у себя в кабинете; впрочем, господин Эшлинг фактически жил там. По словам господина Дирфусса, наиболее подходящим местом для хранения ценностей была спальня их владельца.

– Давайте выберем вариант госпожи Эшлинг, – предложил господин Толмирос. – Вряд ли злоумышленник решит проникнуть в дом через окно второго этажа, а затем блуждать в потёмках, отыскивая спальню и рискуя разбудить её хозяина. Скорее, он изберёт заднюю или парадную дверь, таким образом окажется вблизи кабинета и начнёт с него. И там-то его будем поджидать мы. Ну а в спальне можно для подстраховки разместить слуг.

– Хм-хм, – господин Дирфусс не был готов вот так запросто согласиться с господином Толмиросом, но и возражений всё никак не мог придумать.

Так и получилось, что трое ловцов остановили свой выбор на кабинете. И принялись обустраивать там достаточно удобные и укромные места для засады.

Задёрнутые занавеси облегчали задачу: благодаря тому, что господин Дирфусс обыкновенно не ждал к себе в гости никого и ничего, даже солнечный свет, господин Толмирос и Альма могли не опасаться, что кто-либо с улицы разглядит их двоих.

С другой стороны, задёрнутые занавеси усложняли задачу: пока в кабинете горел свет, на них падали тени присутствующих.

В гостиной семьи Гардфлодов сходную задачу решили иначе: шторы привычно не были задёрнуты, но комната была погружена в полумрак, Милли и одна из горничных, обликом схожая с Альмой и переодетая в её платье, сидели лицом к камину, в креслах с высокими спинками, так что стороннему наблюдателю оказалось бы затруднительно не только разглядеть их наружность, но и отличить одну девушку от другой. А барон Гардфлод и призванный по такому случаю камердинер господина Толмироса, удивительно похожий на своего хозяина, разве что говоривший с заметным акцентом и не могший похвастать столь томной грациозностью, обосновались ещё дальше от окон, вдобавок переодетый камердинер сидел к ним спиной.

Заблаговременно обдумав проблемы света и тени, Альма предложила в доме господина Дирфусса сперва ограничиться чахлым свечным огарком, а сразу после размещения по местам – остаться в кромешной тьме. Однако держа наготове по целой свече – не сальной и даже не восковой, а одной из новомодных стеариновых, горевших особенно ярко, – и по коробку фосфорных спичек.

Конечно, вряд ли злоумышленник будет столь любезен, что предоставит им запас времени для чирканья спичками. Однако маета с огнивом или призыв слуг с лучинами были бы ещё несподручнее.

Господин Толмирос без возражений согласился со всеми идеями Альмы и сразу отправил посыльного за спичками.

– Вы сама сговорчивость, – улыбнулась Альма.

– Грех не прислушаться к мудрым советам, – господин Толмирос отвесил ей поклон. – Вы мой командир, и я всецело вам повинуюсь.

– Редкостная свобода от предрассудков! – тон, задумывавшийся шутливым, соскользнул в непрошеную горечь при воспоминании о сугубо мужском клубе магов.

– Разумеется, ведь я человек новой эпохи и открыт прогрессу! – уточнение «в отличие от некоторых» не прозвучало, но явственно подразумевалось. – К тому же… Род Толмиросов имеет сидрийские корни, и я рос младшим братом при двух старших сёстрах, одна из которых была наследницей. Почтение к женщинам – у меня в крови.

Надо же! Впервые Альма узнала что-то о семье господина Толмироса, не то чтобы скрывавшего своё прошлое, однако умудрявшегося никогда оное не упоминать. Но её щёки порозовели отнюдь не только поэтому.

* * *

Ночь. Погружённый во тьму кабинет господина Дирфусса. Трое людей, укрывшихся в засаде и напряжённо прислушивавшихся, но пока не слышавших ничего подозрительного.

А что если и впрямь ничего не случится, вся ночь пройдёт так же тихо, никто не проникнет в дом господина Дирфусса со враждебными намерениями, распалившимися из-за вчерашнего визита Альмы и слухов о магическом сокровище господина Дирфусса, запущенных господином Толмиросом и старательно распространяемых его приятелями?..

Что ж, тогда Альма и господин Толмирос придут сюда на следующую ночь. И на после следующую. Будут выжидать и подстерегать столько, сколько потребуется.

…Если день её отъезда не настанет раньше.

За этими беспокойными размышлениями Альма не сразу заметила, что ситуация изменилась. Тишина уже не была полной – её нарушило свистящее посапывание господина Дирфусса, вскоре превратившееся в хриплый храп.

Как же так?! Господин Дирфусс ведь был взбудоражен их планом, страстно желал изловить злоумышленника, аж пообещал напиться крепкого чая и пребольно щипать самого себя при малейшем подозрении на дремоту. И вот – уснул…

Ранее Альма не слышала дыхания господина Толмироса – зато услышала теперь. Оно стало громче, глубже. Он тоже погружался в сон.

Да и её веки налились тяжестью. Тело, словно пледом, накрыла тёплая обездвиживающая истома, к сознанию подступила тьма…

Стрёкот!

Что? Как? Откуда? Альма растерянно заморгала, прежде чем узнала звук – стрекотание сороки. И прежде чем спохватилась: она едва не заснула вслед за соратниками.

Навряд ли для растопки каминов в этом доме использовали сено или засушенные цветы. Однако обоняния коснулся лёгкий запах дыма сродни тому, каким изредка тянуло с полей. Сухой, терпкий, чуть сладкий. Уютный. Усыпляющий.

Виски заломило от боли. Альма не видела ничего магического – нечего было видеть. Однако не сомневалась: кто-то использовал чары.

Опять снотворная магия растений?!

Вспышка озарения и негодования была столь яркой, что сожгла невесомые путы сна. Альма собралась с мыслями и с силами, приготовилась ловить злоумышленника, едва тот проникнет в кабинет.

Пусть даже он использовал магию.

Пусть даже сражаться придётся один на один.

…Один на один? А вдруг злоумышленников, вопреки всем предположениям, несколько?..

Альма нащупала коробок спичек, затем подумала ещё немного и покрепче ухватила подсвечник. Свет если и понадобится, то во вторую очередь, а вот увесистый подсвечник из закалённого железа может пригодиться сразу.

Ни скрипа. Ни шороха. Ни единого звука. Если кто-то и проник в дом, то он был бесшумен. Или пока не подобрался к кабинету.

Рискнуть или нет?

Времени на колебания не было, и Альма решилась. На коленях подползла к господину Толмиросу, одной рукой закрыла ему рот, другой зажала нос.

По счастью, господин Толмирос не задохнулся, а, наоборот, очнулся: сперва завозился и едва не опрокинул Альму, отталкивая её, но спустя секунду-другую безошибочно нащупал её руки и отвёл их от своего лица.

И замер, ни о чём не спрашивая. Он всё понял. Уподобился хищнику, готовому в любой момент броситься на добычу.

Ничьих шагов по-прежнему не было слышно. Даже храп господина Дирфусса отчего-то утих. Впору было испугаться потери слуха. Или чего похуже.

Но тут дверь кабинета медленно и бесшумно начала отворяться…

Далее всё происходило так быстро, что память не успевала запечатлевать всю полноту событий, лишь выхватывала фрагменты. Вот господин Толмирос бросился на тёмную фигуру. Вот одновременно раздались звуки ударов, всхрап господина Дирфусса, крик звавшей слуг Альмы. Вот подоспели дряхлый камердинер и кухарка. Вот зажглись свечи. Вот с