История античной науки. Открытия великих ученых и мыслителей древности - Джордж Сартон

редко переносились вглубь материка. Гекатея интересовали не только города, но и народы, и даже животные. По мнению Порфирия (III – 2), встречающиеся у Геродота описания феникса, гиппопотама и охоты на крокодилов взяты у Гекатея.

В самом ли деле карта нарисована самим Гекатеем? Такое вполне возможно. Некоторые считали, что он усовершенствовал карту Анаксимандра. Можно вспомнить и слова Геродота о том, что было изготовлено много карт: «Смешно видеть, как многие люди уже начертили карты земли»[34]. Ссылка на карту имеется у Геродота еще в одном месте. В то время, когда Милет подвергался большой опасности, его тиран Аристагор поехал в Спарту, чтобы просить о помощи тамошнего царя Клеомена. «Говоря это, Аристагор показывал земли на карте, вырезанной на меди, которую он принес с собой»[35]. Поездка происходила во времена Гекатея, и он мог видеть ту медную карту – более того, он вполне мог быть ее автором.

Несколько слов о Ниле. Греки, посещавшие Египет, невольно задавались вопросами в связи с величайшим чудом этой страны – Нилом. Ионийцы наверняка подметили одну важную черту – образование огромной дельты. То же самое происходило и у них (например, аллювий Меандра), только в гораздо меньшем масштабе. Понять другие особенности было труднее. Почему Нил разливался летом, в то время, когда греческие реки пересыхали? Геродот, наш проводник в этом и многих других вопросах, передает различные мнения греков по этому поводу. Первая точка зрения, вероятно, принадлежит Фалесу; он считал, что наводнения обусловлены этезиями, или сухими пассатными северными ветрами (мельтеми) Эгейского моря, которые дуют с середины мая до середины сентября. Они не дают рекам разливаться. В соответствии с другой точкой зрения, возможно принадлежавшей Гекатею, разливы Нила вызваны его связью с Океаном. Согласно третьей точке зрения, принадлежавшей Анаксагору, уровень воды в реке поднимается, потому что в горах Ливии тает снег. Хотя последнее суждение гораздо ближе к истине, Геродот отверг его, как и другие, и привел свое бесценное мнение. Объяснение, данное Гекатеем, любопытно, несмотря на его ошибочность; оно показывает, насколько над его мыслями властвовал гомеровский Океан.

Позвольте заметить, что общий взгляд был правильным. Как нам сейчас известно, континенты – это огромные острова, омываемые морями. Географы дают морям разные названия, в зависимости от их расположения. Тем не менее все моря – части одного океана. Если ограничиться Старым Светом, концепция Гомера еще ближе к истине. Европа, Азия и Африка изображались так, словно они образовывали единый континент, окруженный одним океаном. По сути, точка зрения Гомера и Гекатея была верной, хотя древние греки и не могли сознавать, куда этот континент простирается на север, восток и юг.

Гекатей был плохим теоретиком (в его трудах нет следов математической географии, или они до нас не дошли), но его стремление связать воедино и организовать доступные знания об осязаемом мире стало большим шагом в нужном направлении. Он – один из основателей географии.

Древнегреческие изобретатели VI в.

Почти все наши знания о греческой технике и технологии VI в. носят легендарный характер, но суть легенд подтверждается косвенными сведениями и иногда памятниками. Дополнительные сведения главным образом поступают из Египта; тамошние технические новшества неизбежно привлекали к себе внимание греческих колонистов, обосновавшихся в Навкратисе или путешествовавших по стране. Полученные сведения неизбежно переправлялись на греческие острова почти с такой же легкостью, как предметы, которые создавались с их помощью. Однако в большинстве случаев не представляется возможным определить, являются ли те или иные изобретения греческими, или они были вывезены из Египта и других мест. Граница между изобретением и имитацией едва заметна; от рабского подражания к чистому изобретению ведет бесчисленное множество промежуточных шагов.

Легендарная история изобретений в Греции представляет очень любопытную личность, скифского принца Анахарсиса, который приехал в Афины около 594 г. Его ум, мягкость и добродушие, а также простота манер располагали к нему и вызывали симпатию его соседей. Анахарсис стал учеником и другом Солона. Его включали в некоторые (но не во все) перечни «семи мудрецов». Ему – как и другим «мудрецам» – приписывали различные мудрые мысли. Так, он якобы сравнивал законы с паутиной, которая улавливает мелких насекомых, но пропускает более крупных. Вернувшись на родину, он привез с собой греческие обычаи и религию; из-за совершения иноземного религиозного обряда он был убит собственным братом Савлием, скифским царем. Для нас Анахарсис интересен вдвойне: во-первых, из-за своего происхождения, и во-вторых, потому, что он утвердился в Афинах. Последнее предполагает, что связанные с ним легенды сравнительно позднего происхождения, ведь в 594 г. для скифского «изобретателя» было бы куда естественнее поехать не в Афины, а в Милет. Для начала, милетские корабли привезли бы его скорее в Ионию, а не в Аттику. Как бы то ни было, Анахарсис выделяется тем, что стал первым афинянином (и первым скифом!) в истории науки. Иными словами, примечательно, что первый афинянин, встреченный нами рядом с Солоном, оказался скифом или, выражаясь современным языком, пусть и с большой натяжкой, – русским!

Анахарсису приписывают многие изобретения: двухлапый якорь, мехи, гончарный круг. Конечно, все эти изобретения были сделаны гораздо раньше VI в. и, скорее всего, не в одном месте. Возможно, Анахарсис привез их из Египта или из другого места; возможно, он изобрел их заново, независимо, или различными способами усовершенствовал их.

Позвольте сделать небольшое отступление, которое имеет некоторое значение для нашей общей цели. Самым важным произведением, способствовавшим распространению эллинизма во Франции в конце XVII в., был «Телемак» Фенелона. На столетие позже той же цели служило «Путешествие молодого Анахарсиса», написанное аббатом Ж.-Ж. Бартелеми (рис. 42). Название книги, конечно, было вдохновлено мудрым Анахарсисом, о котором мы только что говорили, так как герой книги – скиф, но Бартелеми поместил сюжет в середину IV в., потому что хотел изобразить золотой век Древней Греции. Он писал книгу более 30 лет, а когда она наконец вышла в Париже в 1788 г., ее ждал поразительный успех. За первым изданием последовало много других, полных или сокращенных. До конца века книгу перевели на немецкий, итальянский, английский и датский языки; за первые 20 лет XIX в. ее перевели на голландский, испанский и греческий; в 1847 г. ее перевели на армянский. Последнее репринтное издание на французском языке вышло в 1893 г.; после этого выходили сокращенные издания. В каждой крупной библиотеке «Путешествиям молодого Анахарсиса» уделено много места.

Рис. 42. Титульный лист 1-го тома первого издания кварто книги Voyage du jeune Anacharsis

Скорее всего, нашим современникам трудно понять популярность «Телемака», поскольку их вкус